Князь (СИ) - Поселягин Владимир Геннадьевич (смотреть онлайн бесплатно книга .txt) 📗
Пока Лаврентьев с хмурыми такой победой офицерами осматривали корабль, механики с кочегарами поддерживали температуру в котлах, я задумался, облокотившись о фальшборт. Пока мы догоняли броненосец, у меня было время подумать. В принципе геморрой с этим утюгом мне был не нужен, и я решил от него избавиться. В общем, он нам действительно на хрен не нужен. Пока казаки таскали тела погибшей и добитой команды в трюм, я принял окончательное решение и вызвал на палубу всех офицеров.
— Значит так. Корабль мы продавать не будем, как и афишировать якобы дезертирство англичан. Да и мало кто в это поверит. Слишком много шума и дипломатически скандалов будет с его появлением, где бы то ни было. Я решил продать его в третьи руки странам, которое находятся в натянутых отношениях с англичанами. Всем всё ясно?.. Поэтому слушайте приказ, нужно отогнать этот утюг подальше и хорошенько спрятать. Предлагаю на островах, там есть необитаемые с хорошими бухтами. Там и поставив его на якорь. По всем прикидкам угля как раз должно хватить.
Вопросы были, ответив на них, я приказал Лаврентьеву выполнять моё решение, а сам пошёл осматривать котлы в котельном отделении.
Дальше всё было, как я и велел, корабль на полном ходу направился на север. Там действительно были острова, где можно было спрятать эту громадину. Ну а мы следовали чуть в стороне, сопровождая броненосец всю ночь. Утром поднялось волнение, что сразу показало плохие мореходные качества этого утюга, вынужденного идти на самом малом ходу. Пока эта гора железа тащилась к острову, мы успели туда сходить и найти отличную закрытую бухту. Потом завести туда броненосец. Думаю, его уже ищут, как и тот бриг, что мы пустили на дно, три дня прошло как мы его угнали, поэтому мы торопились.
Потом было торопливое снятие трофеев, пороха, части запасных узлов механизмов, там механики шуровали, и после того как порядка ста человек перешли на 'Пересмешник' с 'Глаттона', тот остался в бухте на двух якорях с потушенными топками. Не думаю, что его кто-то обнаружит. Казаки исследовали весь остров, он был пуст, кроме чаек никого, одни скалы. С моря корабль тоже было не видно, его закрывали прибрежные скалы, идеальное место для отстойника. Одним словом я надеялся при возвращении найти его на месте. От тел команды мы тоже избавились. Ещё по пути их с грузом на ногах побросали в открытое море. Ну а мы под всеми парусами направились к Дании, пора было возвращаться в Питер, дела не ждали.
А от Лаврентьева придётся избавиться, взять с него ещё одну расписку о неразглашении, и отправить куда-нибудь служить. А если будет трепаться, что вряд ли, Лаврентьев старался держать слово, то мёртвые не говорят.
До Питера мы дошли на удивление нормально, ну а дальше меня закрутила рутина лечения и организация промышленности. По последнему Император всё возложил на меня, и наблюдал, как я возрождаю его промышленность.
Больные съезжались со всего мира. Обеспеченные и нет, те, кто приплывал на собственных яхтах или кораблях, и те, кто наскребал и брал кредиты, чтобы добраться до меня. Я был последней их надеждой. Таких я лечил бесплатно, мгновенно определяя, кто есть кто, беря за них плату с богатых. Попадались, конечно, скряги, которые узнавали, что я лечу бедных бесплатно, и переодевались под таких нищих, но ничего кроме улыбки у меня их попытки не вызывали. Я им сразу говорил, кто они и повышал сумму оплаты на треть, если это их не устраивало скатертью дорога. Им могли помочь только священники и Господь Бог. В большинстве случаев. Я клятву Гиппократу не давал, плевать я на них хотел.
М-да, а ведь полтора года прошло с того рейда в Англию. За это время я стал одним из самых известных врачевателей на Земле. Некоторые священники даже начали причислять меня к лику святых. Я когда об этом узнал, хохотал несколько минут. Так вот всё-таки большое облако и огненный меч архангела за это время проявились. По облаку то способности по врачеванию усилились на несколько порядков, чего у меня не было в том мире. Теперь я мог видеть за несколько метров кто чем болел, буквально как рентгеном просвечивая одежу и тела. Вид тот ещё, но ничего приноровился и даже стал развлекаться, используя эти умения. Например, я мог подсчитать до последней купюры, что у кого лежит в бумажнике или карманах. Но, к сожалению, эти мои умения, лечить на расстоянии и заглядывать в бумажники действовали всего лишь на расстоянии пяти метров, но и это я воспринял с благодарностью.
Это было ещё не всё, я могу воздействовать на больных и по своему разумению менять структуры и возможности их органов. Я об этом узнал случайно и тренировался на некоторых больных, пока не набил руку. Те всё равно ничего даже не подозревали. Одним словом набив руку, я понял, какая сила у меня в руках, причём в последнее время вокруг начали твориться некоторые странности и я решил воспользоваться этими умениями в отношении императорской семьи, подстраховался так сказать.
Это умения были по облаку, по мечу было только одно умение, я бы даже не сказал что очень мне нужное. Я не курил. Так вот, где-то год назад я случайно вызвал огонёк из указательного пальца левой руки, такой небольшой столбик сантиметров пять длиной. Правда после года тренировок он увечился еще на пять сантиметров, и напоминал факел. Но я не отчаивался, раз увеличился, значит можно из него ещё что-то получить. Об этих моих умениях никто не знал, я никому не рассказывал, держа в секрете.
О моём отношении к англичанам знали все, я их принципиально не лечил, хотя некоторые обращались ко мне через Императора, тогда выполнял просьбу. За очень большие деньги, но никогда бесплатно. Остальные оставались с носом.
Теперь по остальным нашим делам. Морзавод на Двине всё-таки был закончен и его десять заложенных стапелей, наконец, заработали. Думаете, мы начали сразу строить боевые корабли? Ну, в принципе да, на шести стапелях начали закладывать в то время пока голые остовы будущих четырёх тяжелых и двух лёгких крейсеров, но на четырёх других, где набивали руку корабелы и инженеры начали стремительно расти корпуса транспортников, которые поступят на службу флоту. Это были цельнометаллические суда, с небольшим вооружением на носу и норме типа 'Хог Айлендер'. Через полгода после закладки первого корабля, он был спущен на воду. Как раз была весна и, пройдя ходовые испытания, поступил на службу на флот. Где был мгновенно оценён по достоинству.
По моему совету в случае войны его предполагалось переоснастить под вспомогательный крейсер. Потом были спущены другие транспортники и они тоже поступили на службу на флот, а на стапелях были заложены следующая партия этих судов. 'Хог Айлендеры' очень заинтересовали американцев и англичан, да и другие страны проявили жуткий интерес к ним и к моему большому огорчению и ярости, Император, не спрашивая моего разрешения начал продавать генеральные лицензии на их постройку, передавая схемы постройки. Это был подлый удар в спину, о чем я ему и заявил. Даже после долгого и серьёзного разговора мы оба остались при своём мнении. Однако Император твёрдо пообещал что с крейсерами такого не будет, это, мол, не в его интересах, но первый звоночек прозвенел, и я уничтожил все бумаги, в конструкторском отделе вызывав приступ ярости на этот раз у Императора. Я об этом чуть позже узнал, не сразу.
Потом я увлёкся своими крейсерами, набрал команды и офицеров для них и начал тренировки, команды ознакамливались с кораблями которые строились прямо на их глазах. Наконец был спущен на воду корпус первого крейсера, он был отогнан к причальной стенке завода, и началось его оснащение, длившееся два месяца. Корабль получил имя 'Пётр Первый'.
Как только море очистились от льдин, начались ходовые и артиллерийские испытания, крейсер показал себя просто великолепно, а вчера когда мы заканчивали месячные испытания, к нам подошла яхта Императора. Там самая, которую я получил в качестве платы и чуть позже подарил Государю и тот ею довольно часто пользовался. Он уже шесть раз посещал морзавод инкогнито.
