Стеклянная мадонна - Куксон Кэтрин (читаемые книги читать онлайн бесплатно TXT) 📗
– Он… Он мне не кузен. Понимаешь, Бетти, мне пришлось назваться его кузиной, потому что мы скитались вместе. Он служил у нас конюхом. Он нанялся к нам сразу после твоего ухода. Он учил меня верховой езде, был со мной добр, поэтому, когда разразилась катастрофа… в общем, когда это случилось, я ушла из дому.
– Это точно. И подалась на Крейн-стрит. Отец рассказывал, что, узнав о своем происхождении, ты наложила на себя руки. Тебя все жалели, но напрасно, теперь ты угодила в славное местечко. Почему ты ушла с ним на пару? Ты заранее это наметила?
– Я ничего не намечала. Ровно ничего!
Бетти показалось, что она слышит голос миссис Легрендж. Она насупилась. Аннабелла продолжала:
– Я была больна, не владела собой. Я провалялась двое суток в болоте, а потом меня взяла к себе одна старушка. Она была знакома с Мануэлем. Я хотела идти в Лондон, нам с ним оказалось по пути, вот мы и пошли вместе.
– Вместе – это точно, – презрительно процедила Бетти. – Но почему вы задержались, а не двинули прямо на Лондон?
– Нам понадобились деньги и место, чтобы переждать зиму.
– И вот вы здесь.
Аннабелле показалось, что она сказала: «Сам Бог послал вас мне в лапы». Она закрыла глаза и опустила голову, чтобы, тут же встрепенувшись, взмолиться:
– Прошу тебя, Бетти, ничего им не говори, не выдавай меня. Я этого не перенесу.
– Это мы еще посмотрим. – Бетти встала. – Они славные люди, лучше не придумаешь, другую такую семейку днем с огнем не сыщешь, но если они чего не выносят, так это лгунов. Я вовремя это смекнула. «Сказать правду – значит посрамить дьявола» – любимая поговорка хозяйки. Все они придерживаются этого правила. «Кузены»! Сколько же времени вы бродяжничали вместе? – Не дождавшись от Аннабеллы ответа, Бетти сама прикинула: – Это случилось в июне, а сейчас уже ноябрь. Пять месяцев – большой срок для юной леди и ее конюха…
Намек остался без ответа. Бетти снова заговорила, но уже не тоном базарной кумушки, а с горечью:
– Неисповедимы пути Господни! В ту ночь, когда я прибежала домой после того, что случилось со мной по дороге, я думала, что не выживу. Я не осмеливалась во всем признаться родителям: они бы все равно не поверили мне, а сказали, что я зарвалась, поэтому мне и указали на дверь. Советовать им разузнать подробности у тети Евы Пейдж не было толку: она была с нами в ссоре. А знаете ли вы, что произошло со мной той ночью, мисс Аннабелла? – Она помолчала. – На меня набросился незнакомец – старый, грязный, зловонный! Я укрылась от дождя в сарае, а там оказался он. Он сорвал с меня платье… Я ни с кем до этого не была, берегла себя для суженого, а получилось, что для вонючего бродяги… Я больше месяца не находила себе места, вся тряслась, что из этого выйдет… О, мне есть за что вас благодарить, мисс Аннабелла! Мать, да будет ей земля пухом, перед смертью все твердила: «Медленно мельница вертится, а мука все равно будет».
Воцарилась гнетущая тишина. Лежа в оцепенении, Аннабелла, совсем как Розина, спрашивала Господа, почему Он так немилосерден к ней. Она не делала ничего дурного, однако ей все время приходится расплачиваться за чужие грехи. Почему, почему?! Разве можно и дальше жить в этом доме, под одной крышей с Бетти, люто ее ненавидящей? Нет, это немыслимо! Придется сказать Мануэлю, что ей здесь не место.
Вечером следующего дня она сообщила Мануэлю, что не может здесь оставаться. Сидя у него в домике и глядя на него через стол, она заявила:
– Я не могу здесь находиться. Я еле прожила сегодняшний день.
Он еще за завтраком догадался, что стряслось что-то. После обеда Майкл сказал ему в хлеву:
– Они не уживутся. Вот жалость! Обе такие хорошенькие – и смотрят друг на дружку зверем. – Он усмехнулся. – Потому, наверное, что Бетти не стерпела, что Аннабеллу так нахваливают. «Еще посмотрим, какова она в работе», – вот что сказала Бетти. Агнес говорит: «Послушная, что твой щенок!» А Бетти ей: «А я – старая сука, так что пускай остерегается меня». Засмеялась и побежала наверх. Мать сказала, что она весь день не давала Аннабелле спуску. Мать огорчена: ей нравится, когда в доме мир.
Сейчас, положив усталые руки на стол, Мануэль, разглядывая Аннабеллу в свете свечи, увещевал ее:
– Послушайте меня, Аннабелла! Давайте без обиняков: ни мне, ни вам отсюда нет ходу. На носу зима – долгая, тяжелая, холодная зима. Куда мы прибьемся в такое время года? Даже если бы нам нашлось местечко, разве новые хозяева сравнились бы с этими? Сами знаете, что об этом не стоит и мечтать: такая семья, как эта, одна на многие тысячи. Поймите, я чувствую себя здесь как дома, мне нравится моя работа, у нас с парнями уже есть общие замыслы. Мы замостим двор: в свободное время начнем вырезать камни на карьере в Бренке. Сделаем дорогу, вроде той, что я выложил у Скилленов. Мне здесь нравится. Я разбираюсь, где плохо, где хорошо. Я хочу работать у этих людей, хочу осесть здесь навсегда, вы понимаете?
Она смотрела на него во все глаза, даже приоткрыв рот.
– Вы имеете в виду, осесть на всю жизнь?
– Да, если получится.
Она взглянула на книги, на доску и карандаш и выпалила:
– Значит, вам не хочется остепениться, стать самому себе хозяином?
– Бросьте! – Он задумчиво пожевал губами и, постукивая пальцем по книге, нравоучительно проговорил: – Вы рассуждаете совсем как сочинитель этих сказок, Гримм или как его там… Каким образом я могу стать хозяином? У меня в собственности могла бы быть разве что тележка лудильщика. Вот что я вам скажу… – Он наклонился над столом. – В глубине души я всегда восставал против работы на чужих людей, у Меня был… как это… – Он снова постучал по книге. – Вы зовете это «девизом». Мой был: «Я сам себе голова». Когда мне становилось особенно невмоготу, я напоминал себе: «Ты ведь сам себе голова, Мануэль Мендоса». И заставлял себя верить в это. На самом деле я не хотел смотреть правде в глаза, а правда заключается в том, что мне никогда не командовать другими людьми. Эти последние дни я твердил себе: «Смени девиз, теперь ты работник мистера Фэрбейрна и им останешься». – Он перешел на мечтательный шепот: – Я уже фантазировал, что поселюсь в этом доме, сделаю его своим… – Он поднял глаза и огляделся, а потом заглянул ей в лицо. Собравшись с духом, он закончил: – Аннабелла, мне уже двадцать семь лет, мне нужна жена.
Она невольно отшатнулась и горделиво расправила поникшие было плечи. Ее возмущенный вид не заставил его передумать. Он даже слегка повысил голос:
– Почему вы шарахаетесь? Это вполне естественно.
– Я не шарахаюсь. Вы правы, это естественно.
– Вот именно.
Она смотрела на него во все глаза.
– Значит, когда вы женитесь, я смогу идти на все четыре стороны?
– Да. – Он подобрался. – Разумеется, вы будете свободны. – Его тон показался ей беспечным. – Но только по весне. Я женюсь не завтра, не послезавтра, не через неделю. Сперва надо хорошенько оглядеться. По части женщин я разборчивый. Я всегда умел их выбирать. Обычно мне везло.
Она низко опустила голову, словно так ей легче было снести его шутливый тон. Видя ее уныние, он смягчился и, схватив девушку за руки, поспешно проговорил:
– Хватит об этом! Как-нибудь приструним ее. Предоставьте это мне. – Он слегка встряхнул ее, пытаясь заставить посмотреть на него. – Заморочу ей голову, наплету небылиц. Даром, что ли, во мне течет ирландская кровь? Она, конечно, немного застоялась, потому что я долго не вспоминал о своем происхождении, но теперь я пущу свою кровушку в ход. Ничего, я найду на Бетти управу.
Она не воспрянула духом. Его предложение показалось ей неудачным. Наплести Бетти небылиц, чтобы ее унять? Бесполезная затея! Видя, что она не одобряет его намерения, он убрал руки и проворчал:
– Черт возьми, да пускай она все им выложит! Мы все подтвердим, кроме одного… – Он перешел на шепот: – Того, что случилось в последнюю ночь у Эми… Что касается всего остального, то я уже достаточно изучил этих людей, чтобы догадаться, чью сторону они примут. Они только посочувствуют вам, когда узнают о ваших бедах.
