Хромой странник - Рымжанов Тимур (полная версия книги TXT) 📗
Заморачиваться механизмом с кукушкой я не стал – излишняя роскошь, трата сил и драгоценного времени, которое я теперь отмечал относительно точно.
Итак, у меня было все необходимое. Собственный календарь, меры длины, вплоть до миллиметра, меры веса, даже самые незначительные, достаточно точный отсчет времени и мерная кружка – пожалуй, самая неточная мера объема жидкостей. С мерной кружкой я поступил наиболее примитивным способом, исходя из логики, что литр воды соответственно весит один килограмм. Вот так, без лишних хлопот и для собственного удобства.
С высоты достижений двадцать первого века все мои вычисления и дилетантские эксперименты покажутся смешными и наивными, но для меня они были очень важными. В отсутствии достаточного количества необходимой информации я был вынужден экспериментировать и мириться с неизбежными погрешностями в расчетах.
Если прежде существование в примерных долях времени, веса, длины меня устраивало, то в нынешнем положении, когда стало создаваться новое оружие и техника, требовалась точность расчетов. Привыкать к тем условным единицам, которые использовали обитатели этого времени, а возможно, что и просто другой реальности, я не собирался. Тем более что этого явно было недостаточно для всего, что я задумал сделать. Некоторые устройства, виды вооружения и многие технологии будет непросто воссоздать, используя существующие здесь величины.
Новоявленные подмастерья, ремесленники и просто рабочие смотрели на меня круглыми глазами в те моменты, когда я пытался объяснить им элементарные для меня вещи. Всему приходилось их обучать, как первоклашек. Цифры, буквы, условные обозначения. У меня не было бумаги, а ее производство я не способен был пока осуществить, поэтому все проекты и чертежи я делал в рамках, заполненных влажной глиной. Получалось очень удобно, наглядно, вот только хранить такие чертежи было весьма затруднительно. Чуть отсыреют – и все может пойти прахом. Позже я перешел на опробованный уже в свое время рисовальный уголь, закрепляя его от стирания смолистым составом на гладких дощечках.
В первую очередь, как я и планировал, заработал на полную мощность мой «металлургический комбинат». А как его еще было назвать? Это была уже не просто мастерская, а целый комплекс цехов. Большой цех, возведенный недалеко от реки, выплавлял железо, готовил уголь. К нему со временем присоседилась и кирпичная мастерская. Кузницу сделали заново, с размахом, с запасом. Я разработал и установил рычажный молот с приводом от водяного колеса. Зимой на этот механизм придется отрядить пару лошадей или быков. Производство железа и оружия не должно было останавливаться ни на минуту, ни днем, ни ночью. Это был важный, можно сказать, стратегический объект. Именно от него зависело благосостояние всех в этом новом поселении. Они ковали его в буквальном смысле этого слова. Даже просто выплавленное железо уже имело немалую цену, а когда оно превращалось в доспехи, мечи, наконечники стрел и копий, оно возрастало в цене троекратно, тем более что качество я гарантировал и всегда сам лично проверял каждую новую выплавленную партию железа.
С точки зрения техники безопасности и охраны труда, я был далек от стандартов. Но выбирать не приходилось. Риск был вынужденным и, на мой взгляд, совершенно оправданным. Совмещать в одном цеху сталеплавильные печи, кирпичный завод и производство спирта было опасно, но строить новые помещения – это лишние материалы и человеко-часы, которых мне не хватало.
Дед Еремей со скептическим выражением лица разглядывал фундамент первой оборонительной стены, на изготовление которой у меня ушло больше времени и материалов, чем я рассчитывал. По всему выходило, что он совершенно не понимал смысла в такой ненадежной, на его взгляд, конструкции.
– Немощная выходит изгородь и, по моему разумению, жиже, чем тесаный завалинок, – буркнул дед, сбивая с острия топора налипшие сосновые щепки. – Хорошей дубиной твои безголовые Мартын с Наумом приложат, так и посыплется!
– Если так и оставим – точно посыплется, вот только мы все это потом аккуратненько глиной утрамбуем, повышая уровень.
– Я все одно не понимаю, зачем такие сложности. Куда проще теснины дубовые загородить – и выше, и надежней.
– Для древесины я другое применение найду, дед, с моими аппетитами у нас скоро каждая паршивая липка на счету будет. Топлива для всех затей понадобится очень много.
– А зимой что же? Как метель по вырубке голой станет мести, так и не видать будет стены твоей.
– Постройка оборонительных сооружений это наука, дед, а не просто городьба кольев да валунов. Нет ни одной крепости, которую не взять военной силой. Есть правильные способы защиты даже для самых хилых крепостей. Одних стен, пандусов да рвов никак не хватит. Особенно от того врага, против которого все это и возводится!
– Что же это за диво такое?
– Орда, дед Еремей, орда многочисленная, дисциплинированная, отлично вооруженная, закаленная во многих сражениях. Это даже не бич божий, это сущее проклятие. Представь десятки тысяч всадников, каждый из которых мастерски владеет оружием с детских лет. Стреляет из лука на скаку, владеет мечом, топором, копьем. Эти воины не знают страха, не знают пощады, коварны, хитры, проворны. Им нет равных ни в одной княжеской рати. Их в сотни раз больше, они лучше вооружены. И правит ими самый опытный и жестокий воевода Батый.
– В мудрости твоей нет сомнений, Аред, но видят глаза мои, что слабо твое забороло супротив такой злобы да лиха.
– Я не стану тебе доказывать свою правоту, дед, прошу просто поверить. В своей земле я учился ратному делу у многих очень достойных воинов, мой родной отец был высокого чина военачальник, так что никак нельзя посрамить его дело. Хоть и пришлось мне в жизни стать ремесленником, воинского искусства я не забыл и не утратил.
Дед неуверенно хмыкнул и стал заворачивать топор в крапивную тряпицу, давая тем самым понять, что на сегодня свою работу он сделал. Осенью дни становились все короче и намного прохладней. Это тоже вносило весьма серьезные коррективы в мои планы. Строительство первой фронтальной стены затянулось, ров был еще не укреплен, а оборонительные мысы, острыми клиньями выпирающие от будущих стен, и вовсе только наметились.
Мы расстались с дедом и отправились по своим делам. Я заглянул в медницкий цех, где бывшие селяне с упорством и рвением изготавливали спиртовые и масляные лампы со стеклянными колбами, вычеканивали ножны и корпуса приборов, о назначении которых даже не догадывались. У них работа шла слаженно и уверенно. Первое время приходилось часто проверять и контролировать их работу, но позже, когда к делу уже поднаторевших мастеров присоединились подростки лет двенадцати, все производство заработало само собой. Лампы и светильники, как оказалось, пользовались очень большим спросом на рынке. Только узнав о том, что в качестве топлива можно использовать практически любое масло, все без исключения с удовольствием приобретали эту техническую новинку. Даже оружие и инструмент продавались не так активно, как простые лампы самых причудливых форм.
Но все проблемы с производством, которое медленно, но уверенно набирало обороты, сложности со строительством крепостных стен сейчас были второстепенны. Я чувствовал себя спокойно, зная наверняка, что до момента завершения основных работ крепость надежно защищена.
Наум и Мартын муштровали небольшую бригаду стрелков. Я называл их артиллерийским взводом. Основным оружием этих ребят был тяжелый арбалет с коваными стрелами, намного более тяжелый и мощный, чем тот, что я сделал одним из первых, для охоты. Каждый арбалетчик имел запас стрел, не меньше, чем полсотни, с разными наконечниками. Они каждый день тренировались по пять часов. С моей подсказки и под наблюдением они отрабатывали способы построения, групповой стрельбы, учились прикрывать друг друга во время маневров. Проще говоря, они готовились точно так же, как обычные пехотинцы, вот только вместо винтовок у них были тяжелые арбалеты. Но главным их оружием, сокрушительным и безжалостным, были ракетные установки. Пока они сами не знали, что это такое. Да, я изобрел для этого отряда некое подобие ракетных установок, использовав для производства весь порох из запасов, привезенных мне купцом Рашидом и его сыном (они вот-вот собирались подвезти еще).
