Кровь и Пламя (СИ) - Михайлов Руслан Алексеевич "Дем Михайлов" (книги онлайн без регистрации полностью .txt) 📗
Если тебе требуется вырубить из твердейшего гранита множество огромнейших каменных блоков, то кто справится с этой немыслимо тяжкой работой быстрее и лучше всех? Ответ прост — гномы!
Нет никого лучше них в сем деле.
Дальше еще проще — подобных работников можно нанять за крайне высокую плату, но при этом трудно станет соблюдать тайну — а дело, несомненно, тайное, коли все происходит в надежно отгороженных и опасных Диких Землях. Посему проще раздобыть не работников, а рабов. И дешевле и никаких побывок дома, ни малейшего опасения что тайна вырвется наружу и достигнет чужих ушей.
Но как заставить работать гордых, своенравных, смелых и воинственных коротышек гномов? У них кирка в руках сравнима с боевой секирой. Не убоятся вступить в бой, не убоятся пойти на смерть. А как удержать их от побега? Гнома ничего не стоит углядеть скрытую под каменной толщей широкую трещину уходящую вглубь скалы — попробуй потом выковыряй их оттуда! Кровью умоешься, а их не достанешь! И с каждым часом они будут уходить все глубже, оставляя за спиной непроходимые завалы.
И здесь ответ прост — прикуй их намертво цепями. Только не железными, конечно. Кузнеца не заковать коль у него в руках инструмент какой-никакой имеется. Зато их всех можно намертво приковать цепями другого рода — родственными связями. Куда пойдет гном, коли его родичи в плену? Жены, дети, матеря, старики. Ведь род Медерубов снялся с родных мест целиком и в пучину морскую так же ушел — разом все «потопли» от мала до велика. Стало быть, и сюда попали все вместе — за исключением парочки другой особенно влиятельных и важных гномов. Например, глава рода и его наследник — их слова звучат для рода как прямой приказ. И потому — сразу им головы с плеч, аль притопить, привязать к обломкам и пустить плавать среди другого набросанного мусора. Еще кто влиятельный? Жрец там, аль просто старик мудрый? И его в воду! На поживу гадам морским.
Затем раздели мужчин, женщин и детей. Тем, кто может держать инструмент — вручи зубила и молоты, отправь в каменоломню. Остальных в клетки! Дабы не было бунта — изредка позволяй увидеться с родными, чтобы знали — их семьи живы. Голодны, холодны, но живы. Ну и чтобы чуть-чуть подсластить горечь ужаса и подсветить мрак отчаяния — пообещать отпустить их всех в целости и сохранности, когда работа будет завершена.
И вот в твоем распоряжении послушные и умелые рабы, крепкие, жилистые, могущие трудиться от зари до заката. А плата им — скудная кормежка и скудная надежда. Этой платы им хватит с лихвой…
Да… я бы поступил примерно так же.
Где бы я их держал? И как бы держал?
Раздельно.
Мужчин — поблизости от места работы. Чтобы далеко не водить их.
Женщин и детей — подальше! Чтобы не было соблазна попытаться освободить их. Но изредка позволяться увидеться, чтобы мужчины знали — их родичи живы и что их жизни напрямую зависят от усердия подневольных рудокопов.
Гномы дружны с камнем — в темницы их не заточить. Любят гномы и землю — родственная им стихия. Металл уважают, но металл куда как более крепок. Значит — железные клетки. Клетушки. На одного или двух заключенных. Если кто и сбежит из одной, то уйдет не больше двух или трех гномов, а то потеря невеликая. А может и не осмелятся бежать, зная, что за их побег других ждет суровая кара. Добавить немного магии и хорошую охрану — и дело сделано. К тому же, бегуны из коротышек аховые. Совсем плохие из них беглецы, в лесах и болотах теряются, если куда и побегут — то на восток, к далекой Пограничной стене. Хорошим верховым следопытам ничего не стоит их догнать и приволочь обратно.
Ладно… к черту размышления… тут беда со временем. Почти два столетия миновало с тех пор как «погиб» весь род Медерубов. Когда был вырублен последний гранитный блок? Рабы нужны лишь до тех пор, пока для них есть работа. А затем от них проще избавиться.
— Дружище — я тщательно прятал сочувственные нотки в голосе, когда обращался к едва ли не трясущемуся Тиксе — Я хочу чтобы ты кое что сделал для меня. Хорошо?
— Хорошо. Что сделать, друг Корис?
— Я хочу знать, когда примерно были нанесены последние удары по этим гранитным стенам — четко произнес я — Если есть другие знаки или послания, то хочу знать и о них тоже. Осматривай каждую каверну в стене, каждую трещину, поднимай каждый обломок. Туорий тебе поможет, заодно будет поглядывать по сторонам.
— Слушаюсь, господин!
— Вперед меня не заходить — отдавая приказ, я смотрел на Туория и тот понятливо кивнул. Тикса в таком возбуждении, что запросто забудет о любом предостережении — Тикса. Тикса!
Коротышка услышал меня лишь со второго раза — его глаза безостановочно шарили по окружающему нас камню, он буквально рвался продолжить поиски.
— Тикса — повторил я — Не спеши. Не шуми. Может быть, только может быть, они все еще живы — если не все, то часть из рода Медерубов. Мы не знаем рубят ли все еще гранит. Но все может быть. Поэтому, ради вашего Отца — не шуми слишком сильно!
— Я понял, друг Корис! Все понял!
— Хорошо. Начинай искать.
Гном метнулся в сторону, за ним мягко побежал Туорий. А я пошел дальше по песчаной дороге, наступая на отчетливо различимые следы нежити и шурдов. Мы наседали им на пятки. Шли той же дорогой ведущей незнамо куда.
— Литас, сколько нам до этих тварей?
— Следы свежие, господин. Они еле плетутся — кажись, шурды перетрусили вконец, потому пауки и паучиха их подгоняют, силком вперед идти заставляют. И не просто толкают — бьют смертным боем! В нескольких местах кровь свежая.
— Вот как — хмыкнул я, попытавшись передернуть плечами, но доспехи не позволили такого жеста.
Нежить давно перестала быть послушными куклами в руках недавних королей шурдов. Пришел новый властелин! Тарис Некромант! Древнее и могучее зло. Он не позволит, чтобы его игрушками играли другие детишки. Нежить подконтрольна его воле и безжалостно подгоняет острыми клыками и когтями недавних хозяев.
Что ж, возможно, это заставит проклятых шурдов призадуматься над превратностями судьбы.
Десятилетиями они гнусаво молили провозглашенного бога Тариса восстать из гробницы и возглавить их орды, направить их к господству и процветанию. И вот их мольбы сбылись… Тарис восстал из вод мертвого озера. И воссел на шурдский престол.
Ну как, ублюдки? Счастливы теперь? Что за слезы текут по вашим уродливым лицам — счастья или отчаяния? Что за звуки слетают с ваших искореженных вывернутых губ — ликующие песнопения или жалобное хныканье? Вы двигаетесь уверенными шагами победителей или трусливо едва-едва плететесь подгоняемые ударами вонючих мертвяков? Ваши мечты сбылись шурды! Вкусите их плоды!
Шагая вперед, я неожиданно поймал себя на мысли, что меня потряхивает… не от страха, нет. И не от нетерпения догнать вонючих тварей, дабы пережать их верещащие глотки подошвой сапога. Нет… меня… меня просто потряхивает… я испытываю странные ощущения, приятные и отвратительные одновременно, но ясно это становится только лишь если внимательно прислушаться к себе, потому как все едва-едва различимо, на самых задворках чувств…
Такое впечатление, будто я всей кожей ощущаю присутствие чего-то… величественного… знакомого… волнующего… обещающего…
Но вокруг меня лишь мрачные гранитные скалы покрытые трещинами, буграми, следами зубил и кирок. Вокруг меня ничего такого, что могло бы вызывать подобные чувства.
— Господин? — с легкой тревогой окликнул меня рокочущий голос Рикара.
— Да — ответил я, очнувшись от раздумий и поняв, что сошел с дороги и застыл перед холодной гранитной скалой, приложив к ней ладонь в доспешной перчатке. Я с силой сомкнул пальцы, наблюдая, как на камне появляются царапины от скрежещущего железа. Постоял еще миг, обернулся и глухо велел:
— Смотрите в оба. Это не просто скалы.
— А что же это?
— Не знаю. Я не знаю. Но для вас здесь может быть очень опасно…
— Для «нас»? — подчеркнул удивленно Литас.
— Для вас — подтвердил я, медленно осматривая расщелину коей мы следовали, но, не замечая ничего нового — Литас, ты все еще веришь, что я остался простым человеком после всего, что случилось со мной и моей душой?
