Больше, чем страсть - Алюшина Татьяна Александровна (книги регистрация онлайн txt) 📗

А сам тем временем переведет деньги со счетов фирмы на свои в неком офшоре на каком-нибудь красивом острове в океане и перенаправит все поступающие от работающих проектов прибыли туда же. В последний момент, в день передачи денег выяснится, что Даниила уже нет в живых, и собранные деньги от проданных казаринских активов, кстати, с разрешения его родни ради спасения любимого человека, вернутся на счета фирмы. А с этих счетов куда? Правильно, – на новые офшорные счета Дружинина.

Даже не элегантно. Топорно, но сработало бы, как лом, против которого нет приема. Если бы… А вот на этой фигне, на таких вот «если бы» многие крысы Мишкиного типажа сломали свои наточенные зубки – на совокупности непросчитанных мелких деталей и вариантов. Хотя могло и сработать.

Найти выход на чеченских боевиков оказалось проще, чем Дружинин предполагал, но они сразу запросили половину всех доходов от операции и торговаться не собирались. Мишка крякнул от жадности, но отступать и давать «заднюю» испугался – хотя бы потому, что уже изложил им весь план. Дурачок. Мишка не понимал простой вещи – что с того момента, как обратился к боевикам, он стал гораздо большим заложником, чем Казарин, сидящий в яме.

Какие офшоры? Какая счастливая богатая жизнь? Окстись, мальчик!

Половину вперед, а дальше ты на крючке – все! Месяц-полтора и все твои деньги станут чеченскими, а тебя найдут в подворотне с перерезанным горлом в лучшем случае.

И какого хрена его вообще понесло выходить на чеченов? Нанял бы простых бандюков родного московского разлива, и дешевле, и безопасней. Да и договариваться с ними проще.

Как потом признался на следствии Мишка, ему казалось, что так масштабнее будет, шум ведь на всю страну поднимется, и сразу станет понятно всем, что дело очень серьезное, все-таки Чечня.

Лавры крутого полководца на мозг давили. А еще хотелось, чтобы Казарину было как можно больней, страшней и унизительней – отомстить хотелось, опустить.

Маму родную не пожалел! Подлил ей в чай сильнодействующий препарат, чтобы у Веры Семеновны случился сильнейший сердечный приступ, чтобы достовернее выглядел отказ лететь в тот день в Сочи. Крысеныш.

Но все и сразу пошло наперекосяк. Следственная группа, взявшая это дело, оказалась не милицейской, как предполагал Дружинин, а служба безопасности, потому как все дела по Чечне вела тогда ФСБ. А это «мальчики» жесткие и работают по определенной схеме – все счета казаринские и карточки заморозили через час после его похищения и никаких операций с ними провести уже не имелось возможности.

К тому же Костя Бальдин, великий бухгалтер и умнейший человек, усмотрел на нескольких счетах и документах, переданных ему Дружининым для проведения оплаты еще за пару дней до похищения, подписи Казарина, показавшиеся подозрительными, и поделился своими мыслями со следователями, не поставив в известность Мишку, которого сразу же заподозрил в причастности к исчезновению Даниила.

Ну а дальше все по обычной оперативной схеме – похитители назначили сумму выкупа: десять миллионов долларов, которую, разумеется, надо было собрать. Оперативники затребовали доказательство, что Казарин жив, получили это доказательство в виде фото– и видеосъемки с газетой, датированной нужным числом.

Родители и бабушки-дедушки готовы были подписать любые документы и отдать все, что угодно, чтобы спасти Даниила, но оперативники делать это запретили. Отслеживались средства связи Дружинина: телефоны, компьютеры, электронная почта, и за ним велись круглосуточная слежка и прослушка. Через два дня следователи уже знали, какая чеченская группировка занималась этим делом, вышли на исполнителей, которые тоже, в свою очередь, следили за Дружининым, Ритой и дедом с бабушкой Казариными в Москве.

Мишка даже не подозревал о родстве Даниила с известными Архаровыми, Казарин никогда не рассказывал об этом, впрочем, он никому о своем родстве не рассказывал. Но что удивительно, и бравые бандюки не узнали про Архаровых, что сильно облегчило работу чекистов. Следили за теми, кто вел переговоры в Чечне. Да, все ребята делали грамотно, профессионально, не пропуская ни одной детали, только…

Только они прекрасно понимали, что живым Казарина им не вытащить уже ни за какие деньги. Вот так.

Руководство операцией по освобождению Даниила Казарина провело беседу, собрав всех родственников и объяснив им реальность – Даниила никто не отпустит и не собирался делать этого с самого начала. Найти его в Чечне нереально. Готовьтесь к худшему.

Никто поверить не мог, что Казарин сбежал! Фээсбэшники в шоке! С помощью показаний Даниила накрыли пост ментовский и военных, а через них и всю банду.

Дружинина арестовали, судили, дали пять лет колонии строгого режима. Его отец, Андрей Львович, приходил к Казарину и просил за сына прощение. Плакал.

Даниил простил. И жалел про себя этого придурка. Так жизнь собственную испоганить на ровном месте!

Любимая тетка Ритуля на почве страшных переживаний сошлась с Костей Бальдиным, утешавшим и не отходившим от нее все эти страшные дни. И они через эти совместные переживания сроднились уже через три месяца после возвращения Даниила, поженились. И, не побоявшись сорока одного года Ритули, родили доченьку Елизавету. Девчонка классная.

С родителями Даниил много разговаривал и испытал настоящий шок, когда выяснилось, что все эти годы они считали себя виноватыми в том трагическом случае с падением сына и не знали, как себя вести и как загладить свою вину.

А когда его понесло вразнос и он, пьяный, обвинил их в кабинете у бабушки, родные и вовсе поняли, что потеряли сына и теперь он будет ненавидеть их всю жизнь. Решили, что лучше его не трогать, не надо им мальчику мешать жить, с головой погрузились в работу, справляясь с душевной болью единственным известным им образом.

Кто рассудит? Архаровы жили по каким-то иным законам и пониманиям, как правильно выстраивать отношения с детьми. Цирковые дети взрослеют очень рано, и спрос с них, как со взрослых, и ответственность для них наступает слишком рано, и относятся к ним как к взрослым людям. Вот старшие Архаровы и посчитали, что, раз сын решил, что они ему не нужны, – он взрослый человек и имеет право жить так, как решил.

Нет, ну не дураки, а? Ну так-то, между нами! Взрослые люди!

А поговорить с сыном, рассказать, как любите его, как переживаете за него, как гордитесь им, что вините себя! Нет?

Нет – переклинило что-то в мозгах, обвинили себя навсегда и решили держаться на расстоянии, чтобы мальчика не травмировать и своим присутствием не напоминать, что он потерял из-за травмы.

Все непросто.

Больше чем на десять лет Даниил словно вычеркнул их из своей жизни, отрекся от них, а вернуть былую близость и доверие очень сложно. Практически невозможно. Но они стараются.

Теперь дни рождения и праздники проводят вместе. Даниил часто ездит к ним в город, иногда по нескольку дней живет в доме Клео со стариками. И мама все эти годы посматривает на него виноватыми глазами, полными боли и надежды на сближение. Но Казарин пока так и держит некую дистанцию.

Боится, что ли?

И есть еще одна закавыка в нем и в его отношениях с родителями – он так и не вошел в их цирк ни разу за все эти годы. И ни в один другой цирк в мире.

Глашка стояла у окна и смотрела на светящиеся окна банного комплекса. Так ее и нашел Максим Кузьмич – задумчивую, притихшую, глядящую в окно.

– Ты чего, Глашуня? – мягко спросил он и погладил девочку по голове.

– У них, что, дед, роман? – спросила девочка, продолжая, словно завороженная смотреть на окна бани, подсвечивающие желтым уютным светом сквозь стволы деревьев на участке.

– У кого? – усмехнулся Максим Кузьмич.

– Ну зачем ты шутишь! – насупилась она и пояснила: – У мамы и Даниила Антоновича.

– Про роман ничего не знаю, – уверил, улыбаясь, дед.

– Но они же там вдвоем, – посмотрела на него Глаша и, сделав значительное выражение лица, развернула пояснение: – И давно уже, даже ужинать не пришли. И может, останутся там ночевать.