Змеиное гнездо - Холт Виктория (лучшие бесплатные книги .txt) 📗
– Какие неприятности имел в виду капитан?
– Как вам сказать… э-э… не всегда все получается гладко. Но не беспокойтесь понапрасну, жизнь возьмет свое.
– Мне бы хотелось побольше узнать о том, что здесь происходит.
– Я вас понимаю. Вы собираетесь здесь жить. Естественно ваше желание знать.
– Капитан показался мне очень озабоченным, – сказала Лилиас.
– Ну хорошо, если не вдаваться в подробности, – заговорил Роже, – то в продолжение известного времени здесь идет борьба за власть. После открытия в Южной Африке алмазов и золота сюда понаехали люди со всего света и осели здесь. Но в основном это были британские подданные. Состав населения заметно изменился, и пришельцы, которых африканеры назвали уитлендерами – что в переводе означает чужеземцы – решили, что пора взять под свой контроль управление страной. Пауль Крюгер – президент Трасваля, и он видит, что происходит вокруг.
– У меня сложилось впечатление, что он очень сильный лидер, – заметила Лилиас.
– Так и есть. Он сразу понял, что если предоставить право голоса итлендерам, то на любых выборах они превзойдут числом африканеров, и это будет иметь для последних ужасные последствия. Африкенеры с подозрением относились к британцам, которые с самого начала проводили свою линию в отношении черного населения. После отмены рабства в Британии англичане вознамерились распространить свое решение на Южную Африку. Буры не могли с этим согласиться, ибо они тогда лишались бы дешевой рабочей силы для своих ферм. У этого конфликта долгая предыстория.
– И теперь, по словам капитана, он «достиг точки кипения»?
– Мы считали так некоторое время. Причина появления новых страхов – постановление Крюгера, по которому ни один уитлендер не допускается к президентским выборам, а фольксрад – так называется местный парламент – выбирают только граждане не моложе сорока, прожившие в стране не менее четырнадцати лет.
– С этими уитлендерами, которые осели в стране, поступают не слишком справедливо.
– Конечно. Кроме того, многие из них разбогатели, внесли немалый вклад в финансовое благополучие страны, а им отказывают в праве голоса. Трудно было ожидать, чтобы такие люди, как Сесил Родс и Джеймсон, остались в стороне, словно это их не касается.
– Поэтому Джеймсон и совершил свой рейд? – спросила Лилиас.
– Да, и ход событий немного замедлился. Особенно после того, как германский император телеграммой поздравил Крюгера с победой; с другой стороны, не подлежит сомнению, что британское правительство более чем когда-либо настроено показать свою силу.
– Значит, возможны крупные беспорядки? – в тревоге спросила Лилиас.
– Я уже говорил – беспорядки здесь не редкость. Но не следует пугаться всего подряд. Я думаю, что продолжаются переговоры между Джозефом Чемберленом, государственным секретарем по делам колоний, и Яном Сметсом, молодым генеральным прокурором Крюгера. Все это время я находился вдали от дома и мог судить о происходящем только по британским газетам.
– Мы тоже не уделяли этому внимания, – сказала Лилиас. – С того дня как мы приняли решение отправиться в Южную Африку, нам пришлось очень много сделать.
– Я знаю об этом.
– Но если существует конфликт между африканерами и уитлендерами, к которым мы тоже будем отнесены, не проявят ли местные жители враждебности к нам?
– Дорогая, никто ничего подобного не допустит, уверяю вас. Нет и еще раз нет. Они будут счастливы тем, что вы приехали передать свои знания их детям. Не сомневаюсь, вас ожидает самый теплый прием. А кроме того, я всегда буду рядом. Рибек-хаус, в котором я живу, не так далеко от школы. При необходимости я помогу вам.
Мне показалось, он ожидал от нас заверений в том, что мы успокоились, но я и, думаю, Лилиас тоже не были готовы сказать такое. Напротив, мы все больше склонялись к мысли, что впереди нас ждут немалые испытания.
Кейптаун оказался красивым городом. Мне хотелось задержаться и осмотреть его. Словно приветствуя нас, сияло солнце; люди казались дружелюбными. После услышанного от Роже и капитана я приготовилась к проявлению враждебности со стороны хотя бы некоторых горожан. Мы были здесь уитлендерами; в то же самое время среди местных жителей нарастал конфликт. Но ни единого признака напряженности мы не заметили.
Меня поразило величие Столовой горы и Столового залива.
– Какие прекрасные места! – вырвалось у меня; Лилиас тоже была в восторге.
Мы улыбнулись друг другу. У нас обеих появилось чувство, что в самом деле все устроится.
Долгое путешествие в поезде через вельд захватило нас, хотя несколько утомило. Роже сразу предупредил, что на пятьсот сорок миль от Кейптауна до Кимберли уйдет тридцать часов.
– Вам еще повезло – в свое время этот путь проделывали в фургонах, – добавил он.
Мы были благодарны ему. На протяжении всего переезда властность, которая исходила от него, заставляла всех немедленно уделять ему самое доброжелательное внимание, часть которого перепадала и нам.
– Без его помощи наше путешествие могло протекать совсем иначе, – как-то сказала я Лилиас, и она согласилась.
Наконец мы прибыли в Кимберли.
Роже Лестранж настоял на том, чтобы отвезти нас в школу, прежде чем он с Майрой отправится в свой Рибек-хаус.
Из окон экипажа Лилиас и я внимательно разглядывали город.
– Город процветает, – пояснял Роже, – и быстро растет. Это все сделали алмазы. Помимо прочего, он стоит на пути между Кейптауном и Трансвалем. – С гордостью он показал нам красивые здания городского собрания и высшего суда, ботанический сад.
Мы обменялись с Лилиас удовлетворенными взглядами. Узнав о беспорядках в этой стране, мы даже заговорили о том, что лучше было поехать в Австралию или Новую Зеландию. Но увиденное примирило нас с Южной Африкой.
Экипаж остановился напротив небольшого белого здания, отделенного от дороги подобием внутреннего двора.
– Ваша школа, – возвестил Роже.
Едва он заговорил, дверь открылась и из здания вышел мужчина со свежим цветом лица и улыбкой на губах. На вид ему было чуть больше тридцати.
– Мистер Джон Дейл, – представил его Роже. – Позвольте познакомить вас, Джон, с новыми учительницами.
– Так это мисс Милн и мисс Грей? – спросил молодой человек, переводя взгляд с одной из нас на другую.
– Это мисс Грей, – сказала Лилиас, а я мисс Милн. Он пожал ее руку, а затем мою.
– А это, – вмешался Роже, – моя жена.
Джон Дейл протянул руку и поздоровался с Майрой.
– Рады видеть вас в Кимберли, – сказал он. – Надеюсь, вас ожидает здесь счастье, миссис Лестранж.
Роже ласково улыбался.
– Ну что же, мы завершили долгое путешествие, и теперь нам пора откланяться. Могу я оставить дам на ваше попечение, Джон?
– Само собой разумеется, – он повернулся к нам и сказал: – Прошу вас – входите. Давайте-ка мне ваши вещи.
– Это далеко не все, – сказала Лилиас. – Остальное прибудет позже.
– Я понимаю. А сейчас – пойдемте в дом.
– Итак, мы вас покидаем, – сказал Роже.
Мы сердечно поблагодарили его за все, что он для нас сделал.
– Мы скоро увидимся. Нам интересно будет узнать, каковы ваши первые впечатления, как вы устроились, не правда ли, Майра?
– О да… конечно. Навестите нас как можно скорее, – промолвила Майра.
– Не сомневаюсь, что дамы зайдут к нам в гости, дорогая, – вмешался Роже. – Мы же совсем рядом. Ты не лишишься их. Итак, до скорой встречи. Под опекой Джона вы в полной безопасности. Au revoir.
Мы вошли в прихожую, а Джон Дейл внес наши саквояжи и поставил их на пол.
– А теперь позвольте мне пояснить, – начал он, – кто я такой. Я – член городского совета. Мы более чем озабочены обучением наших детей. Как видите, школа очень мала. В ней никогда не было больше двадцати учеников сразу. Трудность заключалась в том, чтобы найти учителей, готовых остаться здесь надолго. Сначала школу возглавляла мисс Грот, проработавшая в Кимберли двадцать лет. Она состарилась, и ее сменила молодая дама, продержавшаяся у нас два года. Потом она вышла замуж и уехала. С той поры мы не могли найти никого, кто согласился бы приехать в город и проявил искреннюю заинтересованность в школьных делах. Рассказ мистера Лестранжа о вас привел нас в восторг. Надеюсь, вам здесь понравится.
