Летняя королева - Чедвик Элизабет (книги онлайн без регистрации txt) 📗
– А потом что? – поинтересовалась она. – Всегда следует быть наготове.
Де Ранкон криво усмехнулся:
– Вам получше?
– Немного. – Это была неправда.
Мужчина посмотрел на нее долгим взглядом.
– Отдохните сегодня, если сможете, – сказал Жоффруа и с поклоном удалился, отдавая на ходу приказ сняться с лагеря.
Голова у Алиеноры раскалывалась, во рту пересохло. Мысль о еде вызвала тошноту – пришлось довольствоваться несколькими глотками молока от одной из коз, которых взяли в поход. У нее кружилась голова, когда она садилась в седло, но ехать в повозке, подпрыгивая на каждом ухабе, было немыслимо, а с лошадью она хорошо справлялась.
После нападения кочевников они настороженно и внимательно глядели по сторонам, но воздух вокруг рябил от горячих испарений, и они не видели ни души все двадцать миль, что проделали в тот день. Местное население перебралось вместе со своими стадами подальше от опустошительного приближения французов. По пути им встретились лишь незахороненные трупы немцев, ставшие добычей диких собак и коршунов, которые временно оставляли свой промысел, пока не пройдут мимо войска. Никто не стремился в тот день отправиться добывать продовольствие. В полдень Алиеноре удалось съесть немного черствого хлеба, но он лег в желудке тяжелым свинцом, а сытости не прибавил. Проходя мимо небольшого городка, они смогли выменять несколько мешков муки, кувшинов овечьего жира и яйца, которые им также спустили со стен на веревках, но это была капля в море.
Алиенора припала к седлу, думая об Аквитании. Ей вспоминался мягкий ветерок во дворцовом саду Пуатье, океанский прилив в Тальмоне. Распростертые крылья белого кречета. Ла Рина. Ангельские крылья. «Святая Мария, я иду к Тебе. Святая Мария, услышь меня сейчас ради любви к Господу Иисусу Христу, Твоему сыну».
К счастью, они нашли хорошее место для лагеря возле небольшого ручья за час до захода солнца, и слуги установили палатку для королевы. Алиенора чуть не выпала из седла от изнеможения и слабости. Она даже подумала, что, наверное, умрет здесь, превратившись еще в одну горстку костей, выбеленных палящим чудесным солнцем.
Королева улеглась в палатке, но кусок хлеба, съеденный накануне, лишь дожидался своего часа, так что она едва успела согнуться над медным тазом для умывания.
– Мадам, к вам господин де Ранкон, – объявил снаружи оруженосец.
– Вели ему подождать, – задыхаясь, ответила она.
Приступ прошел, Алиенора приказала Мамиле убрать таз. Запах, однако, остался, а ей самой пришлось стиснуть зубы и с трудом сглатывать. До нее донеслись голоса Мамили и Жоффруа. Через несколько секунд, без ее разрешения, он вошел, а за ним – молодая смуглая женщина, аккуратно одетая в простое темное платье и белый вимпл; на плече у нее висела объемистая сумка.
Боже мой, он привел монахиню, подумала Алиенора, пока женщина кланялась.
– Это Амария, – представил девушку Жоффруа. – Она искусно врачует женские недомогания, имеет отличные рекомендации и поможет вам.
Алиеноре было слишком плохо, чтобы спорить или интересоваться деталями. Она просто махнула рукой молодой женщине, и та поднялась. Незнакомке было лет двадцать, а может, и тридцать. Красивые темные глаза, хорошо очерченные черные брови. Держалась она скромно, но изгиб губ выдавал смешливость и стойкость характера.
– Мадам, господин сказал, что вы больны. – Девушка бегло говорила на романском наречии со странным акцентом, у нее был певучий голос. Прижав ладонь ко лбу Алиеноры, она промолвила: – Вы вся горите, – после чего повернулась к Жоффруа. – Королеве необходимо остаться среди женщин.
– В таком случае я вас покидаю. – Произнес, а сам и не думал уходить, пока Амария выразительно не посмотрела на него. – Вылечите ее.
С этими словами он покинул палатку.
Амария вновь переключила внимание на королеву.
– Вам нужно охладить кровь. Позвольте…
Нежными пальцами она сняла с головы Алиеноры вуаль и золотую сеточку. Остальным женщинам велела наполнить теплой водой большую медную миску, потом достала из сумки кисет и высыпала из него в воду порошок, пахнувший розами и пряностями с ясной ноткой имбиря. Она осторожно расчесала волосы Алиеноры и подколола их как можно выше, связав узлом, а затем, обмакнув тряпицу в ароматную воду, протерла разгоряченное лицо и шею королевы.
– Так много страданий в пути, – приговаривала она за работой. – Вы едите и пьете то, что не должны, вы носите неправильную одежду, вдыхаете плохие испарения. – Амария прищелкнула языком. – Нужно снять платье. – Она отставила в сторону миску, чтобы помочь Алиеноре распустить шнуровку и избавиться от платья. – Вот так, вот так, хорошо.
Алиенора вяло подчинялась. Поднять и опустить руки было слишком тяжело. Прохлада принесла облегчение, но и подчеркнула боль в животе. Амария продолжала протирать ее тело, потом помогла во время очередного приступа рвоты. Когда все закончилось, она заставила королеву прополоскать рот отваром имбиря и лакричника на ключевой воде. По ее распоряжению Алиеноре сменили постельное белье, застелив тюфяк чистыми простынями.
– Господин де Ранкон хороший человек, – сказала Амария. – Он о вас очень заботится.
Алиенора тихо промычала в знак согласия. Ей сейчас хотелось только одного – заснуть. Амария помогла ей надеть чистую сорочку, уложила в свежую постель и помазала ей виски каким-то снадобьем с запахом свежести.
– Теперь, – предупредила знахарка, – вы поспите какое-то время, затем попьете немного, снова заснете, а там будет видно.
Алиенора закрыла глаза и почувствовала руку женщины на своем лбу, прохладную и мягкую. Ей опять приснилась Аквитания, Бордо и Белен и рев океана в Тальмоне. Пуатье и темно-зеленые леса отдаленного Лимузена. Она летала над ними, широко расправив крылья, как белый кречет, и перья ее были холодны, как снег. Морозный голубой воздух пронзил охотничий крик птицы, и Алиенора внезапно проснулась. В первую секунду королева просто моргала, не понимая, где находится, поскольку исчез чистый холодный голубой воздух, а тот, что вдыхала теперь, был темный и пряный. Она разглядела молодую женщину, которая перетирала травы в мягком мерцании масляной лампы. Когда Алиенора попыталась сесть, женщина отложила ступку с пестиком и подошла к ней.
– Вы хорошо спали, мадам, и лихорадка уменьшилась, – обрадовалась она, приложив прохладные руки к щеке и шее больной. – Хотите попить?
Алиенору охватила головокружительная легкость, как будто весь мозг удалили из ее костей и они стали полыми, как у птицы.
– Мне снилось, что я летаю, – сказала она, взяв чашку, протянутую знахаркой, и вновь почувствовала вкус имбирно-лакричной смеси. – Амария, – произнесла королева. – Я запомнила твое имя.
– Все верно, мадам. – Женщина присела в поклоне.
– А как ты оказалась у меня в палатке? Если не считать того, что тебя привел господин де Ранкон. Где вы встретились? Какова твоя история?
– Меня зовут Амария де Жансе. Я еду вместе с моим братом в Иерусалим, чтобы помолиться о душах наших родителей.
– Но по твоему говору не скажешь, что ты родом из Жансе.
Амария сложила руки на коленях:
– Когда мой дедушка был молод, он отправился в паломничество и осел в княжестве Антиохия, где женился на моей бабушке, местной христианке. Она родила ему дочь, а та, в свою очередь, вышла замуж за моего отца, который шел паломником в Иерусалим. Он привез ее домой в Жансе, где они и прожили до конца жизни. Сейчас их больше нет, и мы с братом едем помолиться у Гроба Господня.
Алиенора медленно потягивала лакричный отвар с имбирем.
– Откуда ты знаешь господина де Ранкона?
– Мой брат Элиа служит у него сержантом. Господин де Ранкон услышал о моем умении выхаживать больных и подумал, что я могу вам пригодиться.
– Так у тебя нет мужа? Я поначалу решила, что ты монахиня.
Амария потупилась:
– Я вдова, мадам, и намерена оставаться ею. Муж умер несколько лет тому назад. Детей у нас не было, и я вернулась домой, заботилась о родителях, пока они тоже не умерли.
