Мир в подарок - Демченко Оксана Б. (читать книги бесплатно полные версии TXT) 📗
Женщина сноровисто хлопотала по дому, собирая на стол. В пустыне стол – огромная роскошь. В этом доме он был довольно большой, ловко набранный из мелких склеенных дощечек, на низких ножках. Сидели вокруг на добротных чистых коврах, не облезлых. Наири заворожено следил за мамой, все еще не веря в произошедшее. Выходит, не зря он умирал, засыпанный песком в старом колодце своих снов. Не такая уж и страшная цена за невозможное чудо. Сидеть дома и смотреть на маму, почти не изменившуюся за прошедшие годы. Только волосы посеребрились. В его памяти остались голод и каждодневная жажда. Теперь воды хватает даже умываться. Риан говорил, что мир вокруг снави меняется к лучшему. Вот и случайности стали так интересно подбираться одна к одной. Най-старший улыбнулся и тихо спросил:
– Ма, а брусы у вас не гостят? У меня есть хороший друг, его мама родом из Серебряных ив. Говорил, там жизни не оставалось почти.
– Слышали про их беды, – кивнула хозяйка. – Мир, говорят, тесен, но уж не настолько. К нам не заходили. Бродят слухи, подались на север, к Тучегону. Хотя там надежды нет.
Продолжить она не успела. В комнату с поклоном вошел пожилой мужчина, следом – две гибкие девчушки. Хозяйка степенно села рядом с сыновьями, уступив заботы младшим. Она светилась радостью и гордостью. Мужчина расположился напротив. Он был илла, невысокий и легкий, с широким лицом, короткой полуседой бородкой, чуть раскосо поставленными темными глазами. И прищур знакомый, цепкий. Таков, наверное, станет Дари к старости. Глава рода.
– Вот, почтенный Мойри, сын вернулся. Только Вы и не считали меня вконец сумасшедшей, а другие не верили. Молчали, но я же знаю.
– Нежданная радость велика, но такая долгожданная ценна вдвойне, добрая госпожа Ринай. Если кто и заслужил ее, то это Вы. Возможно ли узнать, как сложился путь достойного Наири?
– Он был длинным, господин, – поклонился Най, пряча улыбку. Отвык он от важных степенных бесед со стариками степи. – О плохом говорить не буду, прошло и осталось позади. Я получил свободу недавно и сразу направился домой. Правда, я не надеялся здесь застать родных людей.
– Давно ли Вы вступили в степь и как миновали отряды стражей нечестивого Карна?
– Мы двигались очень быстро. Восьмой день пути еще не закончен. Конечно, я не беру в расчет болота и горы.
– Невозможно, – илла утратил хладнокровие. – Если путь оказался столь краток, я даже не спрошу, как удалось не загнать коней. Но разъезды Карна? Но дорога, по ней все еще движутся караваны нашего позора? Их не обойти.
– Я шел через болота, мимо печати зла. Мы оставались в седле от заката до рассвета и даже днем.
– Мимо печати, где я не был сам, но говорил с нашими охотниками, посланными осмотреть дальние окрестности, пройти человеку нельзя. Даже в виду водяного столба, падающего без звука, людей и коней охватывает ужас. Там нельзя дышать.
– Все так, почтенный. Но с некоторых пор я не совсем обычный человек.
Най сложил руки лодочкой, словно черпая воду, бережно поднял, вытягивая перед собой, и резко раскрыл ладони вниз. В короткую эту минуту за окном нахмурилось небо, и по сухой крыше простучали первые за бессчетные годы засухи тяжелые капли грозового дождя. Серебряные глаза сухо блеснули, и за окном ответно полыхнул отсвет, хлестко ударил, никем, кроме Наири, в жизни не слышанный гром. Розовые с золотом струи, подсвеченные восходом, соединили небо и землю. В комнате запахло незнакомой сырой свежестью. Ринай гордо кивнула, довольная своей правотой. Если кто и знал, что у самого упрямого ребенка в селе есть очень странный дар, то, это конечно, она. Мальчик вырос и вернулся не с пустыми руками.
Потом мать тяжело вздохнула и поникла. Значит, ненадолго вернулся. Мойри торжественно встал и поклонился. А дети уже визжали на улице и восторженно звали глупых сонных взрослых подставить лица струям дождя и ощутить чудо.
– Выходит, барана резать нет смысла, – деловито уточнил Мойри.
– Теперь я вижу, не зря илла зовутся мудрецами, – рассмеялся Най. – Увы, это самый тяжелый для меня груз. Грешен, очень любил баранину. Вспоминаю о ней с тоской.
– Значит, многое будет меняться. Это хорошо. Что я могу сделать?
– Вы, наверное, посылали людей не только на запад. Скажите, можно ли конному пройти севером, отрогами, на Амит? – задав вопрос, Най ответ так и не успел получить: внезапно грохнула дверь и в комнату ворвался Тар, мокрый с головы до пят и восторженный. Но под белесым взглядом арага он быстро приугас.
– Сай, если ты не заметил, уже рассвело и пришло время работать. Но ты можешь отдохнуть. Для лени всегда достаточен и малый повод.
Брус тяжело вздохнул, глянул мельком на обильный стол и вышел во двор. Когда-нибудь он научится всему и будет очень сильным. Тогда можно спорить и даже бунтовать. Еще непременно стоит взять ученика. Тар блеснул глазами, светлея лицом от приятного видения. Даже предписанный урок перестал казаться каторгой. Ничего, придет и мой день. Вот так же сяду со старейшиной… лучше с Лиасой, на кой мне старейшина? Сяду в своем доме за стол и скажу неумехе– юнцу (слова надо запомнить!): «Для лени всегда достаточен и малый повод».
День Тамрана прошел в обычном уже соленом поту. Но его наставнику пришлось много хуже. В дом приходили люди, кланялись, чинно пили и ели, вели умные беседы. Ни минуты с мамой, без этих утомительных седобородых индюков. Он был кроток и вежлив из последних сил. Терпел до полудня. А потом взорвался тихо и страшно, так, что от одного холодного светлого взгляда гости вмиг рассыпались по домам. Даже зауважали сильнее – гневается Говорящий с миром. Вышел, попросил вежливо и стали приходить лишь больные и увечные.
К ночи Най вполне ожидаемо свалился без сил.
Мама тихо сидела рядом и гладила его по голове, совсем как прежде, в забытом детстве. Сон на мягких лапах подкрался ночным хищником и забрал добычу в одно касание. Ринай удобно устроила голову своего мальчика на коленях и поправила фитиль в плошке с маслом. Она посидит рядом. Так больно снова отпускать живого и сильного сына в большой мир. Конечно, Наири вырос. Но и дела его теперь велики. А ей опять останется только ждать. Она умеет ждать, но все же порой это так трудно.
Ох, нет уже сил пусть будет ночное светило, пополневшее за последние дни до широкого серпа, высеребрила пески, словно ранним инеем покрывая землю. Все дома спали, лишь в ее окне теплился слабый свет. К этому привыкли. Ринай всегда ждала своего мальчика и держала на западном окне огонек для сына.
Большая ладонь накрыла ее руку.
– Ма, ты у меня замечательная.
– Спи. Устал за день.
– Ничего, я теперь быстро отдыхаю. К утру нам надо уходить. Скоро погода сменится, будет большой ветер, – он извинялся, но без малейшего шанса на перемену решения. – Ничего, мы будем иногда сниться друг другу. Говорить. Ты ведь поймешь, когда сны живые, ты всегда знала.
Он сел, потряс тяжелой гудящей головой и с благодарным кивком принял кувшин воды. Ринай вышла и разбудила бруса, шепотом велев снаряжать коней. Подняла одну из дочерей Мойри и попросила приготовить припасы в дорогу, набрать воды.
Ная она застала уже во дворе.
– Мама, я думал еще один источник устроить, мне Тин советовала. Там, в низине, прежде бил ключ, я чую. Пойдем покажу. Только вода будет первое время мутновата.
– Отвык ты в Карне от большой жажды, – усмехнулась Ринай. – Очень тяжко пришлось?
– Лучше, чем многим другим. Я жив, здоров и свободен.
– Сбежал? Ты у меня страшно упрямый. Вот учитель Агимат никогда не брал детей, «испорченных этим бестолковым Юллом, который в мечах меньше ящерицы понимает», а тебя не выгнал.
– Выгнал, – рассмеялся Най, признаваясь, наконец. – Это я из бахвальства врал. Раз двадцать, да пребольно. Потом устал колотить и выпроваживать. На год оставил. И еще на год, и еще. Дальше велел добыть меч, я пошел домой… Кто же думал, что дорога за своим мечом получится такой кривой и долгой. Убегал от хозяев я часто, а убежать не смог. Меня выкупила Тиннара, она первая снавь, пришедшая в наш мир. Так страшно получилось… Я ее хотел убить.
