Идеальный любовник - Хенли Вирджиния (бесплатные книги полный формат .txt) 📗
Эмбер улыбнулась:
— Мы так похожи.
Она понимала, что Шон здесь не случайно, а так как у него лишь одна цель в жизни, следовательно, он намеревается ее использовать. Что ж, пусть попробует. Она научилась платить мужчинам той же монетой. Теперь она использует их.
— Что вам известно о ваших детях?
Сердце Эмбер рванулось, потом на мгновение остановилось. Господи Боже, какой же уязвимой она становилась при малейшем упоминании о них!
— Я ничего не знаю, кроме того, что они давно уже не дети. — Ей не удалось скрыть отчаянное нетерпение во взгляде. Она жаждала новостей о своих детях.
— Ваша дочь замужем за Джеком Реймондом.
Эмбер вскочила, прижав руки к груди:
— Этот сукин сын выдал мою драгоценную Эмерелд за ублюдка своего брата? Я убью его!
— В настоящее время она живет со мной в Замке Лжи.
Ей стало легче. Эмерелд с детских лет любила Шона О'Тула. Но облегчение длилось недолго. Разве он не сказал ей, что не способен любить? Разве не назвал Грейстоунс Замком Лжи? У Шона О'Тула свой план. Он воспользуется чем угодно и кем угодно, чтобы его выполнить. И этот парень держит в руках ее дочь. А как же ее сын? Она взглянула на руки графа, затянутые в черную кожу, и вздрогнула.
— А что с Джонни?
— Он оказался куда умнее, чем его отец мог себе представить. Мы союзники, какими были когда-то Шеймус и Уильям.
— Из союза Монтегью — Фитцжеральд не получилось ничего хорошего, — выпалила Эмбер.
— Я не ищу хорошего. Я намереваюсь полностью разорить Монтегью и не оставить камня на камне от его репутации. Но я не успокоюсь до тех пор, пока не унижу Монтегью и Реймонда в глазах всего света. — Глаза Шона опасно блеснули. — У меня в руках отличное оружие. — Он приглушил ненависть во взгляде и вернулся к причине своего визита. — Эмбер, вы поедете в Грейстоунс, чтобы встретиться с Эмерелд?
Эмбер мерила шагами комнату, двигаясь к столу и обратно, гадая, простила ли ее Эмерелд. Впрочем, это не имеет значения. Она готова продать душу за возможность снова быть вместе с дочерью. “Черт бы тебя побрал, Шон О'Тул, когда ты сюда шел, ты заранее знал, что я тебе отвечу”.
Эмбер открыла было рот, но передумала и вернулась обратно к столу. Потом повернулась к гостю:
— Я поеду, если вы мне кое-что пообещаете.
— Ваш секрет останется нераскрытым, мадам. Я не скажу Эмерелд, что вы хозяйка борделя.
Глава 26
Разбушевавшееся море успокоилось, ветер утих, и вновь выглянуло осеннее солнце. Хотя Эмерелд не верила, что Бог услышал ее молитвы, она все-таки возблагодарила его, потягивая приготовленный Тарой настой, избавивший ее от приступов тошноты по утрам.
Одевшись, она отправилась в спальню Нэн, полагая, что прогулка верхом в солнечную погоду пойдет им на пользу. Может быть, Нэн поможет ей совершенствовать свое мастерство наездницы. Открыв дверь, изумленная Эмерелд увидела, что белокурая головка свесилась с кровати и возлюбленную Джонни рвет в ночной горшок.
— О Господи, нет, — пробормотала Эмерелд. Девушка испуганно взглянула на нее:
— Я, должно быть, съела что-нибудь, что повредило моему желудку.
— Нэн, — мягко сказала Эмерелд, — не надо притворяться передо мной. Судя по всему, ты ждешь ребенка. Мне все известно о тошноте по утрам. Я тоже беременна.
— Господь всемогущий, что же мне делать?
— Во-первых, прекратить рвоту. Я приведу Тару.
— Нет, ты не должна! — в тревоге выкрикнула Нэн.
— Она знает обо мне, и известие ее не убило.
— Ох, Эмерелд, это не одно и то же, — простонала Нэн.
— Пойду принесу тебе мой отвар из ромашки и роз. Я сейчас вернусь.
Когда позывы рвоты у Нэн наконец прекратились, Эмерелд вымыла ей лицо и руки.
— Я не хочу, чтобы Тара узнала. Она расскажет моей матери, и ей будет за меня ужасно стыдно.
— А кто твоя мать? — спросила Эмерелд, испытывая неловкость от того, что не может запомнить всех Фитцжеральдов.
— Мэг моя мать.
— О Боже, — вздохнула Эмерелд, не сомневаясь, что целомудрие стоит на первом месте в списке достоинств этой доброй женщины.
— Мне очень жаль, Эмерелд, что у тебя тоже неприятности. Но никто не осмелится бросить вызов графу или произвести хоть одно неодобрительное слово в твой адрес.
— Ха! Слышала бы ты, что мне вчера говорил отец Фитц, а он еще не знает, что я жду ребенка. В его глазах и в глазах Господа я прелюбодейка! Ни ты, ни Джонни не связаны узами брака, так что это не тот грех, что совершаю я.
— А Шон рад этому?
Эмерелд немного подумала, прежде чем ответить:
— Я не уверена. Одно знаю наверняка — он не в восторге. Он отказывался верить в это до последней недели, пока мы не приехали в Мзйнут.
— Мужчины такие странные, — пробормотала Нэн. — Джонни мне тоже не поверит. Мы сделали это всего один раз. Он так на меня рассердится.
— Будь оно все проклято, Нэн, это ты должна сердиться на моего брата, а не наоборот! Нэн, Фитцжеральды все узнают рано или поздно. Беременность — это не то состояние, которое можно скрывать месяцами.
— Я могу остаться здесь?
— Разумеется, можешь, но Шон все узнает.
— О Боже мой, граф будет вне себя!
Эмерелд в душе согласилась с ней.
— Прошу тебя, не говори ему, ладно? — взмолилась Нэн.
— Не скажу.
— И Джонни не скажешь?
— Нэн, я не стану этого делать, но ты должна сообщить ему. Мой брат обязан на тебе жениться, и чем скорее, тем лучше.
— Ой, разве это не чудесно?
— Фитцжеральды могут не согласиться. Они ненавидят англичан вообще и Монтегью в частности.
Нэн раскачивалась взад и вперед, пытаясь найти выход из своего ужасного положения.
— Если граф это одобрит, они сдадутся. Эмерелд, тебе надо начать обрабатывать его, как только он вернется. Не упоминай о ребенке, а просто предложи, чтобы твой брат взял в жены одну из Фитцжеральд. Несколько намеков в нужное время не пройдут мимо его ушей и, может быть, сделают его более терпимым к этой идее.
Эмерелд округлила глаза. Святители небесные, эта девочка и не представляет себе, насколько Шон неуправляем.
— Ты лучше себя чувствуешь? Я попрошу Тару приготовить еще немного ее волшебного эликсира, но не скажу, что это нужно для двоих. — Эмерелд поняла, что верхом они сегодня утром не поедут. — Я хочу, чтобы ты осталась в постели и отдохнула. Я схожу к Шеймусу и почитаю ему книгу. Отцу Шона это очень нравится, и чтение удержит Тару подальше от тебя.
Когда она пришла в сторожевую башню, Тара только что растерла Шеймусу ноги снадобьем, приготовленным ею из клубней ирисов. Его подзорная труба лежала забытой на подоконнике, и он выглядел отдохнувшим и довольным, таким Эмерелд еще никогда не видела старого хозяина Грейстоунса.
— Я пришла почитать вам. Надеюсь, эта книга вам понравится больше, чем та, что я принесла в прошлый раз.
— И что же это, красавица? — жадно спросил он.
— Это “Путешествия” Марко Поло.
— Ага, в самый раз, чтобы подогреть мою страсть к путешествиям. — Шеймус подмигнул.
Эмерелд устроилась рядом с ним и, так же поглощенная книгой, как и ее слушатели, не останавливаясь читала почти два часа. Наконец молодая женщина закрыла книгу:
— У меня в горле совсем пересохло.
— Тара, налей-ка нам по глоточку. Ты чем травишься, красавица?
Тара налила Шеймусу виски, а себе с Эмерелд ликер, в котором чувствовался вкус груш.
— Восхитительно. Это вы приготовили, Тара?
— Разумеется, я. Я часами сижу в кладовой и общаюсь с природой.
Потягивая напиток, Эмерелд задумчиво сказала:
— Я не думала, что Нэн — дочка Мэг.
Шеймус фыркнул:
— Да, Мэг теперь женщина суровая, нетерпимая в вопросах нравственности. Она бы не одобрила, что вы пьете это пойло из груш.
— Как и то, что ты накачиваешься виски, — согласилась Тара. — Она следующая из тех, кто проведет месяц в Грейстоунсе.
В голосе Шеймуса веселья как не бывало:
— Почему это женщинам так нравится лишать мужчин их удовольствий!
