Честь - Шафак Элиф (версия книг TXT) 📗
Контрабандист усмехнулся, в глазах его зажглись насмешливые искорки.
– Я могу на тебе жениться. Моя жена не будет возражать. Она обрадуется, узнав, что в доме появится еще одна женщина.
Джамиля зажгла сигарету, затянулась и выпустила колечко дыма. Когда она передавала ему сигарету, он успел погладить ее руку кончиками пальцев.
– С твоей стороны очень великодушно сделать мне предложение, – улыбнулась она. – Но я предпочитаю ничего не менять в своей жизни.
Он метнул в нее пронзительный взгляд, но промолчал. Когда он снова заговорил, выпуская дым из ноздрей, голос его слегка дрожал.
– Границу мы пересекали вчетвером. Тебе рассказали, что случилось с одним из нас?
Джамиля покачала головой. Она была совсем не уверена, что хочет это слышать.
– Он наступил на мину. Это самое худшее, что может случиться, поверь мне. Я не боюсь, что меня застрелят. Не боюсь оказаться в тюрьме. Я боюсь только наступить на мину. Но этому не бывать, я знаю. Когда придет мой час, мое тело зароют в землю в целости и сохранности, с руками и ногами. И никому не придется ползать по земле и собирать мои потроха.
Не зная, как реагировать на его слова, она спросила:
– У тебя есть дети?
– Три сына. Скоро родится еще один. Если будет на то воля Аллаха.
– А дочери у тебя есть?
– Есть, целых четыре. – Он закашлялся, и лицо его перекосилось от боли. – Я должен вернуться. Я им нужен.
– Ты нужен им здоровым и сильным, а не слабым и больным. Ты должен поправиться. Потом можешь уходить.
– Я слышал, что болтают о тебе люди. Они считают, что твой муж – джинн и что он прилетает к тебе в безлунные ночи. Это он научил тебя составлять всякие зелья, верно?
Джамиля достала из шкафа медный поднос, поставила на него чайник, сковородку с яичницей, положила плоскую лепешку и отнесла поднос раненому.
– Муж-джинн… – повторила она и невольно улыбнулась. – Придумают же… Боюсь, я тебя разочарую. Увы, я самая заурядная женщина, и жизнь моя куда скучнее, чем ты думаешь.
Едва произнеся эти слова, она о них пожалела. Было бы лучше, если бы этот человек считал ее необычным созданием, женщиной, не похожей на всех прочих. Не стоит показывать кому бы то ни было, в том числе и ему, свою беззащитность, свою уязвимость, свою ранимость. Если люди знают, что твое сердце сделано из стекла, они непременно его разобьют.
Мальчик из воска
Лондон, май 1978 года
В тот день, когда обитатели заброшенного дома были арестованы, Тобико тоже оказалась в полицейском участке, но, в отличие от всех остальных, вскоре после освобождения исчезла. Никто не знал, где она. От отчаяния Юнус даже осмелился постучать в дверь дома, стоявшего по соседству с пресловутым особняком. Дверь приоткрылась, и какой-то старик выглянул в щелочку, не снимая дверной цепочки.
– Простите, сэр, что побеспокоил вас, – пробормотал мальчик. – Я ищу свою подругу. У нее темные волосы и много татуировок. Она жила вон в том доме.
– Ты имеешь в виду этот притон извращенцев?
– Д-да, – неуверенно кивнул Юнус.
– Не знаю я никакой татуированной девицы с темными волосами, и знать не хочу! – завизжал старик. – Надеюсь, вся эта шваль убралась отсюда навсегда! Давно надо было их выкурить!
Дверь с шумом захлопнулась.
Тогда Юнус решил самостоятельно обыскать весь город. Он объезжал на своем велосипеде улицу за улицей, заглядывая в лица всем девушкам, хоть отдаленно напоминающим Тобико. Он бродил по универмагам и супермаркетам, заходил в книжные магазины и прачечные, но поиски оставались безрезультатными.
Однажды, в начале мая, он свернул на Кингслэнд-роуд поблизости от кинотеатра «Рио», мысленно витая в каких-то туманных далях и грезя о встрече с Тобико. Его рассеянный взгляд упал на парочку, которая стояла у цветочного лотка, выбирая цветок в горшке. Оба стояли к Юнусу спиной, но внезапно он почувствовал, что не в состоянии отвести от них взгляд.
Мужчина протянул руку и нежно погладил запястье женщины. Она льнула к нему всем своим хрупким телом, голова ее клонилась к его плечу. Юнус внезапно ощутил, как внутренности его болезненно сжались, а уши вспыхнули. Каштановые волосы женщины, ее зеленое платье с рукавами-фонариками и золотыми пуговицами, изгиб талии, грациозные движения рук – все это было ему слишком хорошо знакомо. Сердце мальчугана затрепетало, как бабочка. Он словно прирос к месту, беззвучно двигая губами.
Мужчина привлек женщину к себе и прошептал что-то ей на ухо, касаясь губами ее шеи. Короткое, мимолетное прикосновение, возможно случайное, застенчивое и невинное, заставило женщину повернуть голову и улыбнуться. На ее правой щеке заиграла ямочка.
Мама.
Юнус развернул велосипед и что есть мочи налег на педали. Он был в шоке, но из волн паники, захлестнувших его с головой, внезапно вынырнула мысль о том, что никогда прежде он не видел маму такой. Такой сияющей. Такой счастливой. Бесспорно, эта женщина была его матерью и все же разительно от нее отличалась. Эту женщину окружала аура радости, не менее яркая, чем цветы, которые она покупала.
Вечером, когда Юнус вернулся домой, он был бледен и молчалив, как восковая статуя. Искендер и Эсма подшучивали над ним, заявляя, что его надо поместить в Музей мадам Тюссо. Пимби испугалась, решив, что у сына желудочный грипп, и попыталась напоить его мятным чаем. Но Юнус от чая отказался и, не обращая внимания на колкости брата и сестры, отправился спать непривычно рано.
В ту ночь он снова описался.
Гарун-контрабандист
Место вблизи реки Евфрат, май 1978 года
Ближе к вечеру Джамиля отправилась в лес собирать хворост. На обратном пути она присела на камень и задумалась. За пояс у нее было заткнуто письмо, и сейчас она вытащила его и принялась скользить по строчкам невидящим взглядом, словно надеясь, что они исчезнут. Но в отличие от кошмаров, преследующих ее во сне, письмо было реальным. Оно было таким же реальным и таким же зловещим, как горы, обступившие ее со всех сторон. Джамиля в очередной раз принялась читать:
Джамиля, дорогая моя сестра!
Наверное, за эти годы я послала тебе не меньше сотни писем. У меня бывали хорошие дни и бывали дурные дни. Но ни одно из писем я не писала с таким трудом, как это. Сестра, я встретила другого мужчину. Прошу тебя, не спеши осуждать. Дай мне шанс объяснить, что произошло, хотя я не вполне уверена, что понимаю это сама. Только тебе одной я могу довериться. Больше никто не знает. Я схожу с ума от страха. И в то же время меня переполняют радость и надежда. Как это может быть?
Раньше я думала, что мое сердце высохло, словно кусок кожи, слишком долго пролежавший на солнце. Думала, что не способна любить никого, за исключением тебя и моих детей. Но когда я встретила его, все изменилось. Теперь мне кажется, будто я знала его целую вечность. Мои чувства невозможно передать словами. Я пыталась не думать о нем, но у меня ничего не получилось.
Представляешь, он повар. Как и ты, он понимает язык трав и специй. Он не похож на всех прочих жителей Лондона. Здесь все люди на что-то злятся, но он не злится никогда. Он говорит, что только очень терпеливый человек может работать поваром. Он жил во многих странах, но ни одну из них не считает родной. Возможно, он носит свой дом на спине, как черепаха.
Я знаю, что ты сейчас в ужасе. Знаю, что ты хочешь мне сказать: это позор. Призрак мамы будет вечно преследовать и укорять меня. Призрак папы тоже.
«Я бы предпочел, чтобы дочь моя бросилась в Евфрат, но не покрыла себя позором». Так он сказал, когда сбежала Хейди. Помнишь?
Но скажи мне, если человек выучил алфавит, можно ли запретить ему читать? Стоит женщине попробовать эликсир любви, ее начинает томить жажда. Раз увидев собственное отражение в глазах любимого, становишься иной. Прежде я была слепа, а теперь прозрела. Яркий свет страшит меня, но я не хочу больше жить, как крот. С меня довольно.
