Макроскоп (др. перевод) - Пирс Энтони (е книги .txt) 📗
— Они в ящике стола, — любезно ответил Гротон, — На все ответ вам дадут звезды, — многозначительно добавил он и оставил Иво одного.
Иво начал с проверки гороскопа Беатрикс. Это был все тот же разделенный на двенадцать частей диск, но сектора были заполнены по-другому. В центре были написаны дата и место рождения: 20 февраля, 1943, 6.23 утра, Даллас, Техас, ЗЗС, 973. Последние числа — географические координаты, решил он. Внизу размещались какие-то математические формулы и слово КАЧЕЛИ. Он решил не обращать на них внимание и углубился в анализ гороскопа.
Солнце находилось в первом доме, как и говорил Гротон.
«Цель и тождество», — пробормотал он, взял ближайшую книгу и пролистал ее до главы «Планеты в двенадцатом доме». Взглянув на соответствующее описание, он убедился, что был не так уж далек от истины.
Быстро и уверенно он отыскал Луну — она была в седьмом доме.
«Чувство и партнерство», — сказал он самому себе, сверившись со списком. Найдя нужное место в книге, он прочитал вслух: «…в лучших своих проявлениях способен найти общий язык с любыми людьми, в худших — слишком сильно переживает кризисы жизни». Он вспомнил, что интерес Беатрикс к музыке, поэзии, который она разделяла с ним, проявлялся лишь в минуты, когда возникала потребность в общении и участии. Он припомнил также, как болезненно реагировала она на все капризы и импульсивные порывы Афры.
Иво исследовал другие знаки. Солнце находилось в знаке Рыб — цель и симпатия. Так как первая книга была открыта на описании домов, которые еще могут понадобиться, он открыл другую книгу — толстый древний фолиант.
«Рыбы означают очень чувствительную натуру…» — было написано в нем. — «Стремление понять и простить окружающих, быть среди людей и помогать несчастным и обездоленным… в практической жизни является кем-то вроде Золушки».
Он остановился и обдумал прочитанное. Более точного описания Беатрикс и не придумаешь. Казалось, будто этот пассаж писался о ней. Он посмотрел на обложку: «Астрология и ее практическое применение», Е. Паркер, перевод с датского. Издано в 1927 году.
За четырнадцать лет до рождения Беатрикс.
Он еще раз взглянул на гороскоп — Луна находилась в знаке Девы.
«Чувство и доброта» — подумал он. В книге говорилось: «Этот человек очень любит изящное искусство, особенно литературу. Зачастую наслаждается произведениями, не демонстрируя открыто свои чувства и переживания».
Он возбужденно схватил другую книгу — копирайт 1945 года некоего Марка Эдмунда Донса — и нашел в ней место о Луне в знаке Девы: «Взаимодействуя с окружающими, глубоко переживает их проблемы…»
Будь объективен, — сказал он себе. — Ты обращаешь внимание только на совпадающие детали.
И все же это было поразительно…
Он положил перед собой гороскоп Афры, выписал его элементы и принялся за поиски толкований. Вскоре он совсем запутался во множестве разнообразных факторов, к тому же книги иногда противоречили друг другу. В конце концов, он решил упорядочить свое исследование и начертил таблицу, в которой присутствовали все элементы и таким образом можно было охватить всю картину:
Иво созерцал свое творение со смешанным чувством гордости и недоумения. Он превратил малопонятный гороскоп в четкую и ясную таблицу, извлек суть из груды слов. Как говорится — от хаоса к порядку, но что делать с этим порядком — непонятно. В таблице много «проницательности», связанной с «целью», «чувства» с «разумом» — это, очевидно, отражены основные движущие силы Афры. Но понимание тоже связано с этими тремя чертами. К тому же, еще и «энтузиазм» был вместе с «долгом» и «равенством», «обязанность» вместе с «долгом» и «творчеством», «одержимость» и «результат» — с «добротой».
Можно ли на основании этого сделать вывод о ее реакции на суд? Поможет ли он ей или, наоборот, подтолкнет к самоубийству? Или она просто рассмеется над этим «судебным процессом»?
Ведь Афра — человек, а не гороскоп или таблица.
А астрологией пускай Гротон занимается. Иво встряхнул головой, будто хотел вытряхнуть какую-нибудь здравую мысль, застрявшую где-то в укромном уголке сознания, и отложил бумаги в сторону. Вышел из кабинета Гротона и направился в свою комнату. Там он нашел коробку, в которой хранил всевозможные безделушки, привезенные с Земли — он не открывал ее с момента деструкции. Пенни все еще должен быть там, среди мусора… да, его пальцы нащупали металлический диск. Он вытащил его и, не глядя, щелчком подбросил в воздух, поймал и пришлепнул монету на тыльную сторону ладони. «Орел — будем ее судить, решка — обо всем забудем», — вслух произнес он. Затем взглянул на монету.
Это был автобусный жетон, без орла и решки.
Гротон постучал по столу, призывая всех к вниманию.
— Давайте обойдемся без лишних формальностей. Иво — вы назначены обвинителем. Пожалуйста, ваше слово.
Иво встал, и на краткий миг ему представился настоящий зал суда и двенадцать присяжных за барьером.
— Гарольд, моя задача привести неопровержимые доказательства того, что Афра Саммерфилд совершила умышленное и злонамеренное убийство Брадли Карпентера. Она…
Афра подскочила и яростно прервала его:
— Что вы тут плетете! Это нелепейшая, бездоказательная клевета! Это., — она запнулась, — остальные трое были серьезны и молчаливы.
Гротон медленно повернулся и обратился к Афре:
— Афра, вам, разумеется, будет предоставлена возможность высказаться. Но будет лучше, если мы прежде выслушаем слово защиты — Беатрикс. Мы должны докопаться до правды в этом деле, если хотим жить в мире и согласии на Тритоне.
Афра внезапно поникла, на нее жалко было смотреть, столь несчастной и неуверенной была она в этот момент.
— Да, я все понимаю, Гарольд, разумеется.
— Иво, продолжайте, пожалуйста.
— Кого мы перед собой видим — избалованную и надменную девушку из верхних слоев среднего класса. Ей с детства внушали чувство превосходства над простым и сермяжным народом от сохи, только потому, что у нее благородная кровь и средства родителей позволили ей получить хорошее образование. Она обладает острым умом, и это дает ей основание считать людей со средним интеллектом низшими существами. С другой стороны, она неприязненно относится к людям с более высокими умственными способностями, чем ее, так как завидует их более высокому, опять же, по ее собственному представлению, положению в обществе. Одним словом, они для нее высшие существа.
Афра с ужасом на лице слушала его речь.
— Это то, что вы обо мне думаете? Что я… — она вновь замолчала, сраженная его спокойным и беспристрастным видом. — Извините. Я не буду больше перебивать.
— А теперь давайте представим себе, что произошло, когда она поступила на работу на орбитальную станцию макроскопа в качестве высокопоставленного секретаря. Многие сотрудники станции, прямо скажем, большинство, превосходили ее как в служебном положении, так и в природных способностях. По сравнению с ними она была невежественна и не так уж умна. Естественно, такое положение не могло не вызывать в ней постоянно чувство недовольства. Ясное дело, никому не нравится быть неполноценным или знать, что так думают другие, каково бы на самом деле ни было реальное положение вещей.
Иво намеренно сгущал краски и в душе не верил своим словам, но фактически он говорит в чем-то и о самом себе, описывая взаимоотношения Афры с людьми. Это он чувствовал себя неполноценным, и нельзя сказать, что это ему когда-либо нравилось. И это Афра была интеллектуальным снобом.
— Кроме того, сотрудники станции принадлежали к разным расам. Негры, монголоиды, мулаты стояли выше ее как по службе, так и по способностям. Даже некоторые работники технического отдела имели привилегии, которых была лишена она. Но вспомним, она ведь родилась в Джорджии. Для нее все эти люди — нигеры, китаезы и латиносы, их можно было бы терпеть, если бы они «знали свое место», но принять их как равных или, более того, высших — никогда. Наряду с представителями других, там представлены и чуждые ей идеологии, например: социализм, коммунизм, фашизм. Чуждые ей, для которой отрыжка после еды непозволительная грубость, а приветствие, при котором мужчины соприкасаются щеками, как это заведено у многих народов, — отвратительно.
