Великие Борджиа. Гении зла - Тененбаум Борис (читать онлайн полную книгу .TXT) 📗

А потом сказал, что просит благородного герцога Валентино, гонфалоньера Церкви, использовать свое умение и влияние и набрать новые войска для борьбы с Венецией. Денег, правда, нет, но у Чезаре лежат 200 тысяч дукатов в генуэзских банках – так не ссудит ли он эти деньги на создание новых войск Церкви? А чтобы у герцога и тени сомнения не возникало по поводу уплаты ему этого долга, Святой Отец тут же отдает ему в залог Остию, всю, целиком – и город, и порт, и замок. И если герцогу будет благоугодно, то пусть он хоть сейчас же выедет в свои новые владения для инспекции – там, в порту, его уже ждут галеры для срочной поездки в Геную, за деньгами. И Чезаре поверил во все, что ему было сказано, и действительно выехал из Рима в Остию.

Его взяли по дороге туда.

V

До рождения тоталитарных империй ХХ века оставалось еще побольше четырех столетий, но захват Чезаре Борджиа был проведен, можно сказать, в лучших традициях тайных государственных полиций – опасный режиму человек был сперва ослаблен, потом оторван от своей политической базы, а потом схвачен внезапно и как раз тогда, когда он беды и не чаял.

Брать его в Риме, по-видимому, было сочтено слишком рискованным – в дело могли вмешаться испанские кардиналы, многие из которых доводились ему родней. Поэтому и была придумана поездка в Остию – Чезаре Борджиа никаких неприятностей не ожидал и оказался на дороге только с малым эскортом. И дальше папа Юлий тоже действовал без особой поспешности – пленника сперва поместили в его же собственных покоях в Ватикане и мягко попросили немедленно сдать все крепости, которые все еще удерживались в Романье его кондотьерами. Но, конечно, это было только самое начало. На « достославного герцога Валентино» посыпались иски со стороны всех тех, кого он ограбил. В частности, Чезаре пришлось встретиться лицом к лицу с Гвидобальдо, герцогом Урбино, и выслушать от него немало горьких истин о предательстве, и о нарушении доверия, и об ударе в спину. И Чезаре низко, до самой земли, кланялся герцогу и объяснял свое поведение молодостью и неопытностью в делах правления и валил все на недостойные примеры, которые подавал ему его отец, покойный папа Александр VI. Как говорил Макиавелли, у которого в таких случаях появлялась холодная, поистине хирургическая точность диагноза, Чезаре Борджиа « просил жалости – того, чего сам он никогда не давал». И добавлял в своем донесении Синьории, что можно не беспокоиться больше по поводу дальнейших планов герцога Валентино, ибо он уже умер, только вот еще не похоронен.

Никколо Макиавелли, конечно, имел в виду политическую смерть, а не физическую кончину – но дело явно к тому и шло. Чезаре поместили теперь под настоящий арест, и не у него в покоях, а в башне, под надежной охраной. Его еще не пытали, но вот его бывших приспешников хватали одного за одним, и они давали против него самые убийственные показания. Те, кто мог, попросту бежали из Рима. Вот что пишет об этом Иоганн Бурхард:

« Кардиналы Сорренте и Борджиа, которые сегодня, выйдя из своего жилища во дворце, отправились верхом к другому своему дому и, узнав об аресте герцога и других им близких, между которыми был Микаэле Ремолино, брат кардинала Сорренте, тайно покинули город и направились в Марино».

В общем, Чезаре Борджиа, конечно, за милую душу удавили бы в его башне – но тут вмешалась судьба. Французские войска 4 января 1504 года были полностью разбиты испанцами в великой битве под Гарильяно и бежали в полном беспорядке. Их католические величества, государи Испании, король Фердинанд и королева Изабелла, сразу становились могущественнейшей силой Италии, с ними следовало считаться даже папе Юлию.

И посол их католических величеств при Святом Престоле дон Диего де Мендоза решил вступиться за герцога Валентино. Был достигнут компромисс – Чезаре отдавал все крепости, в которых все еще держались верные ему гарнизоны, а в обмен его отпускали в Неаполь. Дон Гонсальво де Кордоба, полководец их королевских величеств, имел насчет Чезаре Борджиа определенные планы. 26 апреля 1504 года униженным и обобранным, но все-таки – живым – Чезаре Борджиа покинул Рим.

Как оказалось – навсегда.

Чезаре Борджиа и примерно тысяча дней его загробной жизни…

I

Чезаре, чудом вырвавшегося из папской тюрьмы, встречали в Неаполе с восторгом. Его там ждали родственники – и кузен кардинал Борджиа, и младший брат Жоффре. Принцесса Санча, жена Жоффре, видеться с Чезаре не захотела – она, собственно, и собственного мужа не жаловала и жила от него отдельно. У нее были теперь собственные средства. Конечно, та ветвь Арагонской династии, к которой она принадлежала, была свергнута, но все же она была внучкой короля Ферранте, и дочерью короля Альфонсо, и родственницей, пусть и по боковой ветке, его католического величества, короля Фердинанда – так что новой власти обращаться с ней плохо было бы негоже. И Санче вернули некие поместья и даже предоставили в ее распоряжение большой дворец в Неаполе.

Но не встреча с родственниками – и уж тем более не встреча с ненавидящей его Санчей – была сейчас желанна Чезаре. Куда больше всех родственных объятий ему было нужно расположение дона Гонсальво де Кордоба. Ему не пришлось долго ждать приглашения – дон Гонсальво, назначенный вице-королем Неаполя, принял его в своей резиденции в цитадели, замке Кастель Нуово, и сразу перешел к делу. Неаполь был взят – следующей целью дон Гонсальво считал Флоренцию. Нападение на нее должен был возглавить ее изгнанный правитель, Пьеро Медичи [56], – но он утонул, спасаясь после битвы при Гарильяно. Ему требовалась найти замену – и дон Гонсальво де Кордоба предложил эту роль своему гостю.

Нечего и говорить, что за предложение Чезаре ухватился просто с восторгом, так что план нападения на Флоренцию вырабатывался при самом горячем его участии. Герцог Валентино потерял свои владения, но у него оставались связи в Романье, у него были еще и некоторые средства, и он мог оказаться очень полезен.

Скажем, крепость в Форли, которую он когда-то отнял у Катерины Сфорца, все еще удерживалась назначенным им комендантом. Положим, тот не хотел сдавать замок не из верности Чезаре. Комендант просто настаивал на том, чтобы за сдачу крепости ему было уплачено, а деньги все не поступали. Но заплатить ему можно было и из испанской казны, обладание ценной крепостью было бы важным козырем, и Чезаре Борджиа вполне мог бы помочь дону Гонсальво этот козырь заполучить. У него к тому же были и обширные связи и в Пизе, восставшей против Флоренции, и в Сиене, и в Лукке – и Чезаре целые дни проводил в штаб-квартире испанских войск в Неаполе, и ему даже назначили специального адъютанта, дона Педро Наварро, которого на сегодняшний лад, наверное, следовало бы называть «офицером связи». Вечером 26 мая 1504 года, когда все уже было готово к началу похода, Чезаре зашел в замок Кастель Нуово, чтобы попрощаться с доном Гонсальво, ибо невозможно же было уехать без того, чтобы нанести прощальный визит своему командующему? Первым, кого он встретил, был его адъютант дон Педро, обратившийся к нему по-испански с изысканно учтивыми словами:

« Я здесь, монсеньор, для того, чтобы составить вам компанию – и мне велено оставаться при вас и бодрствовать всю ночь»

Это была вежливая формула ареста.

II

Вообще говоря, здесь начинаются непонятные вещи. Испанский посол при Святом Престоле дон Диего де Мендоза хлопотал об освобождении Чезаре Борджиа уже с начала января. Освободили же его в самом конце апреля – вроде бы было время подумать, хотят испанские власти видеть Чезаре Борджиа на свободе – или нет, не хотят? Однако, по-видимому, все-таки хотели, и даже более того – ему был предоставлен так называемый «пасс», или письменное разрешение, для путешествия в Неаполь, и за ним посылали галеру, и вообще принимали как гостя. А потом вдруг арестовали, да еще и поместили в тюрьму повышенной надежности, в высокой башне, и под самой крышей. Тюрьма носила неофициальное название «Жаровни» и, по-видимому, не зря – даже в начале лета на юге Италии довольно жарко, а уж в запертом и непроветриваемом помещении под отделанной свинцом кровлей можно было действительно изжариться…