Двойник Короля 7 (СИ) - Скабер Артемий (читать книги регистрация .txt, .fb2) 📗
Постепенно его бледная кожа приобрела голубоватый оттенок. Губы посинели так, будто он часами бродил по морозу. Дрожь прошла по телу, зубы застучали, как кастаньеты. Взгляд начал проясняться, в глазах появилось осознание.
— Тварь ты, Магинский, — произнёс Щетинов хриплым голосом, обращаясь ко мне. Из его рта вырывались облачка пара. — Мог бы стать генералом, а ты всё возишься. Армии нужны такие офицеры, но ты занимаешься своими делами. Думаешь, я не вижу?
Сработало! Холод разрушил блок. Теперь главное — не переборщить. Если его язык развязался, нужно действовать быстро и чётко.
— Лейтенант, — начал я, не теряя времени, — вы… Как вы относитесь к Родине?
— Люблю свою страну, людей… — Щетинов поморщился, словно от боли. Его руки сжались в кулаки. — Но император — ублюдок. Столько тут народа перемололо, а он всё чего-то ждёт.
И как мне этот ответ расценивать? Пока ничего криминального. Многие в империи недовольны властью и войной, это не делает их предателями.
— Вы бы пошли против командования и армии, чтобы изменить ситуацию на фронте? — продолжил я, сверля его взглядом.
Мужик то включался, то отключался. Его сознание явно боролось с действием яда. Пот выступил на лбу, смешиваясь с капельками растаявшего льда.
— Да, — скривил Щетинов лицо, и вены на шее вздулись. — Подохну, но сделаю всё, что нужно для нашей победы.
Сука! Он издевается? Нашей — чьей? Родной страны или врагов? Будь прокляты эти двусмысленные ответы.
Паучок снаружи послал мне сигнал, что к карцеру приближаются люди. Шаги и голоса — двое, может, трое человек. Мой мозг активизировался, закрутились шестерёнки. Последний вопрос должен быть прямым, без возможности увильнуть.
— Что бы вы сказали про человека, который любит страну, готов свою жизнь ради неё отдать, но ненавидит императора?
— Я его понимаю, — кивнул Щетинов, и взгляд на мгновение прояснился.
— Да подожди ты! — почти зарычал я, слыша, как шаги приближаются к двери карцера. — И чтобы как-то помочь, решил связаться с татарами или турками?
Солдаты уже были рядом, звякнули ключи. У меня оставались считаные секунды.
— Ну же! Давай, отвечай!
— Убил бы… — Щетинов дёрнулся вперёд, его глаза полыхнули ненавистью. — Твари, предатели!
Я выдохнул. Значит, о
н не предатель. Его слова звучали искренне, с настоящей злостью.
Паучок снаружи незаметно выбил ключи из руки охранника. Тот, что был в карцере, поглотил весь лёд, паутиной схватил иглу и вытащил её из тела лейтенанта. Я убрал монстра в кольцо и резко развернулся, упал на пол и сделал вид, что сплю.
Дверь открылась со скрипом ржавых петель. Свет керосиновой лампы резанул по глазам.
— Ну и как тут поживают офицеры? — с издёвкой произнёс Царёв, возвышаясь в дверном проёме. Его тень, огромная и угрожающая, падала на стену камеры.
— Нормально, — буркнул лейтенант, поднимаясь на ноги. — Открывайте давайте, мне сопляков этих ещё гонять.
Военные отперли его камеру, а Щетинов встал и ждал. Я внимательно наблюдал сквозь полуприкрытые веки. Помнит ли он наш разговор или то, что я сделал? По лицу ничего не понять — обычное выражение усталого служаки.
Пока ключ крутился в замке моей камеры, Щетинов стоял неподвижно, словно статуя. Когда я поднялся, он уставился на меня.
— В следующий раз буду бить в полную силу, — заявил лейтенант, разминая шею. — И… Теперь Воронов — твоя проблема. У тебя неделя, чтобы он справился. Ну, или… Ты меня слышал.
Царёв за нашим «дружеским» общением понаблюдал и вышел. Когда створки карцера захлопнулись за нами, я наконец-то почувствовал, как отпускает напряжение. Ощущал себя настоящим солдатом. В сознании всего несколько желаний — есть и спать. Но главное, я выяснил: Щетинов не предатель. Так что мою задумку можно считать успешной.
Спина саднила немилосердно. Кожа, располосованная прутьями, горела огнём при каждом движении. Но я шёл, не показывая боли, — образцовый солдат, отличный офицер.
Топал к казарме, чтобы взять тазик для умывания. Потом завтрак, плац, тренировки. День как день. Только бы до постели добраться…
Я зашёл в комнату и поднял бровь. Картина была… необычной, мягко говоря. На моей кровати дрыхла Екатерина, раскинувшись звездой. Лохматая голова, одна нога свисает, китель расстёгнут. Рядом на своей койке лежал Коля — связанный и с кляпом из портянки во рту. Глаза сержанта умоляюще смотрели на меня.
А девушка-то с характером! Тихо подошёл к даме и резким движением столкнул её на пол. Глухой удар, сдавленный вскрик. Руднева вскочила и сразу же приняла боевую стойку. Её глаза, ещё мутные ото сна, сверкнули злостью. Коля в этот момент замычал что-то неразборчивое.
— Какого хрена, Магинский? — произнесла Катя, потирая ушибленный бок.
— Этот же вопрос я очень хотел адресовать вам, мадам, — кивнул на перевязанного Костёва. Парень дёргался, пытаясь высвободиться.
— Я пришла ночью, а этот дурак на меня напал, — Руднева сердито тряхнула головой, пытаясь пригладить растрёпанные короткие волосы. — Тупой, решил, что хотят его убить. Но мы с ним подрались. Вырубила, — она пожала плечами, словно речь шла о чём-то обыденном. — Когда пришёл в себя, давай меня комплиментами засыпать, слюни пускать, — девушку передёрнуло. — Я чуть не блеванула от такого. Пришлось его связать и заткнуть.
Посмотрел на мычащего Колю. Парень извивался, как уж на сковородке. Было дикое желание влепить этой дамочке пощёчину так, чтобы она носом ушла в пол. Моих людей могу трогать только я. Но Коля… Сам виноват. Ещё и спать хотелось так, что глаза слипались. В общем, решил ничего не делать — пусть разбираются.
— Что ты узнал? — тут же перешла к делу Катя. — Твоя цель… Она?..
Ближайшая проверка выполнена, предатель найден… Стоп! Девушка слишком хорошо осведомлена о моих перемещениях. Карцер, Щетинов — она обо всём знает.
— Слушай, а ты у нас, получается, где-то в части прячешься? — ответил вопросом на вопрос.
Развязал Колю. Не могла Катя точно знать о случившемся и что меня закрыли в карцере со Щетиновым, если не следила.
— Как ты понял? — Руднева словно опешила. Её бравада чуть пошла трещинами.
— От тебя несёт, будто от солдата, который пару недель не мылся, — улыбнулся, наблюдая, как она напряглась. — Волосы словно мелкая скошенная трава. Лицо помято ещё неделю назад.
— Пошёл ты в… — дёрнулась девушка.
— Постельное бельё, — кивнул на свою кровать. Простыни оказались смятыми и несли явные следы пребывания там грязного человека. — Чтобы вечером было чистое!
— Да ладно? — Руднева покраснела и смутилась, отводя взгляд.
— Что касается задания, — продолжил, возвращаясь к важной части разговора, — цель чиста.
— Уверен? — тряхнула головой девушка, недоверчиво глядя на меня. — По нашим сведениям…
— Да! — оборвал её. — Использовал кое-что. Он бы не смог соврать.
— Смотри, младший лейтенант, — покачала головой Катя, и её голос стал серьёзным. — Разведчики старались, собирали информацию, а ты… Если вдруг ошибся, то…
— Деточка! — мой взгляд стал ледяным. — Не испытывай моё терпение. Если я сказал, что он чист, значит, так и есть. И не тебе меня пугать! Ещё раз услышу — будешь сначала страдать, а потом жалеть.
— Болван! — фыркнула Руднева, скрещивая руки на груди. — Валите! Мне придётся пока у вас тут посидеть. И не нужно на меня так смотреть, — добавила она, заметив мой взгляд. — В углу на полу расположусь.
Освобождённый от верёвок и кляп Коля что-то хотел сказать даме, но после подзатыльника схватил тазик и полетел умываться. Я последовал за ним. Катя — не моя забота, пусть руководство ССР само разбирается со своими агентами.
Завтрак и плац. Утренний воздух бодрил, хоть и спать хотелось смертельно. Начались наши с Колей тренировки. Паренёк всё ещё дулся из-за Рудневой, но работал как надо. Потом подтянулись мои ребята.
Воронов, скособоченный и потрёпанный после очередной экзекуции, побитый, направился к Щетинову, а тот его послал. Как побитая собака, барон подошёл ко мне, опустив голову.
