На поле Фарли - Боуэн Риз (книги онлайн полные txt, fb2) 📗
– Что вы имеете в виду, сэр?
– Говорят, вы упали в обморок на улице у станции. Может быть, вы плохо питаетесь? Я понимаю, вкусной нынешнюю еду не назовешь.
– Я хорошо питаюсь, сэр.
– Тогда, возможно, дело в ночных сменах? Они ведь так утомляют.
– Но всем нам приходится по очереди выходить в ночь, – ответила Памела. – Конечно, приятного мало, я никогда толком не высыпаюсь после ночной смены, но это ведь ко всем относится.
– Вы точно здоровы? – Он впился в нее взглядом и, помолчав, уточнил: – Может, вы испытываете особую привязанность к кому-нибудь из наших молодых людей?
Тут Памела уже не удержалась от смеха.
– Я не беременна, если вы об этом.
– Однако вы не похожи на девицу, которая чуть что хлопается в обморок. – Он придвинулся к ней: – Так в чем же дело?
– Простите, сэр. Мне так неловко. И вы правы, за мной такого не водится.
Он перелистал ее досье.
– Когда вы в последний раз брали увольнительную?
– Я уезжала домой на пару дней на Рождество, сэр.
– Значит, за нами должок.
– Но в Третьем корпусе и так работать некому. Будет несправедливо, если…
– Леди Памела, я жду от сотрудников наилучшего результата. И не могу допустить, чтобы они сгорели на работе. Возьмите неделю отпуска.
– Но меня некому подменить, и мы не можем…
– Когда у вас кончается вахта?
– На выходных.
– Так доработайте и поезжайте домой.
– Но, сэр…
– Это приказ, леди Памела. Поезжайте домой. Приятно проведите время и возвращайтесь отдохнувшей.
– Да, сэр. Благодарю вас.
Лишь спускаясь по массивной лестнице, она осознала, что это означает. Она поедет домой, а Джереми ведь вернулся в Британию. Может быть, он уже в Нетеркоте. И в мире вдруг снова настал порядок.
Глава вторая
Фарли-Плейс
Неподалеку от Севенокса, графство Кент
Май 1941 г.
Первым на него наткнулся мальчишка егеря, который на рассвете, как всегда, вышел проверить капканы. С начала войны мяса по карточкам выдавали так мало, что зайчатине теперь были рады везде, даже в господском доме. Паренек любил эту свою обязанность. Его радовала свобода и одиночество загородной жизни, приводили в восторг просторы с их невероятной зеленью и необъятный купол бледно-голубого, будто стеклянного, неба над головой. После квартиры в узком переулочке Степни [11], после грязно-серой полоски неба просторы Фарли все еще казались ему невероятной сказкой.
В то утро он возвращался с пустыми руками. Егерь давно подозревал, что деревенские ребята нет-нет да и умыкнут попавшего в силки зайца или куропатку, и уже начал поговаривать о том, что неплохо бы устроить им ловушку. Мысль об этом наполняла мальчика нетерпеливым возбуждением всякий раз, как он отправлялся проверять капканы. А ну как там обнаружится один из парней постарше, которые так любили травить и пинать его за то, что он был мал для своего возраста, слаб, да еще и чужак. Он прибавил шагу. Дома ждали овсянка и яйца, настоящие яйца, а вовсе не дурацкий яичный порошок с картонным вкусом. День обещал быть теплым – чудесная ясная погода, в самый раз для начала лета. Над лугами клубился туман. Громко куковала кукушка, заглушая предрассветный птичий гомон.
Мальчик вышел из леса и пошел через парк, окружавший господский дом, не забывая осматриваться, чтобы не наткнуться на оленей, которых он все еще побаивался. Трава в парке была гладкая и ярко-зеленая, а за раскидистыми дубами, каштанами и медными буками высился особняк, напоминавший силуэтом сказочный замок. Уже почти свернув на тропинку к домику егеря, мальчик вдруг заметил на траве что-то коричневое, а рядом длинное и светлое, трепыхавшееся, точно раненая птица. Пытаясь разобрать, что же это такое, он осторожно приблизился, помня, что за городом полно неожиданных опасностей. И увидел, что это человек. Точнее, то, что когда-то было человеком. Тело в военной форме лежало ничком, неестественно вывернув руки и ноги. Из ранца на спине тянулись веревки, привязанные к каким-то полоскам белесой ткани. Мальчик не сразу догадался, что это остатки парашюта – тот не пузырился, а безжизненно валялся на земле, слабо колыхаясь на ветру. Получается, в буквальном смысле с неба свалился, понял мальчик.
Он немного постоял, размышляя, как быть. От вида чудовищно изуродованного трупа и забрызганной кровью травы его замутило. Но не успел он сообразить, что же делать дальше, как послышался топот копыт, приглушенный мягкой травой, и звон уздечки. Подняв голову, он увидел, что прямо на него несется девочка верхом на толстом белом пони. Девочка была элегантно одета – бархатный шлем, бриджи, приталенный жакетик, – а когда подъехала ближе, он узнал в ней леди Фиби, младшую дочь господского семейства. И с ужасом понял, что если ее не остановить, она налетит на труп, и побежал вперед, размахивая руками и крича: «Стой!»
Пони резко остановился и с тоненьким ржанием заплясал на месте, взбрыкивая, но девочка крепко держалась в седле.
– Это еще что за выходки? – возмущенно спросила она. – Ты с ума сошел! Я чуть не слетела, а Снежинка могла тебя затоптать.
– Не ходите туда, мисс, – ответил он. – Там несчастный случай, не надо вам на это смотреть.
– Что еще за несчастный случай?
Он тревожно оглянулся.
– С неба свалился человек, разбился в лепешку, жуть.
– С неба свалился? – Она вытягивала шею, силясь разглядеть то, что он заслонял. – Вроде ангела, что ли?
– Солдат это. У него, кажись, парашют не раскрылся.
– Ничего себе. Какой кошмар. Пусти, я хочу посмотреть!
Она пришпорила пони, посылая его вперед, но животное не сдвинулось с места, лишь фыркало да нервно перебирало ногами.
Мальчик снова встал между ней и трупом.
– Не глядите, мисс, не нужно вам такое видеть.
– Вот еще, конечно, нужно. Я вовсе не брезглива. Я даже как-то смотрела, как режут свинью, вот это действительно жуть. Она так визжала. Я тогда решила, что в жизни не притронусь к бекону, только я слишком его люблю, так что долго не выдержала.
Она пустила пони вперед, и мальчик был вынужден отступить. Пони сделал пару неуверенных шагов и заупрямился, почуяв неладное. Фиби приподнялась в седле, вглядываясь в траву.
– Вот это да! – воскликнула она. – Надо кого-то позвать.
– Нужно армейским сообщить, он же небось из ихних?
– Из них, – поправила она. – Учись разговаривать правильно.
– Если позволите, мисс, ну ее к черту, энту правильность.
– Нет, не позволю. И я тебе не «мисс». Меня зовут леди Фиби Саттон, и ты должен называть меня «миледи».
– Прощенья просим, – пробормотал он, проглотив очередное «мисс».
– Надо рассказать моему отцу, – уверенно заключила она. – Это все-таки его земли, хотя ими и пользуются военные. Все равно они часть Фарли. Тебе лучше тоже пойти со мной.
– В господский дом, мисс? То есть я хотел сказать – миледи?
– Естественно. Па всегда рано встает, а остальные еще спят, наверное.
Он зашагал рядом с пони.
– Ты ведь тот мальчик, который живет у нашего егеря? – спросила она.
– Так и есть. Меня звать Алфи. Я с Коптильни в прошлую зиму приехал.
– С какой еще коптильни?
Он прыснул и пояснил:
– Это мы Лондон так зовем. Мы – кокни то есть.
Она смерила его недоверчивым взглядом.
– Что-то я не видела тебя в усадьбе.
– Так я же хожу в школу в деревню.
– И как, нравится?
– Терпимо. Только вот деревенские придираются, потому что я ростом не вышел и некому за меня заступиться.
– Какие злые мальчишки! Разве так можно?
Он взглянул в ее личико, светившееся уверенностью в себе и собственном благополучии.
– Вы, может, не заметили, но злых людей вообще много, – сказал он. – Война же идет. Мужики на самолетах что ни ночь кидают бомбы на Лондон, а там уж в кого попадет. Женщины, дети, старики – плевать, только бы побольше народу ухлопать. Я раз малыша видел, где бомба разорвалась, лежит себе на дороге целехонек, будто ничего не случилось. Я подошел к нему, поднял, а он совсем мертвый. А другим разом гляжу, женщина бежит по улице и кричит. После взрыва на ней остались одни лохмотья, а она знаете что кричала? «Мой мальчик, мой малыш, его завалило обломками! Спасите моего малыша!»
