Искушение - Джойс Майерс (книга жизни .txt) 📗
– Да, я еду с Дженни, – твердо сказал Рокко.
– Замечательно! Слава богу! Мои молитвы услышаны. Прекрасно! Сельский воздух, море, цветы и лес, божественные гимны пойдут на пользу моему бледненькому маленькому мальчику. Он снова станет веселым, жизнерадостным и забудет о том… ужасном случае.
– Это не был несчастный случай, мама. Я поеду с Дженни, чтобы с ней не произошло такого же случая. Понятно?
– Да, да, мой мальчик, поезжай. Глэдис и ее методисты каждое лето возвращаются из лагеря толстыми и здоровыми. Ты тоже поправишься Рок, и поможешь Дженни. Поезжайте спокойно. Я передам ваш привет всем-всем.
– Хорошо. Только не говори никому, где мы.
Пароход на Лонг-Айленд отчаливал от пристани в конце Сто двадцать пятой улицы. Семьи с детьми и собаками, молодые мужчины и женщины, покинувшие родных в захолустье, чтобы найти счастье и удачу в большом городе, священники, пасторы, проповедники неторопливо поднимались на борт. Друзья помогали друг другу погрузить багаж. Раздался густой гудок парохода, потом несколько длинных свистков, и перегруженное судно отчалило. Набирая скорость, оно бежало вверх по Ист-Ривер, которая была не рекой, а, скорее, широким морским рукавом, тянущимся до пролива Лонг-Айленд. Проплыли мимо печально известного острова Блекуэлл с покосившимися тесными домиками богадельни для бедных и мрачной тюрьмой для опасных преступников. «У многих в наши дни, – подумала Дженни, – стерлась граница между добром и злом».
Во время прилива пароход прошел через узкий пролив, называемый Чертовыми воротами, и весело побежал мимо острова Рэндэлл. На юге острова находилось кладбище для бедняков и бродяг. Северную часть занимал так называемый «Дом призрения», построенный Обществом исправления малолетних преступников.
– Голландцы называли эту излучину реки «Helle-gut», – рассказывала Глэдис Дженни, – что значит «прекрасный пролив». Во время приливов и отливов вода ревет здесь как раненый бык. Поэтому английское название Чертовы Ворота здесь не подходит.
Организатор поездки – усердная маленькая женщина-миссионер – шумно сновала по пароходу, отдавала распоряжения, беседовала с пассажирами, улаживала неприятности, решала сложные проблемы. Она искала и находила потерявшихся детей, зонтики, корзину с едой; часто поднималась в рулевую рубку проверить, не сбились ли с курса, вызывая недовольство капитана и его маленькой команды. Им не нравились эти визиты, но они были неизменно вежливы с дамой. Энергия Глэдис утомила пассажиров, и когда она, наконец, утихомирилась, все вздохнули с облегчением. Мисс Райт прислонилась к поручням рядом с Дженни и Рокко. Между ними стояла корзина, в которой спокойно спал маленький Эллис. Медея и Ингри гуляли по палубе, держась за руки.
– Вам понравится жизнь в деревне, – сказала Глэдис уверенно. – Там можно плавать в холодном соленом море. Выстиранное белье сохнет на свежем чистом воздухе, раздуваемое легким ветерком. Вы будете пить парное молоко, наслаждаться рыбой, только что вытащенной из воды. Нет ничего вкуснее, чем свежая рыба, запеченная на костре до хрустящей корочки.
– Я знаю. Побережье Северного моря в Швеции называют берегом рыбаков. Летом мы едим свежую рыбу и коптим лососей на зиму, – Дженни улыбнулась Рокко и Глэдис.
– И множество сельди, – Рок сморщился от отвращения. Потом весело улыбнулся, снова напомнив ей Габриеля. Сердце быстро забилось.
– Зато вы, итальянцы, едите моллюсков, – пошутила она.
– В два часа холодный обед, – предупредила мисс Райт. – Ничего особенного, простая здоровая пища. Что касается печеной рыбы, предпочитаю костер из орехового дерева, но на Лонг-Айленде только клен, дуб или акация. Благодарю тебя, Боже, за все. Вы обо всем узнаете, когда я или кто-либо другой будем читать проповеди.
– Разве женщины читают проповеди, мисс Райт? – удивленно спросил Рокко.
– По старой традиции у методистов сохранились женщины-проповедники. Мэри Босанкова была проповедником еще в 1780 году. Ты мне напоминаешь ее, Дженни. Она основала сиротский приют. В тебе много сердечной доброты, ты можешь сделать то же самое. Возможно, я сделаю из тебя миссионера. Приходи на наши собрания. Наиболее волнующие проводятся по ночам, когда около тысячи людей собираются в молитвенном доме, открытом Вселенной. Везде – в воздухе, над землей и над водой, между нами и в нас витает дух. – Взгляд серых глаз Глэдис устремился вдаль.
– К концу службы мы можем убедить одного из вас или обоих. Такое часто случается, – заключила она и опять куда-то заторопилась.
С моря дул легкий прохладный ветерок. Такой ужасающей, как в городе, жары не чувствовалось. Большинство пассажиров наслаждалось поездкой, любуясь волнами, чайками. Когда Глэдис ушла, Дженни охватила глубокая тоска по Габриелю. Рокко почувствовал, что ей грустно, и решил отвлечь ее от печальных мыслей беседой.
– Я пересекла океан, приехала в Нью-Йорк и покидаю его по воде. Я никогда не собиралась оставаться в городе, но недавно… – Дженни и мальчик стояли на корме, глядя на уплывающий за горизонт город. На белом пылающем небе все еще вырисовывались далекие контуры Нью-Йорка. – Я деревенская девушка, но думаю, что всегда буду скучать по этому городу.
– Ты так считаешь?
– Мне нужно видеть небо, просторы полей, тихие вечера, чтобы вспомнить, что замечательного, чудесного принес прошедший день. Если бы только у меня было время остановиться и подумать… «Я бы никогда ничего не скрыла от Габриеля. Я бы не отпустила его и не позволила бы ему уйти от меня», – подумала она, но не сказала об этом Рокко.
Габриель! Ее любовь на всю жизнь, и она потеряла его. Он был ее Аполлоном, ее Аресом, ее Эросом, слившимися в одном совершенном теле.
Плечи его были широки, с хорошо развитыми мышцами. Бедра узкие, как у бога любви. Его волшебные руки шамана, чародея ласкали ее тело, разжигая в ней страсть. Он вел ее и себя все ближе и ближе к долгожданному моменту сладостного восторга, но никогда не спешил. Он поднимал ее и себя все выше и выше на волнах блаженства. Его жаркий охрипший голос шептал слова любви. И все же, занимаясь с нею любовью, он всегда смотрел ей в глаза и говорил: «Я никогда так не хотел ни одной женщины, как тебя. Я вижу в твоих глазах своих будущих детей… Я всегда буду оберегать тебя, потому что я люблю тебя, милая Дженни». Потом он целовал ее лицо, а его нежная рука скользила по ее спине. Он крепко прижимал ее к себе. Он не был богом любви или волшебником, когда речь заходила о жизненно важных вещах, которые занимают любящего мужчину, – брак, дом, дети, долгие годы совместной жизни. Он превращался в доброго, великодушного, гордого земного мужчину, которого она любила. Теперь все кончено, потому что он не смог – быстро, как ей хотелось – расстаться с Фиаммой. «Не обманывай себя, Дженсин Лангансдатер, – оборвала она себя, глядя на пенистый след судна, тянущегося к городу. Все кончено, потому что ты не доверяла Габриелю настолько, чтобы попросить у него помощи, зашиты от Чарльза Торндайка. А теперь уж просто слишком поздно…»
Дженни тяжело вздохнула. Манхэттен исчезал вдали. Она уходила от Габриеля все дальше и дальше. Перегруженный пароход с верующими на борту, рассекая носом волны, бойко бежал по проливу мимо Эксекьюшен Рокс, где много веков назад в ожидании прилива бросали якоря корабли пиратов.
– Дженни, не будь дурочкой. Зачем вам с Гейбом расставаться? Теперь, когда дети будут в безопасности, вернись к нему. Он любит тебя, а не Фиамму, – Рокко прочел в ее глазах невысказанные мысли.
– Слишком поздно, – ответила она, задумчиво улыбаясь. «Возможно, мальчик прав, – сказала она себе. – Можно попытаться. Я оставлю Ингри в безопасном месте, далеко от Торндайка, а сама смогу вернуться и рассказать все… Габриелю. И что потом? Ты никогда этого не узнаешь, если не решишься на этот шаг», – ответила она себе.
Она улыбнулась, как человек принявший решение.
– Эй, Рокко, может быть, ты и прав, а? Возможно, я воспользуюсь твоим советом и вернусь на Первую авеню, чтобы поговорить с твоим кузеном. А сейчас давай пройдемся по палубе. – Дженни подняла корзину с Эллисом, взяла Рокко под руку. – Благодаря тебе, мой мудрый юный друг, я никогда не смогу обвинить себя в том, что отказалась от своей любви, не попыталась вернуть ее. Кто знает, я ведь могу вытащить счастливый билет. Немного похоже на игру в фэн-тэн. Если повезет, можно сорвать большой куш.
