Драконье право (СИ) - Орлова Анна (полные книги txt) 📗

Тяжко вздохнув, я попыталась тихонько вылезти из постели… Шемитт, казалось, безмятежно спавший, тут же сцапал ускользающую добычу и прижал к себе.

— Куда это ты собралась? — пробормотал он, сонно улыбаясь.

— Отпусти меня, — шутливо возмутилась я, пихая его в грудь. — Я и так на работу опаздываю.

Он предпринял блистательный отвлекающий маневр (проще говоря, принялся меня целовать).

— А давай ты не пойдешь на работу? — прошептал он между поцелуями.

Эти слова пролились холодным душем, моментально освежив закружившуюся голову. Откровенно говоря, очень хотелось согласиться… И это желание меня встревожило.

— Шемитт, прекрати, хватит. Мне и в самом деле пора! — заявила я, глядя в смеющиеся огненные глаза.

Давно минули времена, когда их выражение оставалось для меня непонятным, как школьный курс физики (который в конце концов пришлось прилежно зазубрить). Теперь казалось так легко читать танец пламени — то ленивый, то дикий, то нежный.

— Я только начал, — хулигански усмехнулся дракон, ласково проводя пальцами по моей коже.

— Мне пора, — спокойно повторила я.

— Зачем тебе вообще работать? — легко возразил Шемитт, крепко держа меня в объятиях. — Я достаточно богат и могу тебя обеспечить.

Я, онемев, смотрела на него. Конечно, заманчивая перспектива: не мотать нервы, никуда не спешить, ни о чем не тревожиться… Однако при этом велик риск превратиться в бесправное украшение дома, вроде вышитой подушки. Останется только сидеть дома и заботиться о господине и повелителе.

Перед глазами невольно возник виденный недавно гарем — удручающий пример полной зависимости от мужчины. Но ведь у меня есть своя жизнь, в которой помимо любви еще много важного: работа, друзья, родители, хобби…

— Шемитт, ты ведь сам хотел, чтобы у каждого из нас была своя жизнь! — воскликнула я.

Он с преувеличенным вниманием рассматривал узоры на стене за моей спиной, не расцепляя рук.

— Раньше меня это устраивало, а теперь я хочу, чтобы ты была только моей!

О, как романтично это звучало! Только я не юная глупышка, которая верит пылким словам. Меня всегда пугала судьба Сигрдривы [45].

— Ну, не упрямься, — продолжал уговаривать он слегка раздраженным тоном, как капризного ребенка. — Не нужно никаких формальностей, просто ты будешь жить у меня.

Слезы обиды подступили к глазам. Кажется, Шемитт искренне полагал, что только он вправе делать, что пожелает. Мое мнение в расчет не бралось, он принимал его за детское упрямство.

Стоило немалых усилий сдержаться, не наброситься на Шемитта с упреками.

— Но я не хочу, — тихо ответила я. — Меня вполне устраивает моя жизнь и моя работа.

— Что ж, — ответил он, отворачиваясь. — Как хочешь.

Он опустил руки, позволяя мне выскользнуть с постели.

Не было ни сил, ни времени на попытки что-то объяснить. Да и смысла в этом я не видела. У властных мужчин есть свои недостатки, и упрямство — один из них.

Однако глупо становиться содержанкой Шемитта. Тем более что его хищная натура едва ли оценит столь легкую добычу…

Запретив себе думать о наших отношениях, я рекордно быстро собралась и вызвала такси.

Рассеянно смотрела в окно, почти не замечая хмурой осенней красоты гор.

Почему мне казалось, что мы с Шемиттом понимаем друг друга? А теперь он пытался взбить меня, как скомканную подушку, чтобы стало удобнее… Подгоняет, как костюм по фигуре.

Я грустно улыбнулась, вспомнив, что решила гнать от себя размышления об этом. Какие уж тут запреты, когда перехватывает горло и все мысли только об одном? Когда хочется отбросить доводы рассудка и броситься обратно?

Как больно оттого, что любимый считает глупостями то, что мне дорого. Может быть, тогда он считает такой же глупостью и наши отношения? Тогда стоит разорвать их, пока не поздно.

Сердце отчаянно заколотилось, не соглашаясь с таким решением. Неужели я теперь — пойманная в силки птица, которая настолько привыкла к своим путам, что стала бояться неба?

Мимо мелькали горы, укутанные золотисто-рыжими шалями осенних лесов. Серое небо давило на их вершины, но те даже не замечали такого груза. Вот бы мне научиться быть такой же невозмутимой не только внешне, но и внутренне!

Столица являла собой полную противоположность совершенному покою гор: здесь кипела жизнь, по улицам сновали целые армии деловитых муравьев, а воздух дрожал от гула машин. Почему-то стало не по себе от этого непрерывного городского бега.

Определенно, лучше гор могут быть только горы [46]!

Расплатившись за такси, я выбралась из машины, открыла дверь консультации и бросила взгляд на часы. Почти полтора часа опоздания! Впрочем, в данный момент это меня беспокоило менее всего.

Клиентов, как назло, было немного. Пожилая пара интересовалась оформлением взаимного завещания, да молодая мамочка желала обсудить лишение непутевого отца родительских прав.

В совокупности это заняло не более часа.

Не хотелось ни думать, ни разговаривать.

Просто сидела, гипнотизируя взглядом ленивые стрелки часов. Время текло медленно, как сироп, горча на губах бесконечными минутами.

Хватит, немедленно встряхнуться! Нужно срочно вытаскивать себя за волосы из болота депрессии!

Повесив на дверь записку, в которой обещала вернуться (если будут очень ждать), я отправилась в ближайшее кафе. Две чашки крепкого кофе и три слойки позволили взглянуть на мир с оптимизмом. Интересно, почему вкусности — самое быстрое и эффективное средство от уныния? Главное, не забывать, что любым лекарством не следует злоупотреблять!

Я невольно улыбнулась: надо же, целую теорию подвела!

А под дверью консультации уже изнывал давнишний клиент, господин Куральд Дроггсон. Он промолчал, зато такую рожу скорчил по поводу моего отсутствия! Гномам не понять, как можно отлучиться с работы хотя бы на минуту.

— Что у вас опять стряслось? — дружеским тоном спросила я, водворив себя на рабочее место.

— Все то же! — вздохнул он и принялся многословно пересказывать обрушившиеся на него беды.

Куральд Дроггсон занимался сельским хозяйством: выращивал сырье для производства различных масел — начиная от банального подсолнечного и заканчивая рисовым. Такое занятие приносило неплохой доход — продукция шла нарасхват. Он даже поведал мне по секрету, что собирался заняться также эфиромасличными растениями.

Однажды неизвестные уничтожили посевы на двух полях, одно из которых отведено под лен, а второе засеяно каннабисом или, проще говоря, коноплей. Последнее растение широко используется в различных сферах — от производства веревок до косметики, так что ничего незаконного в данном бизнесе не было.

По словам гнома, над поселком неподалеку появились неизвестные драконы, распевавшие непристойные песни. Судя по невнятному произношению и выписываемым в воздухе кренделям, воздушные хулиганы были навеселе.

Далее они направились в сторону полей, которые подожгли. После этого, с горем пополам спустившись вниз, перевоплотились и тут же улеглись спать.

Надо думать, дым от горящей конопли действует даже на драконов…

Господин Дроггсон оказался одним из свидетелей происходящего, но, как и остальные, вынужден был беспомощно наблюдать за разором. По счастью, у него не оказалось оружия, поскольку в противном случае ему пришлось бы отвечать за превышение мер необходимой обороны. Закон гласит, что защита должна быть равна угрозе: когда на вас бросаются с ножом, вы вправе стрелять. Тем более когда речь идет об угрозе всего лишь имуществу!

Правда, не знаю, как законодатель представляет равноценную защиту от драконьего пламени. Ответить тем же может только дракон, а остальным остается стоять в сторонке и уповать на милость богов.

К счастью, подоспевший наряд милиции различий между правонарушителями разных рас не делал. Сонных хулиганов задержали и препроводили в райотдел…