Начало - Дель Торо Гильермо (книги регистрация онлайн txt) 📗
– Ладно, – кивнул Эф. – Тогда скажите… с чего начнем.
Парк-плейс, Трайбека
Василий Фет подъехал на фургоне, принадлежащем муниципалитету Нью-Йорка, о чем говорила соответствующая маркировка на бортах, к многоквартирному дому в южной части Манхэттена. Снаружи дом ничем не выделялся, разве что навесом над входной дверью и швейцаром. Все-таки Трайбека. Он бы дважды проверил адрес, если бы перед домом не стоял микроавтобус департамента здравоохранения с включенной желтой мигалкой. Что любопытно, в большинстве домов и районов города крысоловов встречали с распростертыми объятиями, точно полицейских, прибывающих на место преступления. Но Василий сомневался, что это тот самый случай.
Борта и задние дверцы его фургона украшала надпись: «Дератизационная служба, Нью-Йорк». Инспектор департамента здравоохранения Билл Фербер ждал его на лестнице у входной двери. Его пшеничные усы пребывали в непрерывном движении, потому что он постоянно жевал антиникотиновую резинку.
– Вас, – позвал его Фербер, еще больше сокращая имя Вася, уменьшительное от Василия, полученного при рождении.
Вас, или Ви, как звали его многие, родился в Америке в семье эмигрантов из России. Характерные интонации выдавали в нем бруклинца. Мужчина он был крупный, заполнил собой чуть ли не всю лестницу.
Билли хлопнул его по плечу, поблагодарил за приезд:
– Здесь живет моя племянница. Крыса укусила ее в губу. Знаю, такой дом мне не по карману, но что делать, муж кузины из очень богатой семьи. Понимаешь, родственники есть родственники. Я сказал им, что привезу лучшего крысолова во всем Нью-Йорке.
Василий кивнул со сдержанной гордостью, отличающей крысоловов. Крысолов достигает успеха в тишине. Успех для него – это полное отсутствие следов, исчезновение самой проблемы, любых ее признаков, когда никто и заподозрить бы не мог существование хоть одного грызуна, возможность установки хоть одной ловушки. Успех – это восстановленный порядок.
Василий катил за собой ящик на колесах, напоминающий тот, каким пользуются специалисты по ремонту компьютеров. Они поднялись в квартиру с высокими потолками и просторными комнатами площадью сто семьдесят квадратных метров и стоимостью три миллиона долларов. В одной из комнат, отделанной стеклом, тиком и хромом, на диване цвета баскетбольного мяча сидели девочка, сжимающая куклу, и ее мать. Широкая повязка закрывала верхнюю губу и щеку девочки. Мать, коротко стриженная, в очках с узкими прямоугольными стеклами, была в зеленом шерстяном платье до колен. Василию она показалась гостьей из унылого бесполого будущего. Девочка, лет пяти или шести, еще не отошла от случившегося, в глазах ее стоял страх. Вася улыбнулся малышке, но такие лица, как у него, обычно не располагают к себе детей. Челюсть что обух топора, широко посаженные глаза.
Телевизионная панель висела на стене, словно забранная под стекло картина. Мэр выступал перед букетом микрофонов: пытался ответить на вопросы о пропавших мертвецах с самолета, телах, исчезнувших из городских моргов. Департамент полиции Нью-Йорка уже активно включился в поиски. На мостах и на выезде из тоннелей досматривались все рефрижераторы. Полиция открыла и горячую линию в надежде получить важную информацию. Родственники жертв негодовали, похороны откладывались.
Билл отвел Василия в спальню девочки. Кровать под пологом, телевизор «Братц», инкрустированный драгоценными камнями, такой же компьютер, в углу – аниматронный пони цвета ирисок. Глаза Василия остановились на раскрытом пакете около кровати. Обжаренные крекеры с арахисовым маслом. Ему они тоже нравились.
– Девочка спала днем, – пояснил Билли. – Проснулась, почувствовав, что кто-то грызет ее губу. Вас, эта тварь сидела на подушке. Крыса в кровати. Ребенок теперь месяц не сможет уснуть. Ты слыхал о таком?
Василий покачал головой. Крысы жили внутри и вокруг каждого дома на Манхэттене, что бы ни говорили владельцы и ни думали жильцы, – они просто не афишировали свое присутствие, особенно при свете дня. Крыса нападает на детей, чаще всего кусает в область рта, потому что рот – источник запаха пищи. У серых крыс (Rattus norvegicus) сильно развиты обоняние и вкус. Передние резцы у крыс длинные и острые, крепче алюминия, меди, свинца и железа. Крысы виноваты в четверти случаев нарушений подачи электроэнергии, и, скорее всего, по их вине происходит немалая доля пожаров, причину возникновения которых не удается установить. По прочности их зубы сравнимы со сталью, а строение челюстей, как у крокодилов, позволяет создавать в месте укуса огромное давление. Они могут прогрызать бетон и даже камень.
– Она видела крысу? – спросил Василий.
– Она не знала, что это было. Закричала, вскочила, и тварь убежала. В больнице сказали, что это была крыса.
Василий подошел к окну, приоткрытому на несколько сантиметров, поднял стекло, посмотрел на вымощенный камнем проулок тремя этажами ниже. Пожарная лестница находилась в трех – трех с половиной метрах от окна, но на кирпичах хватало неровностей и трещин. Люди думают, что крысы неуклюжи и медлительны, но на самом деле они могут подниматься по стенам с проворностью белки. Особенно если их влечет еда или подгоняет страх.
Фет отодвинул кровать от стены, перетряс постельное белье, отодвинул кукольный домик, бюро и книжный шкаф, чтобы заглянуть за них, – он не ожидал найти крысу в спальне, просто исключал очевидное.
Он вышел в коридор, катя ящик следом по гладкому навощенному паркету. Зрение у крыс плохое, полагаются они главным образом на обоняние, прокладывают дорожки вдоль стен, редко отходят дальше чем на двадцать метров от своих гнезд. Не доверяют незнакомым местам. Эта крыса нашла дверь и обогнула угол, держась у стены по правую руку, ее жесткая шерсть терлась об пол. Следующая открытая дверь вела в ванную, предназначенную только для девочки, с ковриком-клубничкой, светло-розовой занавеской и корзиной с флаконами пены для ванн и игрушками. Василий огляделся, выискивая места, где могла спрятаться крыса, принюхался, кивнул Билли и закрыл дверь перед его носом.
Билли потоптался у двери, прислушиваясь, потом решил вернуться в гостиную, чтобы успокоить мать, и уже почти туда добрался, когда в ванной что-то грохнуло – пластиковые флаконы с пеной посыпались, Вася фыркнул, а потом произнес какое-то крепкое русское слово.
На лице матери и дочери отразился испуг. Билли поднял руку, призывая к спокойствию (сам он от неожиданности проглотил жвачку), и поспешил обратно.
Фет уже открыл дверь. Его руки чуть ли не до локтей защищали перчатки с кевларовыми пластинками. В правой он держал мешок. В мешке что-то дергалось и извивалось. Что-то большое.
Василий кивнул и протянул мешок Билли.
Билли ничего не оставалось, как взять его, иначе мешок упал бы на пол, а крыса убежала бы. Он надеялся, что материя окажется достаточно прочной (такой она, во всяком случае, выглядела) и большая крыса, беснующаяся внутри, ее не порвет. Билли держал мешок в вытянутой руке, подальше от тела, чтобы крыса не добралась и до него. Василий тем временем спокойно (но очень уж неторопливо) открыл ящик и достал герметически запечатанную коробочку, в которой лежала губка, пропитанная галотаном. Он забрал мешок, чем безмерно обрадовал Билли, приоткрыл, чтобы бросить в него губку, снова закрыл. Крыса все билась, потом начала успокаиваться. Василий потряс мешок, чтобы ускорить процесс.
Он подождал несколько мгновений, пока крыса не затихла, открыл мешок, сунул в него руку, вытащил сначала крысиный хвост. Наркоз уже действовал, но сознания крыса еще не потеряла. Острые когти передних лап рвали воздух, челюсти щелкали, блестящие черные глаза были открыты. Крыса попалась немаленькая, длина тела около двадцати сантиметров, еще столько же приходилось на хвост. Темно-серая шерсть на спинке, грязно-белая на животе. Не сбежавшая от кого-то домашняя любимица, а обычная дикая городская крыса.
Билли давно уже отошел подальше. В свое время он навидался крыс, но так к ним и не привык. Василия компания грызунов совершенно не смущала.
