Преобладающая страсть. том 2 - Майкл Джудит (книги читать бесплатно без регистрации полные TXT) 📗
– Да, и я люблю в тебе это.
В бледно-золотом свете ее глаза долго всматривались в темную глубокую неподвижность его зрачков. Затем Валери вновь наклонила голову, коснувшись губами теплой кожи Ника, ощущая пробежавший по нему трепет, когда ее губы скользнули вниз по напряженной гладкости живота. Повернув голову, она взглянула на него и увидела на его лице застывшую сосредоточенную отрешенность, в то время как ее язык, нежно скользя, ласкал его плоть. Прижавшись грудью к его бедрам, обхватив и крепко сжимая Ника руками, она, казалось, перетекала в него, в его теплое, открытое, рассеянное, подобно солнечному свету, и в то же время наполненное твердой упругостью тело.
– Валери, – прошептал он.
Она вновь взглянула на него.
– Я хотела…
– Знаю. У нас еще много времени. Иди сюда.
– Да.
Она легла сверху, прильнув к нему губами.
– Никогда и ни с кем мне не было так хорошо, как с тобой. Потому что душа не терзается мыслью о тебе. Все мои желания только о тебе, я вижу только тебя…
Пальцы Ника скользили по ее растрепанным волосам, он крепко прижал ее к себе, и они слились в объятии. Он начал было рассказывать ей о своей любви, но что-то остановило его, и вместо этого, так как переполнявшая его радость нуждалась в достойных словах для своего выражения, он прошептал, прижавшись к ней губами:
– Ты права, никто на свете, ты бесподобна…
– К чему эти слова, – смех сквозил в ее жарком голосе, и он почувствовал, что этот смех был порождением радости столь же глубокой, как и его собственная. – Мне хорошо и без этого.
– …потому что я всегда знал, что это ты. Потому что никто не может заменить тебя, потому что мы созданы друг для друга, твой голос, как поцелуй. Я пытался, но никогда не мог забыть тебя, твое имя.
Потрясенная Валери отпрянула от него.
– Ты действительно пытался? Это было бы ужасно! Мне пришлось бы забыть о сексе. Почему, ты знаешь?
– Теперь знаю, но тогда нет, – он сжал ее лицо в своих ладонях. – Тогда я не знал, что ты живешь в моей крови, не знал, что чем упорнее я искал любви, тем больше ты заполняла мое сердце и мою душу, я даже был не в состоянии делать вид, что удовлетворен кем-то другим. Я считал, что стер прошлое из своей памяти, но оно было таким упорным и всегда забирало лучшую часть моего «я».
Валери тихо рассмеялась.
– Как умно придумано. Нелегко получить лучшее в тебе… – она склонилась над ним, и ее губы слились с его губами. – Я не хочу навсегда забывать прошлое; хочу, чтобы оно вновь стало частью нас.
– Сегодня и навсегда, – произнес Ник, приподнимая и опуская ее на спину рядом с собой.
Он начал целовать ей грудь, лаская языком сосок. Валери лежала неподвижно. Все внутри нее пело. Комната наполнилась шуршащими звуками, нарастающими и стихающими, подобно шуму океана в морской раковине. А золотистый свет лампы растекался по ним, словно лучи восходящего солнца.
Губы Ника скользнули вниз по шелковистой, мягкой, отливающей цветом слоновой кости коже. Он раздвинул ей ноги, а его язык нашел ее нежную, темную глубину. Валери шептала его имя, ее пальцы перебирали его темные волосы. Ник, подсунув руки, крепко прижал ее к себе, продолжая ласкать языком, пока она не вскрикнула от наслаждения, изогнувшись дугой у него в руках. Он быстро лег поверх нее, обнял и крепко прижимая, проник в нее. Слитые воедино, они некоторое время лежали неподвижно, ожидая взаимного пробуждения тел. Это единение они открывали и переоткрывали много раз в течение ночи, подобно тому, как днем, они обнаружили его проявление в совпадении ритма шагов. Позже, когда настоящий восход окрасил первыми лучами комнату, Валери нашла слова, выразившие это единение. Они лежали повернувшись друг к другу, продолжая поцелуи, оба сонные и неторопливые, совершая движения в ритме ударов сердец.
– Нам даже не нужно думать или стараться, – прошептала она, – мы просто движемся совершенно синхронно.
Сальваторе Скатигера возвратился домой в апартаменты Готического дворца в Сиене. Дворец выходил безликой стеной в темную узкую улочку, зажатую между массивными каменными строениями, которые, казалось, склонялись внутрь, зажимая узкую полоску голубого неба. За каменными стенами дворца Скатигеры находился внутренний дворик, где шумели оливковые деревья и шелестели буйно разросшиеся и переплетенные кусты роз. Скатигера сидел среди розовых кустов в кресле-каталке под лучами горячего солнца в махровом халате с одеялом, наброшенным на колени. Розанна стояла подле него, положив одну руку ему на плечо, с суровым выражением на лице.
– Пусть они останутся там и не подходят ближе, – сказала она, когда оператор и режиссер последовали за Валери и Ником. – Вы присаживайтесь здесь; один стул я унесла, не ожидала, что вы приедете вдвоем.
Отдав распоряжения, она внимательнее присмотрелась к вошедшим, сощурив глаза, и Валери поняла, что Розанна уловила то особое свечение, тот ореол, исходивший от них с Ником после проведенной ночи, от которого невозможно избавиться только лишь потому, что пришло время заняться работой.
– Познакомьтесь, Николас Филдинг, президент компании Р?Н, – представила Валери Ника Розанне и Скатигере. – Он находился в Риме по делам и попросил разрешения присутствовать при интервью.
– Надеюсь, вы позволите, – сказал Ник, пожимая руку Розанне. Нагнувшись к Скатигере, он протянул руку. – Ваше первое интервью произвело на меня неизгладимое впечатление. И я счастлив, что вы согласились дать второе.
– То был спектакль, – усмехнулся Скатигера, – я рассказал несколько забавных историй.
– Однако они были правдивыми, – сказала Валери, пораженная его словами.
– Несомненно, они были правдивы, просто не все в них было досказано, – он закашлялся – Я рассказал несколько историй, которые, не сомневался, вам понравятся.
– Что нового вы расскажете сегодня? – непринужденно спросила Валери.
Слуга принес еще один стул, и когда Валери села, Ник устроился немного позади нее. Оператор начал съемку с того момента, как ему определили местоположение; режиссер, прикрепив микрофоны к халату Скатигеры и к костюму Валери, занял место около оператора; техник согнулся в углу, включив свою аппаратуру. Среди роз жужжа летали жуки; кот, растянувшись на каменной скамейке, грелся на солнце. Скатигера вытянул руку, Розанна подала ему стакан. Затем он начал беседу.
Около тридцати минут он говорил почти обо всем на свете и не сказал практически ничего. Ник наблюдал, как Валери неотрывно следовала за его мыслью, задавала новые вопросы, прощупывала, кружила, предлагала высказаться, умышленно делая паузы, вытягивая из него информацию, вдруг резко меняла тему. Без предупреждения она перешла на скороговорку итальянского языка, чем пробудила веселый блеск в глазах Скатигеры. Она была умна, сообразительна, обладала знаниями: замечательный интервьюер. Ник был восхищен, но одновременно он также чувствовал ее разочарование. Скатигера оказался хитрее ее и не проговаривался.
К исходу тридцати минут Розанна подняла руки вверх.
– Время, о котором мы условились, истекло. Выключайте камеры.
Валери знала, что проиграла. Без колебаний она наклонилась вперед и пожала руку Скатигере:
– Надеюсь, вы скоро поправитесь.
– Скоро я буду в могиле.
Он поднял на нее высохшее лицо, следя глазами, как она поднимается со стула.
– Вы нравитесь мне, миссис. Если бы я надумал начать рассказывать, то непременно выбрал бы вас.
Взглянув в дальний конец двора и увидев, как оператор отложил камеру в сторону, он повернулся к Валери и сказал:
– Вы полагали, раз я при смерти, то все сразу вам и выложу. Но у меня есть родственники, они разбросаны по всему свету, у них свои дела, они заботятся о собственных семьях. И мне не хотелось бы расстраивать их дела своей болтовней. Мы так не работаем.
Валери застыла как вкопанная.
– Что, собственно говоря, вы можете им испортить?
– Послушайте, милочка, вы слишком умны, чтобы задавать глупые вопросы. Зачем вы здесь, если не знаете ответа на этот вопрос?
