Скуф. Маг на отдыхе 3 (СИ) - Злобин Максим (бесплатные полные книги .TXT, .FB2) 📗
— Не надо! — рявкнул Гордей Гордеевич и повторил: — Не надо. Не вороши осиное гнездо. И так всё ясно.
Ясно, что Скуфидонский засекречен по самое не балуй и конфликты за ним подчищаются на государственном уровне. Бывало ли когда-нибудь такое? А чёрт его знает, на то он и засекречен! Кто знает, может, в Империи это обычная практика?
Но речь сейчас всё-таки о конкретном человеке.
Итак.
Скуфидонский силён? Безусловно. Опасен? О, да! За счёт чего силён и опасен — совсем не ясно, что только усугубляет.
По правде говоря, Верзилин прямо сейчас готов был плюнуть на всю эту затею, если бы не сингапурские боссы. Ему не раз приходила в голову крамольная мысль об отделении; в конце концов, клан Сколопендры в Российской Империи был абсолютно автономен.
Но…
Увы, старшие уже в курсе. И уже, вот-вот, должны пожаловать к нему в гости целой делегацией. И вот они-то точно не отступятся. Максимум, который Верзилин может сделать для них, так это предупредить о том, что просто не будет.
Однако это изменит лишь методы триады, а не конечный итог. Триады не аристократы. Им плевать, что о них подумают другие, им самоубийственная бравада ни к чему. Подлостью, хитростью, подкупом, ложью, пытками, шантажом… самыми тёмными и нечестными приёмами они всё равно добьются своего.
На девочке стоит чёрная метка.
Девочка отдаст то, что украла, и обязательно умрёт. Без или-или. Иначе и быть не может…
* * *
Сильным одарённым хорошо быть по целому ряду причин. Например, мне вот сейчас очень даже приятно существовать. Небольшой сушнячок во рту да лёгкое такое желание съесть какую-нибудь фастфудную гадость.
А вот Державин:
— У-у-у-уу-у-ух, — выдохнул ректор так, будто бы его дефибриллятором шарахнули. — Уу-у-ух… спасибо тебе, Оленька. Спасибо тебе большое, вовек не забуду.
— На здоровье, Степан Викторович, — Фонвизина ядовито улыбнулась, мол, так и так, у неё теперь есть должник из Академии, да ещё на самом верху. — Лишь бы вам было хорошо, Василий Иванович.
— Спасибо, Ваше Сиятельство, — кивнул я. — Шуруй к своим, скоро подойду, обозначу цели на день.
— Хорошо.
С тем рыжая покинула мой участок.
— Стёпа-Стёпа, — покачал я головой. — Это куда же ты так жрёшь, что тебе по утру целитель нужен? А вот если бы не было у нас под рукой Фонвизиной? Это тебя прокапывать, что ли?
— Скуф, пожалуйста, — поморщился ректор. — И так плохо.
— Ничего тебе не плохо…
— Ну значит стыдно…
— Вот! — я назидательно поднял палец вверх. — Это другой разговор. Скажи-ка мне, друже, ты куда вчера ночью пытался уехать?
— Куда⁈ — вытаращился на меня Державин.
Видимо, этот фрагмент памяти пострадал при распитии и утрачен безвозвратно. Ну да ничего, я напомню:
— В массажный салон ты пытался уехать, — сказал я. — Нет, ты знаешь… я всякое за людьми замечал, но чтобы настолько любить массаж…
— Скуф, пожалуйста, — взмолился ректор. — Не надо. Дай лучше попить чего-нибудь.
— Прошу, — из ниоткуда материализовался Кузьмич с трёхлитровой банкой огурцов и гранённым стаканом. — Спешу вас уверить, Степан Викторович, что, помимо пресловутых электролитов, в огуречном рассоле содержится чуть ли не вся группа витаминов В, а ещё цинк, кальций, магний, фосфор, натрий…
— Так вкусно рассказываешь. Налей, пожалуйста, а?
— Конечно, Степан Викторович.
Ну а пока ректор Института Одарённых жадно присосался к рассолу, я оглядел свой участок. В целом, всё хорошо. Никаких последствий пьянки. Мусора на газоне нет, посуды по кустам нет, забор цел, баня стоит.
Да и в целом-то… посидели хорошо, мирно, спокойно и без происшествий. Только Державин с Тамерланом отличились. Но если второй от излияний просто потух и ушёл спать, то первый на манер кадета Ромашкиной обратился в озорную свинью.
Еле угомонили.
— А где Владим-Саныч и Гринёв? — спросил я.
— Господа попросили пиво и снасти. Ушли на рыбалку примерно час назад и просили передать, что будут на озере, на вашем месте.
— Какого⁈ — я аж подскочил. — А чего не подождали-то⁈
— Они ждали, — защитил моих гостей Кузьмич. — Целый час ждали, а потом ушли. Будить вас не осмелились.
— Вот ведь… чего не спится-то⁈
— Предполагаю, что из-за свежего воздуха, — сказал Кузьмич. — Хотя Владимир Александрович высказался насчёт ситуации иначе. Сказал, что у них «синяя зорька». Боюсь, моих познаний русского фольклора недостаточно, чтобы расшифровать эту метафору.
— Да это не метафора, — махнул я рукой. — Потом расскажу. Так! Где мои удочки⁈
Нагрузив Державина снастями, чтобы жизнь мёдом не казалась, мы вышли из дома и двинулись по солнечным улицам утренней Удалёнки в сторону озера. Для бабьего лета ещё слишком рано, так что будем считать, что оно просто не закончилось.
Солнце аж припекало, а всякая насекомая тварь уже помёрзла за счёт нескольких холодных ночей. Красота, короче! Самое то, чтобы залипнуть на берегу на несколько часов.
Но тут вдруг:
— Василий Иванович! — крик председателя позади напомнил мне, что покой мне пока что может только сниться.
Не знаю, чего он хочет, но явно чего-то хочет.
— Геннадий Яковлевич, — мы пожали руки. — Чего хотел?
— Да вот, — председатель протянул мне какую-то распечатку. — Приглашение на твоё имя пришло из мэрии.
— Во как! Неужто признали какие-то заслуги? Почётным гражданином Сакраменто делать будут?
— Да нет, — шмыгнул носом Яковлевич. — Тут другое. Приём официальный…
— О, не-не-не! — я смял бумагу, так и не прочитав, и вернул председателю. — При всём моём уважении…
Забавную, кстати, синтаксическую штуку заметил. У нас если фраза начинается со слов: «при всём уважении» — это значит, что никаким уважением здесь близко не пахнет, и собеседнику стопроцентно грозит отказ. Зато: «хер с тобой» — внезапно означает согласие.
— … я по официальным мероприятиям не хожу.
— Василий Иваныч, — председатель изменился в лице; обиженный вдруг такой стал. — Ну уважь. Из наших многие идут. И я, и Макар Матвеевич, и Женька Данилов…
Так.
А вот это уже интересно. И при том абсолютно непонятно. Какая-то странная сходка намечается, и состав приглашённых столь разношёрстный, что напоминает начало анекдота. Заходят как-то Столп Империи, председатель, фермер и самогонщик в мэрию…
— Не понял, — так я прямо Геннадию Яковлевичу и сказал. — А что происходит-то? Куда зовут и зачем?
— Делегация приехала из Сингапура, из этих-самых… деловых кругов. Инвесторы, короче говоря. Приглянулся им чем-то Сакраменто, и вот они хотят его развивать. Денег у товарищей, как говорят, бессовестное количество. Что ни предложишь им, на всё соглашаются.
— Та-а-а-ак…
— Мэр меня расспросил, есть ли у наших какие-то идеи, — продолжил Яковлевич. — Ну я и рассказал про ферму Макара. А потом, слово за слово, про твои задумки с заводом виски и зимней базой отдыха рассказал.
Хм-м-м…
Вот как. По правде говоря, первое мнение на этот счёт у меня сложилось неопределённое. С одной стороны, это же прекрасно. Думал, что самому вкладываться придётся, а тут бабло само пришло, откуда не ждал. С другой стороны, иностранцы.
Нечего им тут лазать!
С третьей стороны, я не то чтобы уж великий геополитик и этнограф, но про зажиточный город-государство в жопе мира наслышан. И насколько могу судить, там кто только не живёт. И китайцы, и индусы, и малазийцы, и индонезийцы, и англичане недобитые, и мало ли кто ещё.
Ребята угрозы в плане международных войн не представляют — куда городу против Империи. Это раз. Предвзятости к нашему народу не испытывают, потому как у нас в Индийском Океане никогда интересов не было — два. Ну и задолбались, как мне думается, от своего колониального прошлого, так что дорвались до свободы и тупо делают бабки — три.
Из всего этого можно сделать вывод, что русский и сингапурец — братья навек.
— Так, — сказал я. — Ну и чего дальше?
