Научи меня любить (СИ) - Guardian Angel (книги без сокращений txt) 📗
– Это тебе за то, что в молчанку играл… – вибрирующим, от еле сдерживаемого желания, голосом говорю я, наклоняясь к ушку парня. Прикусываю его и снова опускаю ладонь на гладкую ягодицу.
Два ярких отпечатка светофором загораются на бледной коже, вызывая во мне болезненное желание вылизать и пожалеть раздраженную поверхность.
– Это за то, что сомневался во мне, – снова удар, потом еще один и еще, – а это на будущее, чтоб не смел себя больше накручивать, - последующие несколько ударов выходят особенно хлесткими, срывая с губ Алика болезненный возглас в виде протяжного стона.
Покончив с воспитательной частью, опускаюсь рядом с Аликом на колени и начинаю нежно поглаживать его разгоряченную кожу мягкими круговыми движениями, дабы успокоить и унять жар. Затем развожу ноги парня пошире и устраиваюсь между ними, вжимаясь пахом в раскрывшиеся полушария ягодиц.
Алик протяжно стонет, потираясь промежностью о мой напряженный член. От этого похотливого движения моё тело скручивает спиралью такого необузданного желания, что еле удерживаю себя на месте, дабы не ворваться в Алика прямо сейчас.
– Не ерзай, – сквозь зубы шиплю я, пытаясь удержать трещащий по швам самоконтроль, – иначе я тебя снова отшлепаю, – в подтверждение серьезности своих слов звонко опускаю руку на его правую ягодицу.
– Ауч... – хнычет Алик, подаваясь вперед, – не надо, я больше не буду...
– А вот это мы еще посмотрим, – говорю я, снова потираясь пахом между его покрасневших ягодиц, – хочешь, чтобы я тебя трахнул, да? – задаю я провокационный вопрос, замирая на месте, но продолжая вжиматься в зад парня.
– Да… Пожалуйста, сделай это… – тут же отзывается Алик, снова подаваясь назад, напрочь забыв про все мои предупреждения.
– Гр-р… – рычу я сквозь стиснутые зубы, снова отвешивая очередной шлепок по розовой ягодице, – стой смирно, если не хочешь, чтобы я тебя порвал, – угрожающе говорю я, находясь в одном единственном шаге то того, чтобы не сорваться и не взять парня без подготовки.
На несколько секунд Алик замирает, обдумывая мои слова, но потом снова начинает толкаться задом мне в пах, имитируя половой акт…
И эта капля становится последней в чаше моего терпения и самоконтроля…
С глухим рычанием набрасываюсь на него, яростно вылизывая его шею и загривок. Алик всхлипывает, ерзает и постанывает…
Боже, эта пытка просто невыносима, и в тоже время нет ничего сладостнее нее…
Оторвавшись от Алика, прохожусь головкой члена по его сморщенному отверстию вверх-вниз, размазывая смазку. Добавляю к ней еще немного своей слюны и снова повторяю движение. Как бы мне ни хотелось войти в Алика по самый лобок прямо сейчас, я не хочу делать ему больно.
Но у моего мальчика на этот счет свои планы...
Осознаю это лишь тогда, когда он одним резким движением насаживается на мой член, с громким и протяжным стоном прогибаясь назад, так, что я отчетливо вижу тоненькую струйку крови, сочащуюся из его прокушенной губы.
– Ащ-щ-щ… – зло шиплю я, жестко фиксируя парня на месте, присекая дальнейшую попытку себе навредить, – что же ты творишь?…
– Трахни меня, Глеб… Ну пожалуйста… – умолят меня Алик, снова толкаясь на мой член.
От яркого, непередаваемого ощущения узости и тесноты меня накрывает такой мощной волной возбуждения, что все доводы разума отступают на задний план, уступая место первобытному желанию брать, трахать и иметь.
Врываюсь в Алика одним мощным толчком, загоняя член по самые яйца. Двигаюсь медленно и с оттяжкой, с каждой секундой наращивая темп и силу.
Алик протяжно стонет и извивается, толкается и подмахивает, бесконечно повторяя:
– Еще… Сильнее… Глубже… Да… Так…
Начинаю вбиваться в него с бешеной скоростью, входя под разными углами, дабы доставить своему мальчику максимум удовольствия из того, что могу дать. Но и этой близости мне становиться недостаточно. Хочу большего. Поэтому, не сбавляя темпа, освобождаю руки Алика от ремня, отрываю его тело от дивана и прижимаю к своей груди. Разворачиваю его лицом к себе и впиваюсь в искусанные в кровь губы, размазывая алые капельки по лицу. Врываюсь в рот языком и жадно вылизывая его изнутри, то покусывая, то посасывая язычок парня.
В этом неистовом, ревущем и бушующем водовороте из страсти и возбуждения смешалось всё: любовь и похоть, отчаянье и надежда, боль и удовольствие.
Никогда прежде ничего подобного между нами с Аликом не происходило.
Мы словно потеряли связь с этой реальностью, переместившись в какую-то иную, параллельную с нашей, в которой мы и сам были другими. Жесткими и нетерпимыми, дикими и жадными, необузданными и первобытными.
Мы терзаем тела друг друга, не зная боли и усталости, отдаваясь процессу так, словно это наш последний день в жизни...
Когда в мой, затуманенный похотью, разум поступает сигнал о том, что мы оба зависли на периферии между раем и адом, я обхватываю рукой истекающий смазкой член Алика и начинаю его ритмично надрачивать в рваном ритме со своими движениями в нем.
– Следуй за мной, Аличек… – хриплю я севшим от страсти голосом, быстрыми и резкими движениями вколачиваясь в своего мальчика, – вот сейчас… вместе… со мной… д-а-а…
– Бо-о-ж-е-е… д-а-а… а-а-х…
От сильнейшего оргазма и усталости Алик повисает у меня на руках, я же в изнеможении заваливаюсь набок, прижимая к себе обессиленное тельце парня. Еще один подобный оргазм, и мое уже немолодое сердце этого просто не выдержит.
Прихожу в себя тяжело…
В голове туман и ни одной здравой мысли. Всё тело словно свинцом налито, а от долгого стояния на коленях мышцы затекли и неприятно ноют. Да и перелом ноги дает о себе знать, тянущей болью в бедре.
Глава 21
POV Алик
Открываю глаза и нахожу себя в объятиях Глеба. Мы оба лежим на полу, на моем пушистом ковре, но от этого всё равно не теплее. Меня начинает сотрясать озноб. Пытаюсь встать, но мои ноги меня не слушаются, а соднящая боль в анусе заставляет застонать, привлекая внимание Глеба.
– Ну, вот что ты за дурень, а? – тут же накидывается на меня любимый, бережно укладывая на диван. – Что на тебя нашло, Аличек?
– Не знаю, – отвечаю я, пряча глаза, от проницательного взгляда мужчины, – я хочу принять душ.
– Хорошо, давай я тебе помогу, – Глеб протягивает ко мне руки, помогая встать, не садясь на пятую точку. Получается. Поддерживая под локоть, мы бредем в сторону ванной. Каждый шаг тупой болью отзывается в заднем проходе. Ну что я могу сказать, я дурак… Хотел себя наказать, что ж, получите и распишитесь!
Уже перед душевой кабиной Глеб пропускает меня вперед и…
– Бля-я-ть, твою ж мать! – с болью в голосе восклицает он, разворачивая меня к себе лицом, – прости меня, Аличек, прости ради бога… – причитает мужчина, покрывая мое лицо поцелуями, – это я виноват… я должен был остановиться…
– Глеб, успокойся, – взволнованно говорю я, пытаясь понять, что происходит, – я не понимаю, за что ты извиняешься?
– За это, – отвечает он, подводя меня к зеркалу и поворачивая к нему спиной.
– Охх... – судорожный вздох вырывается у меня из легких, как только я наталкиваюсь взглядом на то, о чем говорит Глеб.
Вся внутренняя сторона моих бедер и ягодиц залита не только спермой, но и кровью, а шея, плечи и спина усыпаны бордово-синими засосами, неприлично ярко выделяющимися на бледной коже.
– Прости меня, мой хороший, это я вин… – снова начинает извиняться Глеб, но я не даю ему закончить, прижав пальцы к губам.
– Глеб, ты ни в чем не виноват, – с нажимом говорю я, заглядывая в полные боли и раскаяния глаза любимого, – я очень сильно тебя люблю, а это, – пожимаю плечами, чувствуя тянущую боль в мышцах, – пустяки, до свадьбы заживет, – улыбаюсь и опускаю руку.
– Люблю тебя, мой маленький, – прижимается ко мне Глеб, нежно меня целуя, – но я все равно перед тобою виноват...
– Тссс... Тихо...– шепчу я в приоткрытые губы мужчины, – не отвлекайся.
Несколько минут самозабвенно целуемся, прося друг у друга прощения. Я – за свою дурость и глупость, Глеб – за причиненную боль и дискомфорт.
