Ассасин - Мелан Вероника (читать хорошую книгу TXT) 📗
Вместо того чтобы уменьшиться, боль удвоилась. Она утроилась, когда он смотрел на то, как Элли встает на колени. Она выросла вдесятеро, когда первая слезинка покатилась по ее щеке, и затопила Рена целиком, когда он вдруг понял, что слова Эллион правдивы.
Теперь он не задавался вопросом, откуда знает это, — просто почувствовал. И будь он проклят, потому что впервые в жизни ударил человека за правду…
За правду.
Рен ненавидел себя за то, что так мелочно отыгрался на самом дорогом.
«Я люблю тебя…»
Он презирал себя за то, что не смог остановиться вовремя.
«Я люблю тебя…»
Он был готов задушить себя за то, что заставил ее произнести последнюю фразу.
«Не скажу. Никогда. Не скажу».
Поднявшись с земли, Рен схватил первый попавшийся камень и с громким криком, похожим на рычание задыхающегося в агонии зверя, запустил его в воду. Раздался тихий всплеск, камень ушел на дно. Глядя, как по темной глади ручья расползаются круги, Декстер страстно мечтал, чтобы так же безвозвратно исчез и другой камень — тот, который давил на его сердце.
Он виноват. Он все испортил. Он виноват.
Когда ручей слизнул остатки ряби с поверхности, Рен с ужасающей ясностью понял, что должен все исправить. Еще не поздно, нет! Элли простит — он сделает все, чтобы она простила. Впервые в жизни Декстер чувствовал, что готов пойти на все ради женщины. Он забудет про измену, никогда не вспомнит о том, что она предала его, примет ее такой, какая она есть.
Продираясь сквозь чащу, Рен бежал все быстрее. Темнота не мешала ориентироваться в лесу, легкий дымок от костра безошибочно указывал направление. А когда впереди наконец показалась поляна, он выскочил на нее, словно мчащийся к финишу бегун, и… потрясенно застыл.
Лежащее на земле одеяло, рядом кружка, пивная бутылка. Сумка, коврик, палатка…
Элли не было.
Машина пропала тоже.
Глава 3
Немолодая уже, но аккуратно одетая и причесанная экономка неторопливо домывала остатки посуды в сверкающей раковине. Завтрак ее, как и обычно, был весьма прост и состоял из двух жареных яиц, стакана сока и свежей булочки. Закончив привычный ритуал с равномерным размазыванием розового джема по свежей поверхности теплого хлеба, Эмма Джамисон доела лакомство, причмокнула тонкими губами и принялась мыть посуду. Теперь, когда все тарелки и стаканы стояли на привычных местах, она смотрела в окно, прикидывая в уме, какие дела лучше всего запланировать на сегодня. Стоит ли еще раз почистить ковер в гостиной или, может, протереть сверкающие вазы наверху и в спальне, а после, пользуясь отсутствием хозяина, устроить себе послеобеденный отдых?
Пока Эмма думала, внимание ее привлек темный автомобиль, двигающийся по подъездной дорожке к крыльцу. Учитывая, что час был ранний и район этот не особенно изобиловал посетителями, экономка нахмурилась. Когда машина остановилась напротив входной двери, она поспешила в коридор, чтобы встретить визитера.
Серые облака стаями тяжело кружили над поросшими лесом горами. Натыкаясь на голые скальные вершины, они зависали, пойманные в ловушку, и раскидывали в стороны разорванные клочья тумана, похожие на длинные белые пальцы.
Эмма вдохнула прохладный утренний воздух и плотнее закуталась в шаль.
Хлопнула дверца. Из машины вышла невысокая белокурая девушка, одетая в походные штаны и серую кофту, из-под которой виднелась черная водолазка. Девушка неуверенно оглядела дом, затем заметила стоящую возле дверей экономку и направилась к ней.
— Здравствуйте.
— Доброе утро. — Эмма разглядывала посетительницу из-под нахмуренных некогда черных, но теперь почти седых бровей.
— Это особняк мистера Стэндэда? — Гостья приблизилась, и экономка смогла как следует рассмотреть ее лицо. Молодая и симпатичная, она казалась неуверенной и робкой, зябко подергивала плечами от утренней прохлады и изредка оглядывалась на дорогу. Невзрачные странного цвета глаза были усталыми.
— Да, он самый.
Девушка едва заметно ожила.
— А могу я поговорить с мистером Стэндэдом? Простите, я знаю, что еще очень рано и он может спать, но мне очень нужно увидеться с ним…
— У вас не получится.
— Почему? Вы можете разбудить его?
— Не могу. И даже если бы могла, мистер Стэндэд не принимает посетителей в загородной резиденции, — добавила экономка и гордо выпятила вперед могучую грудь.
— Я очень долго сюда ехала. — Глаза визитерши — жалобные и печальные — смотрели на Эмму, и та вдруг поймала себя на мысли, что иногда видела точно такой же взгляд в зеркале — у своего отражения. Особенно часто, когда размышляла о том, что неплохо бы сделать операцию на больном сердце, вот только денег все не хватает. И тогда наваливалась депрессия.
«А ведь у нее старые глаза. Как странно».
Сердце почему-то смягчилось.
— Его нет, милочка. Уехал он.
— Как уехал, куда?
— На охоту уехал. Не сидит он здесь целыми днями. Еще вчера собрался с утра, забрал ружья да машину…
— Как… — Посетительница пошатнулась, и Эмма испугалась, что та сейчас упадет. — А когда он вернется, скоро?
Экономка покачала головой.
— Может, дня через три, а то и позже. Бывает, что уходит в лес на неделю.
Вспыхнувшая минутой ранее надежда в глазах гостьи погасла. Ее взгляд устремился куда-то вдаль, за Эмму, на горные вершины, на белесые облака. Такими же белесыми, почти седыми, казались ее разметавшиеся по плечам волосы.
Вопреки собственным принципам и установленным хозяином строгим правилам Эмма вдруг предложила:
— Подождите его здесь, в доме. Это не по правилам, но у нас есть свободные комнаты, я найду вам спальню.
Рассеянный до того взгляд сфокусировался на экономке; девушка покачала головой.
— Нет. Я поеду, спасибо.
И она побрела обратно к несуразно большой машине. Мужской машине.
«Тебе бы маленькую, дамскую» — подумала Эмма и почувствовала, как при взгляде на хрупкую фигурку и поникшие плечи кольнуло и без того больное сердце.
«Тьфу ты! Вот где тебя черти носят? — впервые прорвалась в сознание недобрая мысль на отсутствующего хозяина особняка. — Когда ты не нужен, торчишь в своем кабинете, когда нужен — днем с огнем не сыщешь».
Мотор завелся бесшумно. Прошуршав колесами, черный автомобиль развернулся и скрылся на уходящей в лес дороге. Эмма пошла в дом.
Рен шагал по бетонному полотну весь день. Несмотря на голод и усталость, он не останавливался ни на минуту. До ближайшей деревни как минимум еще пара часов хода. Декстер поправил рюкзак, выругался и зашагал быстрее.
Сгущались сумерки, поросшие лесом горы окружали дорогу с обеих сторон. По темнеющему небосводу быстро карабкался вверх одинокий месяц. Еды нет — все осталось в багажнике машины, но Рена волновало не это — нужно добраться до жилых мест до темноты, иначе придется ночевать в лесу. Стремительно падала температура, ночь будет холодной, в палатке он заиндевеет.
Мысли то и дело возвращались к Элли и машине. Злился ли он на то, что она угнала ее? Должен был, но не злился. Сам виноват. Не отреагируй он накануне неадекватно, ехали бы сейчас вместе — спокойные, расслабленные, счастливые. Им просто нужно было поговорить, но он не сумел. Тогда не сумел, а теперь не злился — просто шагал.
И еще ему бы найти Стэндэда. И попутку.
Словно отозвавшись на молчаливые просьбы, позади вдруг послышался шум мотора. На дорогу опустилась темнота. Рен, прищурившись, смотрел на приближающийся свет фар. Вместо того чтобы сойти на обочину, он вышел на середину проезжей части и остановился.
Шум приближался. Через мгновение из-за поворота показался и сам автомобиль — широкий приземистый джип с открытым верхом. Водитель — мужчина в кепке — обнаружив препятствие, нехотя нажал на тормоз, и джип затормозил.
— Мужик, ты бы отошел, что ли… — Говоривший осекся сразу же, как только глаза рассмотрели фигуру — фигуру мужчины, которого он, оказывается, хорошо знал. — Ты?
