Когда невозможное возможно: Приключения в необычных реальностях - Гроф Станислав (книги онлайн полные версии .TXT) 📗
Я не был способен довести эксперимент до конца и решил оставить проблему объективности и реальности нерешенной. Это позволило играть с идеей, что я действительно способен выйти за пределы пространства и времени. В то же время подобное решение оставляло открытой возможность рассматривать этот эпизод как воображаемое путешествие, вызванное сильным психоделиком. Объективное доказательство того факта, что реальность в том виде, в каком я ее знал, — не более чем иллюзия, было столь ужасным, что в данных обстоятельствах я не в состоянии его вынести.
В тот момент, когда я отказался от продолжения эксперимента, я обнаружил, что снова нахожусь в своей комнате в Балтиморе, где я принял ЛСД. За несколько часов я постепенно вернулся в обычное состояние сознания, к знакомой «объективной реальности» материального мира. У меня больше не было сомнений в том, что мой переезд в Соединенные Штаты был реальностью и что я нахожусь в Балтиморе. Я так никогда и не смог простить себя за то, что упустил столь уникальную возможность подвергнуть феномен астральной проекции эмпирическому исследованию. Однако воспоминания о метафизическом ужасе, который я ощутил в ходе этого эксперимента, заставляют меня усомниться в том, что, если когда-нибудь еще мне представится подобный шанс, мне хватит смелости.
Древние индийские учения рассматривают опыт соприкосновения с миром феноменального как лилу — божественную игру, созданную Абсолютным Сознанием, или Брахманом. Они рассматривают наше восприятие материального мира как космическую иллюзию, или майю. В XX веке квантово-релятивистская физика нашла важное доказательство в поддержку подобного видения реальности. Мой опыт астральной проекции в Прагу объяснил мне, насколько глубоко мы погружены в нашу веру в объективно существующий и предсказуемый материальный мир и как много сил и чувств мы вкладываем в поддержание этой иллюзии. Внезапное крушение нашего понимания природы реальности и нарушением того, что Алан Уотте называл «табу на знание того, кем мы являемся», может быть связано с неописуемым метафизическим ужасом и паникой.
ЧЕННЕЛИНГ АВАТАРА
Моя мать, Саи Баба и холотропное дыхание
В конце 1960-х годов Чехословакия переживала волну либерализации, кульминацией которой в 1968 году стала знаменитая «Пражская весна». Это движение предшествовало двум десятилетиям «перестройки» и «гласности» Михаила Горбачева, похожему движению в России, которое со временем привело к распаду Советского Союза. Чехословацкие политические лидеры приняли участие в беспрецедентном эксперименте, нацеленном на создание «социализма с человеческим лицом». В 1967 году мы с братом Полом смогли уехать из Чехословакии и начать новую жизнь в Северной Америке: Пол — в Канаде, а я — в Соединенных Штатах.
21 августа следующего года надежды чехов и словаков на свободу и демократию были жестоко подавлены вторжением советских войск. То, что для нас начиналось как вполне законная поездка, превратилось в эмиграцию, которую чешские власти рассматривали как нелегальную, в результате чего мы с братом не могли свободно ездить в Чехословакию и обратно. Однако мы регулярно переписывались с родителями и иногда встречались с ними за пределами Чехословакии.
Мать и отец уже вышли на пенсию, и поэтому им было позволено выезжать из страны. Коммунистический режим не интересовали люди, которые ничего не производят и не являются полезными членами общества. На самом деле коммунисты даже поощряли эмиграцию этой категории граждан, поскольку это означало конфискацию их жилья, этого редкого в коммунистическом мире предмета потребления, и прекращение выплаты пенсий и других социальных льгот. Поэтому родители вполне могли навещать меня и Пола в Америке и встречаться с нами во время наших поездок в Западную Европу.
В то время как мои родители могли путешествовать без особого труда, они были лишены возможности купить какую-либо твердую валюту и все время своего пребывания за границей полностью зависели от нашей финансовой помощи. Подобный расклад был удобен для нас с Полом, но вызывал большие эмоциональные проблемы у моей матери — она была человеком очень щедрым, которому намного проще было давать другим, чем получать, и в результате она чувствовала постоянную потребность играть значительную роль в нашей жизни. Эта характерная черта моей матери играет важную роль в той истории, которую я собираюсь рассказать.
В 1973 году, когда я переехал в Биг Сур, штат Калифорния, институт Эсален предоставил мне очаровательный дом на утесе с видом на Тихий океан, в обмен на то, что я буду вести определенное количество семинаров. Когда мы с Кристиной стали жить и работать вместе, нам удалось превратить небольшой участок земли, отделявший наш дом от океана, в симпатичный огород. Потребовалось немало тяжелого труда, поскольку участок сильно зарос дикой чапаррелью, чертополохом, утесником, другими колючими растениями и печально известным ядовитым сумахом. Наше огородничество представляло собой постоянную битву с природой, пытающейся вернуть себе то, что было у нее отнято.
Когда моя мать впервые приехала в Биг Сур одна, после смерти отца, она немедленно обнаружила, что огород срочно требует ее внимания. Не посоветовавшись с нами, она посвятила себя этому проекту, вознамерившись освободить наш огород и его непосредственное окружение от всего, что казалось бесполезными сорняками. Все живущие в Биг Суре были хорошо знакомы с сумахом, ботанической угрозой, способной превратить жизнь огородника из рая в настоящий ад. Многие из нас узнали о разрушительной силе сумаха на собственном горьком опыте — столкнувшись с ним во времена нашего невежества, а моя мать была новичком, лишенным необходимых знаний.
После контакта со смолистыми листьями и ветвями сумаха у большинства людей возникает обширная сыпь с мокнущими волдырями, сопровождающаяся невыносимым зудом. Обычно на выздоровление уходит от трех до четырех недель, но в более серьезных случаях реакция бывает весьма сильной и относится не только к той части тела, что вступила в контакт с ядом, а ко всему организму в целом; вдыхание дыма от горящих веток сумаха может вызвать отек легких. Старожилы Биг Сура пересказывают страшную историю из местного фольклора о двух наивных и ничего не подозревающих туристах с Восточного побережья, отце и сыне, которые во время поездки по Калифорнии использовали листья сумаха вместо туалетной бумаги.
Моя мать страдала от нескольких типов аллергии, и ее реакция на яд сумаха была ужасна. Все тело покрылось сыпью и волдырями, а зуд доставлял невероятные мучения. Через несколько дней после контакта с растением ее состояние стало критическим, она пребывала в бреду, сопровождавшемся очень яркими видениями. Ночью к ней явились ее умершие родственники — родители и брат. Она также увидела моего отца, который приехал на старомодном коше-де-фиакр — экипаже, запряженном парой лошадей, очень популярном средстве передвижения в городах Европы до появления такси. Он был в смокинге и цилиндре и пытался убедить ее присоединиться к нему за гранью.
Я просиживал у постели матери множество часов и все больше и больше тревожился. Несколько лет проработав с пациентами, находящимися на последних стадиях рака, и будучи знаком с танатологической литературой, я увидел сходство между видениями матери и «комитетом по встрече», известным по наблюдениям за умирающими людьми. У меня случайно оказалось несколько ампул кортизона, являвшегося эффективным средством при подобных отравлениях, и я решил ввести их внутримышечно в качестве последней попытки, прежде чем предпринять поездку в Кармелитскую больницу — ближайшее медицинскоем учреждение, расположенное в пятидесяти милях от нас.
Состояние моей матери, словно по волшебству, изменилось к лучшему в течение часа. К ней вернулись силы, а сознание прояснилось. Утром она даже решила выйти из дома на веранду, чтобы полюбоваться восходом на пустошах Вентаны и посмотреть на Тихий океан. Она была очень взволнована, а глаза ее светились счастьем. «Стен, ты живешь в потрясающем месте! — с восторгом сказала она. — Воздух здесь так прозрачен и все цвета такие яркие! Ты когда-нибудь замечал искры на ветвях этих сосен? И взгляни, как свет отражается в волнах!» Не было никаких сомнений в том, что она переживает то, чему я сотни раз был свидетелем во время работы с психоделиками и время, во время сессий холотропного дыхания, — глубокое психодуховное возрождение!
