Змей-искуситель - Смит Дебора (книги бесплатно TXT) 📗
– Это наше, Дэвис! Не мое, а наше!
Мой сын покачал головой – им овладела упрямая гордость. Щеки Эдди залил румянец. Я подалась к Якобеку и прошептала:
– Мы должны чтото сделать.
– Закройте фургон! – крикнул он Эдди, и все удивленно посмотрели на него. – Загоните его в гараж. Отправьте благодарственные письма, а позже решите, что со всем этим делать.
Эдди просияла.
– Замечательная идея, Ники! Очень практично. Дэвис пожал плечами:
– Точно. Мне необходимо все это обдумать, свыкнуться, так сказать, с идеей.
– Дорогой, я все понимаю… – попыталась успокоить его Эдди.
Он подхватил ее на руки.
– Если хочешь, оставь себе этот чайник. Мы раздобудем для него настоящую сосновую полку.
Эдди рассмеялась. Они с Дэвисом поцеловались. Мы с Якобеком переглянулись с мрачным облегчением.
– Чертова Эдвина, – проворчала я.
Глава 14
К сожалению, испытания на этом не кончились – у Эдвины нашлись союзники.
Во второй половине прохладного солнечного октябрьского дня мы с Якобеком вернулись из Амбаров и обнаружили на заднем дворе японских джентльменов, выгружающих ящики из грузовика. Мэри Мэй и Дедуля смотрели на них во все глаза.
– Они привезли подарки от императора Японии, – прошептала Мэри Мэй. – Люсиль все проверила. Но я не знаю…
– Чертовы японские проныры! Я всегда говорил, что они настоящие убийцы, – заявил Дедуля, и Мэри Мэй пришлось увести его в дом, чтобы пятьдесят лет успешной азиатскоамериканской дипломатии не превратились в пыль изза воспоминаний старого солдата.
Предводитель японского контингента низко поклонился Якобеку и мне. Не слишком хорошо зная протокол, я последовала примеру Якобека и поклонилась в ответ.
– Позвольте мне сходить за сыном и его женой…
– О нет, мэм, – мужчина говорил на превосходном английском. – Это подарки для вас, миссис Тэкери. Вы мать жениха, которой все восхищаются. Император много читал о вас. Он и его жена будут вам очень признательны, если вы примете этот символ их уважения.
Японец открыл коробку, я заглянула внутрь и увидела аквариум с двумя яркожелтыми рыбками кои. Я достаточно знала о них, чтобы сразу распознать чемпионов породы.
– Они прекрасны, но я не могу…
– Пожалуйста, выпустите рыбок в пруд, миссис Тэкери. Их нельзя слишком долго держать в контейнерах. Это вредно для них.
– Прими рыб, – прошептал мне Якобек.
– Я невероятно вам благодарна, – неловко промямлила я и поклонилась. – Но, боюсь, мне не удастся обеспечить им должную безопасность. Я теряю примерно пять рыбок в год.
– Теряете? – японец нахмурился.
Я нагнулась к нему, словно рыбы могли нас подслушать.
– Их вылавливают голодные еноты.
– О! – японец просиял. – Миссис Тэкери, мои люди и я можем построить отличную ограду против енотов. – Он помолчал. – Но позвольте спросить, что такое енот?
Мы с Якобеком стояли в гостевой ванной комнате на первом этаже в крошечном пространстве, где помещались сияющий белизной комод, сверкающая благодаря еженедельным усилиям моей экономки белая фаянсовая раковина и старинные изображения яблок на обоях цвета зеленого яблока. А теперь на комоде стояла маленькая керамическая статуэтка обезьяны в широкополой шляпе и пальто. Мне прислала ее Эдвина. «Подарок одной матери другой, – гласила приложенная записка. – Наслаждайтесь!»
– Она прислала мне уродливую обезьяну, одетую как Хамфри Богарт в конце фильма «Касабланка», – заявила я. – Что это, потвоему, должно означать?
Якобек еле удержался от улыбки и серьезно ответил:
– Думаю, это статуэтка работы ее любимого африканского скульптора. Вероятно, стоит кучу денег.
Я спокойно посмотрела на него.
– А помоему, это художественный эквивалент неприличного жеста. Эдвина своим подарком дает мне понять, что ее мир полон сокровищ. Она словно говорит моему сыну и своей дочери: «Посмотрите, чтб вы можете иметь, если всего лишь выйдете за ограду». Или того хуже: «Посмотри, Эдди, что ты можешь иметь, если бросишь своего мужа».
Якобек, прищурившись, посмотрел на меня.
– Так что же предпримет Хаш Макгиллен Тэкери, чтобы сравнять счет?
Пока не знаю, но я умею распознать вызов.
– Это уже чересчур! – крикнул Дэвис, перекрывая рев десяти двухтонных грузовиков, полных яблок.
Эдди прижала руки к горлу. В рубашке от Гуччи и комбинезоне для беременных, который был ей широк, она выглядела очень юной и уязвимой.
– Хаш, вы не должны посылать такой экстравагантный подарок моим родителям! Моя мать просто пытается спровоцировать вас!
«Что ж, ей это удалось», – подумала я, вставая на нога на горе яблок в кузове. Я осмотрела склад и увидела, что Якобек направляет ленту конвейера к следующему грузовику.
– Эти яблоки не просто подарок, – ответила я Эдди. – Они посланники. Они напомнят твоей матери, что ты плод ее чрева. А теперь позволь мне задать тебе вопрос: ты готова ехать вместе с яблоками?
Эдди удивленно посмотрела на меня, потом перевела взгляд на Якобека.
– Признавайся, это ты сговорился с Хаш подстроить все таким образом, чтобы я поехала навестить маму?
– Я ни с кем не сговаривался, – ответил Якобек, и на его лице не дрогнул ни один мускул.
Эдди повернулась к Дэвису:
– Что ты об этом думаешь? Ехать мне к ней? Или это будет выглядеть так, словно я свалилась ей на голову и жажду ее одобрения?
– Думаю, она решит, что ты захотела узнать у нее рецепт яблочного кобблера. – Дэвис усмехнулся и взял ее за руку. – Давай навестим твою мать. Она уже продемонстрировала свое одобрение всеми этим подарками.
– О, Дэвис, ты прав!
– Значит, мы едем.
Они потерлись носами и крепко обнялись.
Я сползла с грузовика и театрально осклабилась, когда Якобек протянул мне бандану, чтобы вытереть глаза.
– Они живут в блаженном тумане романтических идеалов, – пробормотала я.
Он аккуратно сложил мокрую от моих слез бандану и сунул в карман своей рубашки.
– Я рад за них, – сказал он.
Целый день караван грузовиков с яблоками «Фермы Хаш» был главной национальной новостью, пока мы медленно двигались с гор Северной Джорджии к мягким прибрежным холмам Каролины и Виргинии. Мэри Мэй оставила себе несколько яблок для Интернетаукциона. Охотники за сувенирами уже и так украли наш почтовый ящик в Долине и красивые указатели, помогающие водителям добраться до фермы от автотрассы. Наши яблоки тоже могли стать экземпляром коллекции.
Наконец мы оказались в Вашингтоне, округ Колумбия. Когда секретная служба проверила груз и позволила нам проехать, караван остановился на дороге, ведущей вверх к Белому дому. Якобек выпрыгнул из кабины первого грузовика и прислонился к ней. Я сидела на горе яблок в кузове первого грузовика, стараясь не дрожать от холода. Теплая куртка и синие лыжные штаны меня не спасали.
Эдвина в окружении своих помощниц вышла на улицу, чтобы поприветствовать нас. Штатный президентский фотограф все время щелкал камерой. Эдвина улыбнулась мне.
– Вы прямо Джон Яблочное Семечко!
В эту минуту из кабины второго грузовика на землю спрыгнули Дэвис и Эдди.
– Мама, – негромко произнесла Эдди и заплакала.
Эдвина оставила меня и пошла к дочери, а я села обратно на мои яблоки и посмотрела на Якобека. Он стоял внизу и смотрел на меня с таким выражением, что мне сразу стало жарко. Он показал мне большой палец. Я кивнула.
Я обыграла Эдвину! Я победила ее изящно, стильно и остроумно. Потому что я привезла ей самый лучший подарок из всех возможных.
Ее дочь.
– Наша работа здесь закончена, – сказал Якобек. – Еще вина?
– Обязательно.
Он налил рубиновое мерло в мой полупустой бокал, потом долил себе. Мы чокнулись над тарелками с отбивными и приготовленным на гриле лососем. Мы пили за благополучную доставку Эдди к ее матери. Удивительная панорама ночного Вашингтона и реки Потомак простиралась за окнами нашего гостиничного номера. Вернее, моего гостиничного номера.
Разумеется, Эдвина настаивала, чтобы мы остановились в Белом доме, но я бы ни за что на свете не согласилась ночевать под ее крышей. Ал был в Китае, так что я могла не бояться обидеть его своим отказом. Поэтому я без обиняков заявила Эдвине, что предпочитаю держаться в стороне. Она заслужила право побыть наедине со своей дочерью и моим сыном. Я сделала особенное ударение на словах «мой сын», желая предупредить ее, чтобы она хорошо с ним обращалась. Впрочем, должна отдать ей должное, я почти не сомневалась, что все пройдет благополучно. Сумев коекак восстановить душевное равновесие после внезапного возвращения Эдди, Эдвина явно радовалась знакомству с Дэвисом.
