Дай пять - Иванович Джанет (читаем бесплатно книги полностью txt) 📗
– Почему же дядя Фред не обратился с этим в полицию?
– А как ты считаешь? Из–за денег, разумеется.
– Он что, собирался тебя шантажировать.
Так вот почему дядя Фред оставил погашенный чек в столе. Он ему был не нужен. У него имелись фотографии.
– Фред заявил, что у него нет никакого пенсионного счета. Пахал пятьдесят лет на пуговичной фабрике и не получил сколько–нибудь приличной пенсии. Заявил, что, дескать, читал, что для приличного дома престарелых требуется девяносто тысяч долларов. Вот столько он хотел. Девяносто тысяч.
– А что насчет Мейбл? Он не требовал денег для нее?
Шемпски пожал плечами:
– Про Мейбл он не говорил ничего.
Скупой ублюдок.
– Почему ты убил Ларри?
Не то, чтобы меня этот вопрос волновал. Я хотела потянуть время. Как можно дольше. И не хотела, чтобы он нажал на курок. Если это значило, что я должна болтать с ним хоть до скончания века, то я так и сделаю.
– Липински струсил. Он хотел выйти из дела. Забрать деньги и сбежать. Я пытался его отговорить, но он совсем спятил от страха. Поэтому я отправился взглянуть, смогу ли как–то его успокоить.
– Тебе удалось. Лучший способ успокоить – прикончить.
– Он не стал бы слушать, а что я мог поделать? Я подумал, что хорошо устроить так, чтобы все выглядело как самоубийство.
– У тебя же хорошая жизнь – прекрасный дом, милые жена и дети, приличная работа. Зачем тебе понадобилось воровать?
– Сначала это были просто деньги для развлечения. Вечерами по понедельникам Типп и я играли в компании парней в покер. Типпу никогда не давала денег жена. Поэтому Типп стал приворовывать. Просто снимал понемногу с парочки счетов, чтобы иметь деньги на покер. Но потом пошло-поехало. Это было так легко. Я имею в виду: никто не знал, что деньги уходят. Тогда мы расширились, пока у нас имелся солидный куш со счетов Вито. Типп был знаком с Липински и Керли, и он привлек их. – Шемпски снова вытер нос. – Мне никогда не заработать в банке. Это не работа, а тупик. Все дело в моей физиономии, знаешь ли. Я ведь не глуп. Мог стать кем–нибудь, только никто на меня не обращает внимания. Бог каждого награждает особым талантом. Знаешь, в чем мой талант? Никто меня не запоминает. У меня непримечательное лицо. Уйму времени я потратил, пока понял, как использовать свой дар. – Он издал сумасшедший смешок, от которого у меня все волоски на руках встали дыбом. – Я могу грабить людей, убивать их прямо на улице, а никто даже не вспомнит. Вот мой талант.
Аллен Шемпски или напился, или сошел с ума, а, может, и то, и другое вместе. Если так дальше дело пойдет, ему даже не придется меня пристрелить, поскольку он и так пугал меня до смерти. Сердце так стучало, что отдавалось в ушах.
– Что ты сейчас будешь делать? – спросила я его.
– Ты имеешь в виду, после того, как убью тебя? Подозреваю, что пойду домой. Или, может, просто сяду в машину и махну, куда глаза глядят. У меня куча денег. Мне не нужно возвращаться в банк, если не хочу.
Шемпски потел и, кроме лихорадочного румянца на щеках, лицо его было бледным.
– Боже, – сказал он. – Я и в самом деле заболел. – Он встал и наставил на меня ствол.– У тебя есть таблетки от простуды?
– Только аспирин.
– Мне нужно что–то посильнее аспирина. Хотел бы еще посидеть и поболтать, но мне нужно лечиться от простуды. Бьюсь об заклад, что у меня лихорадка.
– Выглядишь ты неважно.
– Готов поспорить, у меня горит все лицо.
– Ага, а еще слезятся глаза.
Со стороны окна, где была пожарная лестница, раздался скребущий звук. И мы оба повернули головы. Но за разбитым стеклом увидели только тьму.
Шемпски повернулся ко мне и взвел курок.
– А сейчас веди себя спокойно, чтобы я убил тебя с первой пули. Так лучше всего. Гораздо меньше грязи. А если я попаду тебе в сердце, то сможешь лежать в открытом гробу. Я знаю, всем это очень нравится.
Мы оба глубоко вздохнули – я, приготовившись умереть, Шемпски, прицелившись. И в это мгновение воздух разорвал чудовищный рев ярости и безумия. И окно заполнил Рамирез. С перекошенным лицом, сверкая дьявольскими глазками.
Шемпски непроизвольно развернулся и открыл огонь, разрядив пистолет в Рамиреза.
Я не стала терять времени и бросилась бежать. Тут же вылетела из комнаты, промчалась через гостиную и выскочила во входную дверь. Рванула через холл, проскочила два пролета лестницы, и почти врезалась в дверь миссис Кин.
– Боже, – изумилась миссис Кин, – у вас на полную катушку вечерние развлечения. Что сейчас?
– Ваш пистолет! Дайте ваш пистолет!
Я вызвала полицию и помчалась обратно с оружием в руках. Дверь моей квартиры стояла широко распахнутой. Шемпски сбежал. А Бриггс, все еще живой, сидел в шкафу.
Я разрезала клейкую ленту:
– Ты в порядке?
– Вот же хрень, – признался он. – Я намочил штаны.
* * * * *
Первыми приехали патрульные, затем парамедики и, наконец, копы из убойного отдела с медэкспертами. Они с легкостью нашли дорогу к моей квартире. Большинство из них уже бывали здесь. Одновременно с патрульными появился Морелли.
Сейчас прошло часа три, и вечеринка уже свернулась. Я сделала заявление, и осталось только засунуть Рамиреза в мешок и убрать с пожарной лестницы. Мы с Рексом разбили лагерь в кухне, пока профессионалы делали свою работу. Рэнди Бриггс дал показания и уехал, решив, что его квартира без двери безопасней, чем житье со мной.
Рекс еще выглядел бодреньким, но я совершенно вымоталась. Из меня выжали весь адреналин, и чувствовала я себя, словно из меня выкачали пинту крови.
Морелли слонялся поблизости по квартире. И впервые за весь вечер мы на секунду остались наедине.
– Тебе должно полегчать, – заметил он. – Ведь не придется больше заботиться о Рамирезе.
Я кивнула:
– Ужасно так говорить, но я рада, что он умер. Есть новости о Шемпски?
– Его машину и его самого никто не видел. Он не пришел домой.
– Думаю, он сбежал. И у него простуда. Он паршиво выглядел.
– Ты тоже будешь неважно выглядеть, если тебя будут разыскивать за серию убийств. Мы оставим сегодня вечером патрульного, чтобы удостовериться, что никто не полезет в твое окно. Но в спальне у тебя будет холодно. Наверно, тебе стоит переночевать где–то. Голосую за мой дом.
– В твоем доме я чувствую себя безопасно, – подтвердила я. – Спасибо.
Носилки с телом прогрохотали по полу прихожей и выкатились из входной двери. Сдавило желудок, и я подвинулась к Морелли. Он притянул меня и обнял.
– Завтра тебе станет лучше, – успокаивал он. – Тебе просто нужно немного поспать.
– Пока я не забыла. Ты оставил послание на автоответчике, что хочешь поговорить со мной.
– Мы вызвали Харви Типпа на допрос, и он запел соловьем. Я хотел предупредить тебя насчет Шемпски.
* * * * *
Я проснулась, когда сквозь окно в спальне Морелли лился солнечный свет, но самого Морелли рядом со мной не было. Я смутно помнила, что заснула в машине по дороге к его дому. И потом уснула рядом с Морелли. И никаких воспоминаний о каких–то сексуальных схватках. На мне были футболка и трусики. Поскольку трусики были на мне, а не валялись на полу, это мне кое о чем говорило.
Я выбралась из кровати и босиком прошлепала в ванную комнату. На двери висело влажное полотенце. Для меня на тумбочке были выставлены сложенные стопкой свежие полотенца. На зеркале над умывальником значилось послание. «Вызвали рано на работу, говорилось в записке. – Чувствуй себя как дома». Джо также подтвердил мои подозрения – что я вырубилась, как только моя голова коснулась подушки. И раз уж Морелли ценил, чтобы на его ласки откликались, то он пропустил прошлой ночью благоприятный случай забрать свой долг.
Я приняла душ, оделась и отправилась в кухню на поиски завтрака. Морелли не запасался «Поп–Тартс», поэтому я сообразила сандвич с арахисовым маслом. Я уже одолела половину сандвича, как вдруг вспомнила о работе, которую мне подогнал Рейнджер. Поработать шофером. У меня не было под рукой записки с инструкциями, и я понятия не имела, где мне нужно забрать шейха. Я порылась в свалке в сумке и отыскала карточку. В ней говорилось, что Танк подгонит «лимузин» в девять. Я должна в десять забрать шейха и отвезти в аэропорт. Было почти восемь, поэтому я покончила с сандвичем, сунула вчерашнюю одежду в пакет и позвонила Мери Лу, чтобы уговорить на поездку.