Говори мне о любви - Иден Дороти (читать книги онлайн бесплатно полностью .TXT) 📗
Она изливала так много любви на это лицо, это тело, она так любила его ум, его непостижимую душу, которая называлась Уильям Овертон! Она отказывалась признать тот факт, что в свои пятьдесят лет все еще ждет от него какой-нибудь отдачи.
Поздней осенью наконец умерла мама. Она спрашивала об Эдвине.
– Где он, Беа? Или он подобно своему отцу охотится за женщинами в Европе?
– Мама! – укоряла ее Беатрис.
Очертания огромного тяжелого тела под простыней. Она еще пыталась рассмеяться.
– Разве я неправильно выразилась? Тогда прости. Твой отец никогда не думал обо мне, он думал о магазине. Я предпочитала не убиваться в магазине, а быть женщиной. – Затем она удивленно спросила: – Беатрис, эта птичка…
– Кого вы имеете в виду? Мисс Финч?
– Нет, нет, нет. Кукушонка. Я знаю. Старая Браун тоже знает. Старая Браун молчала как могила.
«Дези, – подумала Беатрис. – Мама все знает об этом несчастном печальном случае. А мои дети узнают хоть немного обо мне, как я узнала о моей матери перед ее смертью?»
– Может, вы хотите попить воды, мама? Или немного крепкого бульона?
– Ничего не хочу. Ничего на свете я больше не хочу. – Она снова попыталась рассмеяться, смешок клокотал в ее груди с прерывистым дыханием. – Какое облегчение… Все, что в желудке, выбрасывается снова. Утомительная вещь – тело. Радуйся…
Она перестала говорить и, казалось, уснула. Через несколько секунд она открыла глаза и сказала удивительно нормальным голосом:
– Беа, твой отец всегда говорил, деньги могут сделать что угодно. Хорошо, благодаря им появились Эдвин и Фло, и, полагаю, капризная Дези тоже, только другим способом. Эй? Эй, Беа? Только не продолжай…
– Что не продолжать, мама? – спросила Беатрис, наклонившись над лицом матери, впавшей в коллапс.
– Не продолжай думать, что деньги помогут тебе избавиться от беды. Скажи Эдвину…
– Эдвин будет здесь завтра, мама. Вы можете ему сказать сами.
– Хотя, когда Джошуа начал делать деньги, я думала, что это прекрасно. – Глаза мамы, непроницаемо серые, неподвижно с печальным выражением остановились на Беатрис. – Но это не сделало тебя счастливой. Беа. Ты не находишь?
На минуту панический страх пробежал по ее лицу.
– Не оставляй здесь мисс Финч. Я не сделала этого для нее, потому что сама была слу… служанкой…
Она с трудом произнесла это слово, еле ворочая толстым языком, но не успела выговорить его как следует и скончалась. Вырвался долгий вздох, и это большое тело, которое никогда не испытывало долгого голода, бедности и унижения, перестало жить.
«Ее дух будет во мне», – подумала Беатрис, нежно закрывая пристально смотревшие на нее глаза. Но кто-нибудь, если они с Уильямом доживут до такого момента, должен отнестись к ним на смертном одре с последней нежностью.
Теперь не стало, наконец, и бедной мамы, утешительницы Беатрис, части ее самой. Не другой женщины…
Глава 21
Завещание было прочитано после похорон, когда Эдвин приехал из Германии, а Дези из Парижа. Беатрис попросила по этому случаю собраться всех в гостиной Овертон Хауза. Она думала, что не сможет остаться в мрачном мамином доме, в темноте и беспорядке, в комнате, где всегда боялись света, где стоял еще запах затхлости и спертого воздуха от старого тела, нечищенной одежды, когда-то сбрызнутой лавандовым одеколоном, что так присуще маме.
Беатрис всегда ненавидела этот дом, а в полумраке туманного ноябрьского дня вообще было невыносимо. Огонь полыхал в камине ее собственной гостиной. Уильям не ходил на похороны, потому что стоял очень промозглый день, а кладбище было как раз таким местом, где легко подхватить воспаление легких, так что ему лучше было сидеть в своем любимом кресле. Он за последнее время заметно постарел. Его вид нежной хрупкости был близок к изможденности. Но он все еще выглядел самым красивым среди мужчин, каких она только встречала. Его искрящиеся глаза, очаровательная мягкая улыбка, его куртуазные манеры и породистость, даже его взгляд предопределяли уступчивость судьбе. Он не всегда так выглядел, но никто не замечал этого.
Сама Беатрис чувствовала, что у нее есть преимущество перед его хрупкостью. Она была совершенно здорова и владела собой, хотя иногда ей бросалось в глаза, как Флоренс смотрит на нее во время собраний служащих, пожалуй, критически. Флоренс находилась в плену холодного честолюбия. Однажды Беатрис поняла ее основную цель – получить контроль над «Боннингтоном»; ну что ж, эта цель была недалека. Если бы только она нашла себе мужа! Не хотелось бы, чтобы она повторила судьбу мисс Браун, которая бесконечно одевала других людей.
Когда прибыл адвокат мистер Торп, Беатрис поймала себя на том, что она изучала детей, вместо того чтобы внимательно слушать содержание завещания.
Ее дом – Эдвину, ее драгоценности (безобразные бусы из черного янтаря и полудрагоценных камней) – Флоренс, исключая унылую траурную брошь, – ее для мисс Финч, которая, естественно, только взглянула на нее, так как была оскорблена. Пять фунтов – повару и пять фунтов горничной. К несчастью, мисс Финч получила еще накидку из страусовых перьев, черепаховый веер и десять фунтов, и она лицемерно выразила удовольствие. А может, неподдельное? А был ли кто среди женщин, кто искренне смирился бы с этим? О чем действительно думала мама? Какие чувства испытывали ее служанки, которые были ей преданы и долго страдали от ее капризов? И ни одной стоящей вещи.
Дези не упоминалась вообще. Мама, казалось, не заметила ее существования.
Эдвин начал надевать монокль. Беатрис не волновало все это, она бросила на Эдвина презрительный взгляд. Но затем пожалела. Бедный мальчик, он всегда ненавидел свои очки, без сомнения, монокль придавал ему большую самоуверенность. Он был красивым молодым человеком, но странным, отчужденным и непредсказуемым. Даже слушая, когда бабушка обещала оставить ему щедрое наследство, он никогда ничего не подарил ей, кроме улыбки удовлетворения. В чем же была ошибка в воспитании Эдвина и Флоренс? Не было у них настоящего тепла и любви со стороны бедной бабушки или родителей?
Дези была единственной, кто проявил восхищение наследством, доставшимся Эдвину, и не замедлила отпустить словечко по поводу безобразных викторианских украшений, которые получила Флоренс. Она не проявляла никакого огорчения, что ее имя выпало из завещания.
Но все они подумали, что это просто хорошие манеры, которые она приобрела во французской школе. Ее поведение заметно улучшилось. Она вела себя безукоризненно и выглядела трогательно благоразумной в скромном черном платье, которое было спешно подобрано ей в рабочей комнате «Боннингтона». «У нее действительно талия восемнадцать дюймов?» – услышала одна швея этот вопрос.
Она будет невероятно красивой в отличие от остальных двух детей. И, как это было уже однажды, ее красота неизбежно усложняла ситуацию, поскольку другие двое не получили достаточно материнской любви.
Она выйдет замуж совсем юной, подумала Беатрис. Это будет довольно трудный подарок для мужа. Имеется много претендентов вместо отвергнутого капитана Филдинга.
– Я думаю, надо поставить какое-нибудь вино, мой любимый, – сказала Беатрис перед обедом в этот вечер. – За долгое время это первый раз, когда мы собрались всей семьей. Не будем печалиться о маме. Она не хотела этого.
– Она была несправедлива к Дези, – сказал Уильям.
– Нет. Я полагаю, что нет. Дези вряд ли хотела бы получить эти ужасные украшения, даже больше чем Флоренс. Все, что я могу сказать. Надеюсь, что Эдвин не промотает свое наследство так быстро. Мне кажется, ты должен поговорить с ним о его намерениях, прежде чем он отправится в Берлин.
– О каких намерениях? Он ничего не говорил мне об этом.
– Только о том, почему у тебя предубеждение против немцев. Он, кажется, чересчур восхищается ими.
– Тогда он скажет, что это вопрос вкуса.
– Возможно. Мне кажется, что у него кто-то есть в Мозеле, а ты так не думаешь? Влюбиться в него не так трудно для девушки. И правда, Уильям, Дези прекрасно обошлась без упоминания ее в мамином завещании. Это не нанесло вреда ее гордости. Она не такая чувствительная, как Флоренс.
