Европейские поэты Возрождения - Данте Алигьери (читать полностью бесплатно хорошие книги .TXT) 📗
Тут можно читать бесплатно Европейские поэты Возрождения - Данте Алигьери (читать полностью бесплатно хорошие книги .TXT) 📗. Жанр: Разное. Так же Вы можете читать полную версию (весь текст) онлайн без регистрации и SMS на сайте mybrary.info (MYBRARY) или прочесть краткое содержание, предисловие (аннотацию), описание и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.
БPAТ ЛЮБЕН
Обитель бросив на день целый —
Пускай себе брюзжит приор,—
Скакать в Париж как угорелый,—
Тут брат Любен на дело скор;
Но жить страстям наперекор
И, как Писание велело,
Не устремлять к соблазну взор,—
Тут брат Любен не скор на дело.
Содрать у человека смело,
Коль тот, бедняга, не хитер,
Последнюю рубаху с тела,—
Тут брат Любен на дело скор;
Но устыдиться клички «вор»
И в пользу жертвы оскуделой
Отдать хоть часть того, что спер,—
Тут брат Любен не скор на дело.
Искусней сводни закоснелой
Внушать, что блуд не есть позор,
Девице юной и незрелой,—
Тут брат Любен на дело скор;
Громит он пьянство с давних пор,
Но пусть, коль жажда одолела,
Пьет воду пес его Трезор,—
Тут брат Любен не скор на дело.
Посылка
Посеять зло, разжечь раздор —
Тут брат Любен на дело скор;
Но ближнему помочь умело —
Тут брат Любен не скор на дело.
ПРОТИВ ТОЙ, КТО БЫЛА ПОДРУГОЙ ПОЭТА
Когда я в пост, повздорив с милой,
Ревнивый бросил ей упрек,
Со зла красавица решила,
Что дать мне следует урок,
И вот она, не чуя ног,
Спешит с доносом на того,
Кто за нее костьми бы лег:
«Он сало ел. Хватай его!»
Так эта весть святош взбесила,
Что через самый краткий срок
Явились стражники-верзилы
Меня упрятать под замок,
И толстый их сержант изрек
С порога дома моего:
«Вот он, Клеман, убей нас бог!
Он сало ел. Хватай его!»
Хоть всякое со мною было,
Такого все ж я ждать не мог!
В тюрьму злодейка посадила
Меня за сущий пустячок,
Хоть не пойму, какой ей прок
Лишаться друга своего,
Властям духовным дав намек:
«Он сало ел. Хватай его!»
Посылка
Принц, только та, чей нрав жесток,
В чьем сердце злость и ханжество,
Шепнуть способна под шумок:
«Он сало ел. Хватай его!»
СОВЕРШЕННОЕ РОНДО ДРУЗЬЯМ ПОСЛЕ ОСВОБОЖДЕНИЯ
На воле я, друзья, гуляю снова,
А все-таки томился под замком.
Ну, до чего ж судьба ко мне сурова!
Но благ господь. Сменилось зло добром.
Меня в Нуэ, узилище сыром,
Завистники сгноить давали слово,
Но не смогли поставить на своем.
На воле я, друзья, гуляю снова.
Рим на меня косился, строил ковы,
Хоть не бывал я в обществе дурном
И не содеял ничего плохого,
А все-таки томился под замком.
Как только стала та моим врагом,
Кто мне дороже бытия земного,
В тюрьму Сен-При я брошен был тайком.
Ну, до чего ж судьба ко мне сурова!
В Париже долго я влачил оковы,
А в Шартре был до этого знаком
С темницею, где света нет дневного.
Но бог велик: сменилось зло добром.
Друзья, похлопотали вы о том,
Чтоб отпустили узника больного,
И ныне извещаю вас письмом,
Что вновь гуляю, бодрый и здоровый,
На воле я.
ЭЛЕГИЯ О ЗЛОСЧАСТНОМ БОГАЧЕ ЖАКЕ ДЕ БОНЕ, СЕНЬОРЕ САМБЛАНСЕ
Фортуна долго нянчилась со мной,
Но, подавая мне рукой одной
Имения, чины и блага прочьи,
До коих мы во Франции охочи,
Она петлю вила рукой другою,
И та петля была моим слугою,
Спасти хотевшим жизнь свою младую,
Надета мне на голову седую;
И я глазам своих детей, с рожденья
К высокому привыкших положенью,
Предстал, увы, и перед смертью в нем,
На виселицу вздернут палачом.
Лишился я столь дорогой мне чести,
Которая со мной погибла вместе.
Меня мое богатство не спасло,
А до постыдной казни довело.
Не многим помогли мне и друзья:
Оплакан для приличья ими я.
Так щедро взыскан я судьбою был,
Что от щедрот оскомину набил.
Меня своим отцом король наш звал,
Но даже это суд в расчет не взял.
Там все ошибки мне в вину вменили,
Заслуг же и трудов не оценили
И обрекли меня по приговору
Удавке, разоренью и позору,
И мне одно осталось — к месту казни
Проследовать, не выказав боязни
И ни на миг не побледнев с лица,
Чем так привлек к себе я все сердца,
Что вынудил, идя в последний путь,
Завистников своих и тех всплакнуть.
Не стану спорить, жил я столь богато,
Что зависть в людях пробуждал когда-то,
Но пусть она теперь уснет спокойно:
Болтаюсь я, считавший, что пристойно
Меня по смерти предадут земле,
На Монфоконе в мерзостной петле,
И сильный ветер труп мой охладелый
Качает в вышине остервенело,
А слабый — в волосах моих седых
Играет, как в листве дерев густых.
Мои глаза, что молнией блистали,
Добычею ворон голодных стали,
А шею, коей я вовек не гнул,
Ошейник смертный мне, как псу, стянул.
Носил я встарь изысканный наряд,
А ныне бьет меня нещадно град,
И дождь сечет, и солнце сушит там,
Где место лишь убийцам да ворам.
Заканчивая жалобу свою,
Богач злосчастный, я совет даю
И королю, и смертному простому
За славою не гнаться по-пустому.
Я в жизненной игре брал верх не раз,
Но и меня — не первого из нас! —
Фортуна, уготовив мне веревку,
В последний час переиграла ловко:
Я слыл за ловкача из ловкачей,
Она же оказалась половчей.
Итак, прошу я люд честной молиться.
Да и с душой моей не сотворится
Того, что плоти довелось узнать;
А также заклинаю всех понять,
Что золото хоть и сулит услады,
Да за него платиться горем надо.