Свидание на Аламуте - Резун Игорь (книги полностью бесплатно TXT) 📗
В Бункере – тишина, густая, хоть ложкой черпай. Заратустров пыхтел сигарой. Вот он подошел к глобусу, задумчиво крутанул.
– Товарищ полковник, – подал голос один из сидящих; слова его прозвучали странно, потому что сказаны они были на русском языке, – объект номер один спустили на воду. Наши… наши тоже живы. Мы дали оповещение береговой охране. Вытащат, а дальше по сценарию…
– По сценарию, – эхом отозвался полковник. – Объект номер два?
– По нашим данным, он уже в самолете. Мы контролируем.
Заратустров вздохнул, перестал ходить и наконец опустился в кресло. Рядом сидел Майбах. Полковник посмотрел на него и неожиданно улыбнулся.
– Ну, ночные бдения закончены… Что ж, друг мой, идите развлекать леди Сару. Если она еще не заснула. Мой совет: выпейте виски, наиграйтесь вдоволь и ложитесь спать!
…С этого времени прошло четыре часа. Пейзаж в Бункере почти не поменялся: только Заратустров сейчас дремал в кресле, а за мониторами компьютеров, отхлебывая из стаканчиков крепкий кофе, сидели другие люди. Вторая смена.
Это все происходило в Лондоне. А очень далеко от проснувшегося города, над Средиземным морем плыл в облаках легкий шестнадцатиместный «Альфа-Джет» с экипажем из двух человек и всего лишь тремя людьми на борту. Двое, стиснув в руках короткоствольные автоматы Калашникова, несли охрану в грузовом отсеке, а третий дремал, полулежа, в роскошном салоне, на кожаном диване пурпурного цвета.
Вуаве, с бескровным лицом, на котором багровые следы шрамов и ссадин, уже принял привычный облик – костюм, сорочка, сдержанных тонов галстук, штиблеты – и, преодолев больше полутора тысяч километров, сделал посадку в Тунисе. Оказалось, из-за неожиданной пустяковой поломки из системы питания уходил бензин. Самолет, задержавшись на час, вылетел дальше. Сейчас он находился на параллели между Афинами и Бенгази.
В салоне пахло лавандой и магнолиями; в центре стеклянного столика журчал небольшой декоративный фонтанчик. Глава Европейской ложи ордена ассасинов, директор Итало-французского банка смежил веки. Что ж, игра продолжается. Времени осталось только для решающего удара. Он прокручивал в голове последнюю информацию. «Ее больше нет. В спасательной лодке обнаружено мертвое тело гражданки Мириам Эрдикюль. Смерть наступила от удара молнии», – это сообщил один верный человек из МВД Италии. Его собственная интуиция, а точнее – фантастическая чувствительность, была притуплена недавней катастрофой; рука только срасталась, отзываясь легкой ноющей болью. Он сейчас был слишком слаб… а она – мертва. Значит, ее знание ушло вместе с ней. Оно уничтожено.
Неожиданный запах мускуса, который уловили ноздри Вуаве, не был резок. Так пахнет мясо, только что извлеченное из морозильной камеры, – то есть почти никакого запаха, но оттаивающие волокна все-таки уже дают первые молекулы аромата. Он еще растворен в воздухе, но уже густеет, уже обрастает ощущениями… Он уже разит кровью. Вуаве открыл глаза.
В проеме двери салона, на фоне кремово-коричневого интерьера стояла Мириам. В одном оранжевом спасательном жилете на голое тело. На черных волосах ее, в беспорядке покрывавших голову и плечи, Вуаве заметил быстро тающий иней.
– Я пришла, мой господин! – проговорила она хрипло.
Вуаве резко поднялся с кресла и замер. Шум турбин «Альфа-Джет» звучал успокаивающе, в иллюминаторах мирно плыли волокнистые облака. Пять тысяч метров. Откуда она здесь взялась?
– Я была огорчена, хозяин, что ты отправился в путешествие без меня, – произнесла женщина все тем же странным голосом, будто что-то перехватывало ей горло.
Она облокотилась обнаженным плечом о край дверного проема. Кожа иссиня-белая, лак на ногтях босых ног растрескался. В руках у нее было что-то вроде костяной дудочки.
– Что тебе нужно? – спросил Вуаве, сверля ее своими бесцветными глазами; он отслеживал каждое ее движение.
Мириам рассмеялась гортанно, запрокинула голову и одной рукой залезла в свои волосы, вороша их.
– Мне нужна Чаша, Робер!
Вуаве молчал. Его взгляд сконцентрировался на этой костяной палочке с прорезями.
– Если ты подумал об охранниках, то они мертвы, – оборонила она. – Федаины пошли глупые и трусливые. Нет Старца, который мог бы их вдохновить. Нет, Робер!.. Где Чаша? Я всю жизнь хотела это узнать!
Вуаве снова не ответил. Он сидел, сгорбившись и глядя на нее исподлобья. Он был сейчас слишком слаб.
– Договор, – выдавила Мириам, отстранившись от стенки и застыв куском камня в проеме. – Договор! Зачем ты его подписал, Робер? Мы верили тебе. Я верила. Сколько фидаинов погибло только потому, что их защищала пустая бронза! Бронза, в которой никогда не было ни капли семени последнего Старца, коменданта Ширд-Куха. Чашу с семенем забрали другие люди. Наши враги. Проклятые европейцы… А ты все это время дразнил нас дурацкими побрякушками. Теперь понимаю, почему так долго мы не могли найти ту самую Невесту в России. Ты предатель, Робер!
– Заткнись! – внезапно прошипел он в порыве ярости, и это сразу выдало его слабость.
Слабость, которую женщина хорошо прочувствовала. Она усмехнулась.
– Ты договорился с НИМИ. Они молчат о том, что наши Знаки – поддельные, а ты не предпринимаешь ничего, что могло бы повредить их деньгам, так? Убийца! Изменник! Ты изменил делу Старца! Мне пришлось пробраться к тебе на самолет, спрятавшись в механизме шасси. Я не замерзла… Почему? Потому что только у меня, у наследницы рода Рашида ад-Дин ас-Синана, есть сила. Мое тело может вынести все – все! – и ты это знаешь. Любую боль. Мой Знак – во мне. Мне не надо было его прятать в себя в аэропорту Праги, это была лишь бесполезная побрякушка, которая терзала мое лоно… Что ты мне скажешь, Робер? Ну, скажи что-нибудь… Для чего мы пытаемся следовать за тобой? Для того, чтобы у тебя, жалкого мошенника, были новые миллиарды?
Самолет мягко покачивало, над морем его часто роняло в воздушные ямы. Два мертвых тела лежали на полу багажного отсека; Мириам просто свернула им головы. Вуаве даже не задумывался, как этой дьяволице удалось бесшумно подобраться к людям, обученным и натренированным в белуджистанском Сербазе, а потом и в легендарном Ущелье… Он просто рванул вперед.
Сознание его, как это бывает всегда у НИХ в минуту опасности, раздвоилось, распалось на два пульсирующих центра: одна часть осознавала, что он – человек, поэтому никакая сверхъестественная сила не приклеит на место отсеченную острым клинком голову, и взывала к осторожности, а вторая, темная, поднимающаяся из глубин, мгновенно включающая возможности организма на сто процентов и использующая результаты многолетних йоговских практик, жила только одной целью – уничтожить врага.
Человек в костюме, почти не касаясь покрытого кофейным ковром пола, вылетел из кресла; пальцы его вытянутых рук в этот момент были страшнее кинжалов. Из них не выросли лезвия, как в фильмах ужасов, – нет, но, приобретшие чудовищную силу, они могли растерзать белое рассыпчатое тело Мириам в пару секунд.
Однако черноволосая женщина лишь согнулась и тоже вытянула вперед холеные руки с длинными ногтями. Тотчас же вода в фонтанчике взметнулась и, шипя, бросилась в лицо Вуаве раскаленным паром. Удар мгновенно разогретого до бешеной температуры пара объял его, но не отозвался болью в сознании. Ее выпад был неожиданным, и Вуаве, как сбитая камнем птица, рухнул на хрустальный столик, вдребезги раскрошив его, и перекатился на спину.
Он лежал, и на его лице вспухали лоскуты начисто сваренной кожи. Черная ткань костюма исходила паром. Мириам звонко рассмеялась.
– Не за этим ли ты приказал убить Али Джемаля? Я думала, он рассказал американцам о нашем плане, а он, похоже, узнал что-то о твоих делах с неверными! И это сделал ты, потомок Хорайзона? Что ж, моя кровь сильнее. Не зря мой предок Рашид ад-Дин ас-Синан создал наш орден Биз-а-Джетаар. Истребители магов. Мы должны были истребить сначала тебя, мошенник, падаль, свинья!
Вуаве только хрипел. Он ворочался, пытаясь обожженной рукой достать что-то из внутреннего кармана. Мириам следила за этим с усмешкой. За стенами роскошно отделанного салона, за толстым стеклом иллюминатора, закрытым бархатными шторками с золотой каймой, равномерно гудели двигатели самолета. Робер Вуаве с трудом вытащил из мокрого пиджака белую коробочку из полированной платины.
