Моника (ЛП) - Адамс Браво Каридад (хороший книги онлайн бесплатно txt) 📗
- Хватит, хватит! Вы сошли с ума? – яростно тряс колокольчиком председатель, чтобы успокоить возрастающий шепот.
- Я говорю правду, – невозмутимо продолжал Хуан. – А что касается похищения Колибри. Где он? Почему его не привезли? Я не хочу говорить один… я лично дам ему слово, и оставлю Богу судить тех, кого называют родственниками, из чьих лап я вырвал его. Я прошу, требую присутствия Колибри.
- Я сказал хватит, обвиняемый! Свидетели пойдут в установленном порядке. Швейцар, приведите следующего свидетеля!
- Следующий свидетель! – послышался крик отдаленного голоса. – Чарльз Бриттон, Лейтенант Вооруженных Сил Британии.
- Я требую Колибри первым. – настаивал Хуан.
- Вы не имеете права требовать, – отклонил председатель. – Соблюдайте порядок, или жандармы заставят вас соблюдать его.
- Но где Колибри, кто с ним? Почему он не пришел? Почему его забрали? Куда увезли?
- Вот Колибри, а также другой свидетель на этом суде, которого забыли упомянуть: жена Хуана Дьявола! – ответила Моника.
Шагая среди тесной группы сидящих на скамейках, уклоняясь от жандармов, которые попытались ее остановить, воспользовавшись замешательством, чтобы подойти к трибуне, где был Хуан, она шла с негритенком, держащим ее за руку, и к ней повернулись ошеломленные лица. Она появилась в этом месте не в суровых господских одеждах. Она была одета в цветную юбку, которую Хуан купил ей в Гран Бур, спрятала светлые волосы под характерным платком местных женщин и завернула изящный стан в красную накидку, которую Хуан купил ей в лавках острова Саба. Несмотря на сильную бледность, все в ней было спокойно, сдержанно, невозмутимо. Никогда еще она не казалась такой гордой и холодной в глазах Хуана; никогда еще такой красивой в ослепленных глазах Ренато, который несмотря на это, взволнованно приблизился к ней. Также в дверях зала свидетелей остановился другой человек, парализованный эффектом, который вызвало ее заявление для всех: Чарльз Бриттон, офицер Вооруженных Сил Британии.
- Я прошу выслушать меня, господин председатель суда!
- Ты сошла с ума, Моника? – укорил Ренато. Повысив голос, он возразил: – Я прошу вашего отказа, господин председатель! Закон не обязывает признавать…
- Нет закона, который не давал бы мне права говорить правду! – решительно оборвала Моника. – Я прошу быть свидетельницей! Требую, чтобы меня выслушали!
- Если не будет порядка, я прикажу приостановить суд! – провозгласил председатель, напрасно пытаясь прервать шум голосов и комментарии, вызванные появлением Моники, подобно взрыву фейерверка.
- Минутку, господин председатель, – настаивал Ренато. – Как личный обвинитель, я назначил необходимых свидетелей, чтобы доказать обвинения. Среди них нет Моники де Мольнар.
- Я могу попросить ее в качестве свидетеля для снятия обвинений! – воскликнул Хуан сильным и мощным голосом.
- Нет! Не сейчас! – отверг Ренато. И беспокойно бормотал и умолял: – Моника, Моника…
- Не сейчас, действительно! – вмешался председатель. – Но вы не можете отказать ей в заявлении, если она желает. Закон позволяет вам воздерживаться, сеньора. Почему бы вам не воспользоваться этим преимуществом?
- Я не желаю этого преимущества, господин председатель!
- Хорошо. Господин личный обвинитель, прошу вас занять место, – приказал председатель. – Этот ребенок, в зал для свидетелей. Освободите дорогу, или я освобожу зал! Пусть пройдет третий свидетель!
Моника отступала, глядя на Хуана. С тех пор, как она вошла, у нее было нестерпимое желание подбежать к нему, сжать в объятиях, позабыв обо всем, даже о чудовищной правде, переполнявшей душу. А он смотрел на нее, скрестив руки; смотрел, словно состязаясь, затем немного побледнел, когда Ренато Д`Отремон взял ее за руку, заставляя отойти, заставляя встать рядом, склоняясь к ней, чтобы прошептать:
- Моника, даже не думай, что дойдешь до этого.
- Ты не остановишь меня, делай, что хочешь, Ренато. Мой долг быть рядом с Хуаном.
- Я избавлю тебя от него, даже вопреки тебе, и добьюсь этого. Когда ты станешь совершенно свободной, делай, что хочешь, а я прекрасно знаю, что ты не вернешься к Хуану.
- Это мой муж, и пока существует этот союз, я связана с ним. Чувства меня не волнуют.
- Поэтому я и хочу разорвать эту связь! Но сейчас помолчи, Моника.
Моника с беспокойством подняла голову. Стоя перед председателем, молодой офицер поднял руку для клятвы; а между охраной, что его сопровождала, издалека Хуан смотрел на нее с искаженным от гнева лицом, с дрожащими от ярости руками.
- Я ограничусь рассказом, господин председатель, – сказал лейтенант Бриттон. – Я был ответственным за выполнение приказа об аресте, экстрадиции обвиняемого Хуана Дьявола, перевозке его на борту с береговой охраной Галиона до передачи властям, представляющим этот суд; я нес свой долг, чтобы завершить поручение. Возможно, обвиняемый прав, когда осуждает суровые методы ареста, но всех офицеров предупредили, что преступник чрезвычайно опасен, а первым долгом было сохранить безопасность моих солдат. Другие два члена экипажа шхуны Люцифер сопротивлялись и были заперты с капитаном. Я говорю о помощнике, Сегундо Дуэлосе и юнге Колибри. Элементарным долгом человека было спуститься лично и открыть погреб, где они были заперты, когда сломались двигатели, снесенные морской бурей, когда был потерян рулевой и ранен капитан, а Галион был на грани кораблекрушения.
- Так значит вы выпустили на свободу заключенных?
- На корабле, готовом пойти ко дну, необходимо было взять полную власть и, взяв на себя ответственность, я выпустил их.
- Вы знали, что речь идет о моряках. Разве вы ничего не пообещали им взамен, если они возьмут на себя обязанности береговой охраны?
- Нет, сеньор председатель. Я лишь подумал, что не должен отнимать у каждого человека последнюю возможность спасти свою жизнь. Но возможность спастись была слишком мала.
- Вы попросили Хуана Дьявола взять на себя командование кораблем?
- Должен признаться, что нет господин председатель. Он взял ее по собственной инициативе, и немедленно стал отдавать необходимые приказы. В течение долгого времени я ждал, что Хуан Дьявол прикажет нас убить. Можно было бы просто выкинуть нас за борт; освободившись от нашего присутствия, он мог направить корабль туда, куда вздумается. Великодушно он подарил нам жизнь. Позаботился о раненых и, используя необычные средства, импровизировал с парусами и такелажем, обманув наихудшую непогоду, которая случалась когда-либо на Карибах. Справедливо, что я публично заявил об этом, потому что не знал моряка более спокойного и отважного, чем капитан Люцифера.
- Можете опустить похвалы, офицер. Вы можете сказать, когда снова взяли командование плаванием?
- Господин председатель, в третий раз отдавая похвалу, я должен признаться, что был возвращен на это место великодушным порывом и по доброй воле обвиняемого. Я первым удивился, когда его приказ снова взять курс на Мартинику привел к окончанию моей миссии, задержавшись всего лишь на несколько часов.
- Вы признаете этот необычный поступок обвиняемого как благодарность за то, что открыли двери его тюрьмы при обстоятельствах, обрекаемых вас на смерть?
- Да, господин председатель. Обвиняемый Хуан Дьявол пожелал предстать перед судом. Он был уверен, что сможет опровергнуть обвинения, доказать свою невиновность. Не думаю, что он благодарен мне за эту возможность, за которую, с другой стороны, заплатил с лихвой. В любой момент он мог повести себя иронично, агрессивно, язвительно, также связать и отправить меня на дно тюрьмы, потому что моя жизнь и честь была в его руках. Следовательно, во имя благодарности, которую я чувствую, если могу просить суд взять это в расчет, чтобы опровергнуть обвинения, которые могут быть доказаны, но ему и его людям обязаны жизнью капитан и охрана Галиона, пять выживших членов экипажа и четыре солдата, следовавшие моим приказам охранять его, и хочу… за это публично выразить ему свою благодарность.
