Последнее лето в Аркадии - Перселл Дейрдре (версия книг .txt) 📗
Рики пребывал в дурном расположении духа. Ирландия вышла в одну шестнадцатую финала (и мой муж поехал вместе с командой из Японии в Корею), но почему-то это его не радовало. Он вернулся домой мрачным и задумчивым, каким-то погруженным в себя.
Поначалу я отнесла это на счет перемены широты и несколько дней, пока он отсыпался, не дергала. Он рано ложился и поздно вставал и даже завел привычку приходить с работы еще до закрытия магазина.
Я попыталась его расшевелить. Помню, мы сидели у телика и смотрели шоу «Большой брат». Снаружи лил дождь, но в гостиной у нас было уютно и светло, шторы задернуты, я включила газовое отопление.
В общем, я решила к нему немного поприставать. Однако мои попытки успехом не увенчались.
— Я выжат как лимон, Рита! Неужели у меня нет права спокойно посмотреть телик? Ты же знаешь, что я еще не адаптировался после перелета. На моем месте ты бы тоже валилась к вечеру с ног.
Это я уже слышала, и не раз, поэтому не собиралась сдаваться.
— Рики, причина явно не в этом. Вернее, не только в этом. Я чувствую.
— Да нет больше никаких причин! — Рики резко покачал головой из стороны в сторону, словно надеялся вытрясти из нее какую-нибудь ценную мысль. — Может, дело в проклятом футболе? Обидно, что Рою запретили играть. Я потащился за командой в такую даль, а самый лучший игрок даже не появился на поле. Я измучен, но стоила ли поездка таких сил? Слава Богу, следующие матчи пройдут в Португалии и Германии. — Рой Кин — любимец Рики, именно из-за него мой муж болеет за команду и ежегодно покупает абонемент на все матчи. — Муж грустно уставился на поднос с едой. — Это если без Роя наши вообще пройдут отборочные туры.
Рики считал скандал между Роем Кином и менеджером ирландской команды досадным недоразумением, полагая, что игрок просто попал под горячую руку.
Я вздохнула, сделав сочувственный вид.
— Сколько лет Мику Маккарти, как думаешь? — спросил Рики. — Взрослый человек, а так вспылил!
— А сколько лет Рою Кину? — парировала я.
По-моему, в инциденте виноваты были и игрок, и менеджер. Для Рики же Рой был белее снега. Он полагал, что пресса слишком раздула скандал, что Мик Маккарти — надутый осел, которому зря доверили управление командой. Если бы Рой играл в каждом матче, говаривал Рики, Ирландия давно бы вышла в мировые лидеры. Не понадобились бы никакие отборочные матчи.
— Значит, дело в футболе, так? — спросила я с сомнением.
— Футбол! — взвыл муж. — Меня тошнит при одной мысли о нем! Хватит об этом! — Он сгреб с подноса горсть чипсов и набил ими рот.
Я решила, что пока стоит прекратить расспросы. Ясно, что они ни к чему не приведут, а лишь испортят нам обоим настроение. С мужиками всегда так: тактичность и ласка — вот что им нужно.
На экране была Джейд, пухлая блондинка из шоу «Большой брат». Она вопила на остальных участников проекта и махала мясистыми кулаками. Мне хотелось вполне насладиться этим зрелищем, так что я откинулась на спинку дивана и тоже взяла чипсы. Однако я сознавала, что наш разговор с Рики еще не закончен, лишь на время отложен.
Как-то вечером, спустя неделю после возвращения в Ирландию, я заехала к Мэдди. Это был первый раз, когда у меня выдалось время завезти ей багаж.
Бедняжка! Мы с Тесс условились, что наберем ее номер (каждая из своего дома) сразу же, как только приедем из Франции. Мы позванивали Мэдди, но вы же знаете, что звонок и личный разговор далеко не одно и то же. Голос Мэд звучал так вяло и жалко, что поддерживать беседу было нелегко. Мы с трудом находили темы для разговора и быстро прощались. Новость о разрыве с Фергусом потрясла нас с Тесс, хотя и не застала врасплох.
Когда Мэдди отворила дверь, я сразу поняла: она крепко приложилась к бутылке. Кожа казалась серой и высохшей, глаза налились кровью. Мэд напоминала измученную старушку глубоко за шестьдесят, хотя на деле ей еще не стукнуло и пятидесяти.
Она впустила меня и тотчас принялась всхлипывать, пересказывая события той ночи, когда выгнала Фергуса к любовнице.
— Я слишком надавила на него. Это моя вина, что он ушел. Если бы я не настояла, Фергус не забрал бы вещи и не отправился… к той, другой. — Мэдди подняла на меня глаза, сквозь которые смотрело отчаяние. — Я больше не вижу в жизни смысла. Все кончено, навеки.
Да, Мэд всегда была склонной к мелодраме, хотя и не до такой степени.
Мы уселись на диван, налив себе по джину с тоником. В гостиной было по-своему мило: в огромное окно проникал бледный свет; гарнитур, купленный несколько лет назад на распродаже в «Арнотт», сочетался цветом со шторами. Здесь были все оттенки бежевого — сказывалась рука Фергуса. У него была теория, которую он неоднократно нам излагал. Если обставить жилье в нейтральных светлых тонах, обстановка никогда не надоест и не придется каждые несколько лет приглашать дизайнера для новой декорации помещений. Так и слышу его назидательный голос.
Что ж, может, обстановка в доме Григгзов и была практичной, однако нейтральные тона лишали ее уюта, а отсутствие личных штрихов ничего не говорило о хозяевах. А уж когда снаружи лил дождь, здесь становилось просто тоскливо.
Вот «Аркадия», например, сильно отличается от дома Мэд. Да это и не дом, а целый особняк, в который, как вы сами догадываетесь, тяжело вдохнуть жизнь из-за огромных размеров. Однако Тесс блестяще справилась с задачей. Ее чуткий вкус наполнил каждую комнату элегантной роскошью и стилем. В «Аркадии» приятно находиться. Там сразу начинаешь чувствовать себя как дома. Там легко представить себя у камина, в домашних тапочках и с бокалом кьянти в руках. Конечно, я бы никогда не оформила свое жилище так, как Тесс «Аркадию». Просто потому (и я уже об этом говорила), что в особняке Бреннанов я ощущаю себя слоном в посудной лавке, постоянно боюсь что-то сломать и испортить. Для моей неловкой походки и крупной комплекции там слишком много хрупкого китайского фарфора и бесценных предметов интерьера.
Но вернемся в гостиную Мэдди. Помещение буквально стонало от горя, которым заполнила его хозяйка. Глаза невольно выхватывали признаки запущенности: пятна на ковре и столе; переполненные пепельницы, источавшие кислую вонь; грязные липкие стаканы; камин, заваленный золой, которую давно никто не выметал. Это было так не похоже на Мэдди!
Я понимаю, у нее были причины напрочь забыть о доме. Однако подобное положение дел наводило на неприятные размышления. Состояние подруги вызывало все большие опасения.
— Мэдди, детка, не нужно так убиваться. — Я осторожно обняла ее за плечи. — Жизнь вовсе не рушится с концом брака. В тебе говорит горечь потери, но это не навсегда. И тебе есть о ком заботиться. Забыла о Кольме? Ведь парень тоже расстроен и подавлен, правда? Он нуждается в тебе больше, чем когда бы то ни было.
— Кольм… о Боже! Я плохая мать, Рита! Чем дальше от меня будет сын, тем лучше для него же. — Мэд уронила голову на руки.
Я похлопала ее по плечу.
— Ты имеешь право горевать, но, прошу тебя, не надо самобичевания. Ты вовсе не плохая мать. Кольм любит тебя. Когда ты придешь в себя, то заберешь его от родителей и сможешь поговорить по душам. Поверь, он поймет!
— Думаешь, мне стоит забрать его, Рит? — Зареванное зеленое личико Мэд напоминало мордашку обезьянки. — Может, это неплохая идея?
— Всему свое время. Пока ты оплакиваешь свою потерю, дорогуша, ты просто не в состоянии никого опекать, а Кольму понадобится твоя поддержка и внимание. Может, спустя какое-то время мы вместе съездим к нему.
— А когда?
Я быстро прикинула шансы. Мэд явно была не в состоянии разговаривать с сыном, и ее появление у родителей могло только все испортить.
— Скоро. — Я улыбнулась. — Но пока ты должна над собой поработать. Постарайся увидеть ситуацию с иной точки зрения. У медали ведь две стороны, правда? Может, у тебя появился долгожданный шанс пожить для себя? Ты могла бы вернуться на сцену, пойти учиться в университет, как мечтала когда-то…
— Я не хочу играть на сцене, и мне ни к чему учиться! Мне нужен только Фергус! — Она зарыдала.
