Флорентийка и султан - Беньи Жаннетта (бесплатные версии книг .TXT) 📗
Остальные офицеры, которые еще продолжали сражаться, увидев, что их капитан сдался, сложили оружие. Их тут же схватили за камзолы, прижимая к стенам. Лягушонок скомандовал:
– Всех в трюм.
Гарсия, вытирая кровь со своей шпаги, мрачно спросил:
– Может, лучше за борт? Что толку от офицеров? Но Лягушонок стоял на своем.
– Нет,– решительно сказал он.– Мы не такие, как они. К тому же пусть узнают, что это такое.
Восставшие матросы с радостными криками потащили офицеров в трюм, где прежде сидели одноногий пират, Лягушонок и Бамако.
Овладев офицерской кают-компанией, матросы бросились в соседние каюты, чтобы выкурить оттуда тех, кто прятался по углам.
Кое-где в их руки попадался забившийся под кровать надсмотрщик, а еще пару солдат, встретивших бунтовщиков выстрелами из мушкетов, разъяренные матросы прикончили на месте.
Наконец, возбужденная толпа остановилась перед большой резной дверью, которая оказалась заперта.
– Эй, Жоффруа,– раздались крики из толпы,– здесь нужна твоя голова!
Матросы расступились, пропуская гиганта к двери. Разогнавшись, он пробил головой огромную дыру, и матросы услышали отчаянный женский крик.
Это была каюта, в которой прятались Фьора и Леонарда.
Еще несколькими ударами кулаков Жоффруа разнес дверь в щепки, и разъяренные матросы ввалились в каюту.
– Убирайтесь прочь! – закричала, размахивая руками, Леонарда.
Грубо сплюнув через выбитый зуб, испанец Гарсия утерся рукавом парусиновой робы и воскликнул:
– А ну-ка в сторону, старуха! Я уже забыл, как пахнет женское тело!
Грубо гогоча, матросы бросились на женщин. Леонарду отшвырнули в сторону, а Фьору, которая кричала от ужаса, закрыв лицо руками, повалили на постель с громкими криками.
– Я – первый!
– Нет, я!..
– А ну, отойдите!
Гарсия забрался на Фьору и, отшвырнув в сторону шпагу, принялся жадно обнимать ее.
Тем, кому не удалось добраться до Фьоры, сгодилась и Леонарда.
Несколько грязных матросов с потными, закопченными лицами ухватили старую служанку за руки и потащили упирающуюся Леонарду к двери.
Один из матросов, зацепившись за попавшийся на пути дубовый табурет, растянулся на полу, увлекая за собой остальных.
Двое матросов держали Леонарду за руки, а коротышка в рваной рубахе тут же развязал пояс и спустил штаны.
– Спокойно, старушка! – хрипло заорал он.– Ты еще кое на что сгодишься!
Он набросился на Леонарду и принялся задирать ее многочисленные пышные юбки.
– Да где же у тебя это? Надо же столько одеть на себя!.. Эй, братцы, помогите!
Пока разъяренные после боя матросы пытались насиловать Леонарду, Гарсия на пару со своим приятелем склонились над Фьорой.
– Ну что, красотка, ты небось и не думала, что достанешься матросу? – хохотал испанец.– А я вот давно тебя приметил... Какой у тебя дивный голос! Может, споешь что-нибудь?
Фьора с ненавистью плюнула в лицо насильнику, а потом ударила его по скуле.
Но это только разозлило испанца.
– Ах ты, стерва! – зарычал он.– Я тебе сейчас покажу!
Он схватил валявшийся на полу кинжал и приставил его к горлу Фьоры.
– Как тебе это понравится? – осклабился он в плотоядной улыбке.– Какая нежная грудь... Я давно не видал такой. Слышишь, Жан-Пьер? Прежде мне приходилось иметь дело только с портовыми шлюхами. Ни у кого из них не было такой гладкой, нежной кожи. Ты только посмотри!.. Она вся светится.
– Отпустите меня! – завизжала девушка. Гарсия тут же заткнул ей рот рукой.
– А ну, умолкни! Ты еще не знаешь, что такое настоящий матрос! Раньше, небось, только с графами да маркизами зналась? Что это за мужики? Дерьмо, а не мужики! Ничего, ты узнаешь меня и полюбишь... Интересно, какая у тебя задница?
Урча в предвкушении удовольствия, он принялся дергать шнурки на платье девушки, не убирая кинжала от ее горла.
– И не дергайся,– приговаривал он.– Не то придется продырявить тебя. А ведь мне хочется получить страстную женщину, а не мертвую.
Сделав еще несколько попыток сопротивляться, Фьора беспомощно утихла.
Сейчас ее могло спасти только чудо. И это чудо свершилось!
Спасение пришло неожиданно. А спасителем был тот самый молодой моряк, который такими влюбленными глазами смотрел на нее, когда ему одевали на шею петлю.
Лягушонок вместе с Бамако, препроводив офицеров в трюм, вернулся на корму и увидел в просторной каюте ужасающую картину насилия.
Несколько матросов, грубо гогоча, срывали со старой служанки Леонарды ее многочисленные юбки. Особенно выделялся коротышка, сверкавший ягодицами из-под спущенных штанов.
Справа, на огромной кровати еще двое пытались изнасиловать Фьору. Одним из них был испанец Гарсия. Трясущейся от возбуждения рукой он расшнуровывал платье на– груди девушки.
– Сейчас,– приговаривал Гарсия.– Сейчас ты будешь моей...
– А ну, прекратите! – заорал Лягушонок.
Но на него никто не обратил внимание. Матросы были так разгорячены, что только выстрел из пистолета мог заставить их остановиться.
Именно это и пришлось сделать юноше. Он выхватил из-за пояса пистолет и выстрелил в потолок.
Только сейчас матросы остановились.
– Я сказал – прекратите! – заорал Лягушонок. Но Гарсия в ответ лишь отмахнулся.
– Да пошел ты к дьяволу!.. Эти женщины теперь принадлежат нам, а не офицерам.
Воодушевленные его словами, и остальные снова принялись за свое.
Тогда Лягушонок схватил валявшуюся на полу шпагу и со всего размаха плашмя приложился клинком к голым ягодицам коротышки, барахтавшемся на Леонарде.
Тот завизжал от боли и тут же отскочил в сторону. Острие шпаги в следующее мгновение оказалось приставленным к горлу испанца.
– Гарсия, отойди,– угрожающе проговорил юноша.
– Да ты что? – ошеломленно воскликнул тот.– Она моя!
Он уже было хотел кинуться в драку, но Бамако, влетевший в каюту следом за Лягушонком, приставил к горлу испанца еще одно лезвие.
– Прочь – я сказал! – проговорил Лягушонок.– Руки прочь от пленных!
Гарсия молча поднялся и отошел в сторону. Глаза его сверкали злобным огнем, а руки дрожали от ярости.
– Я тебе это еще припомню,– сквозь зубы процедил он.
Его приятель Жан-Пьер замешкался, и тогда Жоффруа, не принимавший участие в насилии, мгновенно схватил его за шиворот и вышвырнул в проломленную дверь.
– Стыда у вас нет,– укоризненно произнес он.– Мы же добрые христиане.
Лягушонок поднял валявшуюся на полу полупрозрачную шелковую шаль, принадлежавшую Фьоре, и протянул бессильно лежавшей на кровати девушке.
– По-моему, это принадлежит вам, сеньора. Накройтесь.
Нескольких мгновений, которые ушли у юноши на это движение, Гарсии хватило для того, чтобы отскочить в сторону и схватить брошенную кем-то на пол шпагу.
– Ну, что ж, дружок,– хрипло рассмеявшись, произнес он.– Вот и настало время поквитаться. Ты напрасно не позволил мне взять эту стерву. Тут вполне хватило бы и на двоих. Тебе бы тоже досталось. Но ты не захотел...
С этими словами он бросился на Лягушонка, направляя острие шпаги прямо в сердце противнику.
Но юноша успел увернуться и нанес разящий удар своим клинком прямо в сердце испанца.
Леонарда, сидевшая на полу и собиравшая свои юбки, расширившимися от ужаса глазами наблюдала за тем, как обливающийся кровью черноволосый матрос с серьгой в ухе медленно заваливается на бок и падает прямо в ее объятия.
– Бог мой! – взвизгнула Леонарда, подскакивая с пола.
Гарсия упал в угол каюты и, несколько раз дернувшись, захрипел и затих.
Лягушонок сквозь плотно сжатые губы произнес:
– Так будет с каждым, кто забудет о том, что он христианин.
Матросы, собравшиеся в каюте, стали жаться по стенам.
– Да мы просто хотели позабавиться,– обиженно сказал один из них – тот самый, на ягодицах которого красовался длинный красный шрам.
– Штаны одень,– хмуро проговорил Лягушонок. Фьора по-прежнему не могла прийти в себя. Она дрожала от охватывающего ее волнами ужаса и, наконец, не выдержав, разрыдалась.
