Нити жизни (СИ) - де Море Эль (чтение книг TXT) 📗
Дослушав, я не нашла ничего эффективней, как ответить смехом:
— Ха-ха. Вот так критерий по выработке иммунитета-стойкости. Святой отец, скажите, что и, правда, находятся дураки, верующие в подобную чушь?!
— Не знаю, но на свете много миллиардов людей, все они разные, но верят, что есть что-то более высшее и сильнее их, что оберегает и защищает их, мы дали этому — пол, облик, и имя — Бог, другие сделали то же самое. Мы стали верить и создавать места, куда бы эта сила могла приходить — храмы, церкви, мечети, каждые народы по своему усмотрению. Мы, как родители, верующие в своих детей, стали верить в силу высшего создания. А теперь, представь, если внутренняя вера даже одного человека может сотворить чудо, тогда на что способна вера стольких людей в единое? Так что, эта сила — не только в одном Боге, эта сила в каждом из нас, она растет и идет бок о бок с нами на протяжении всей нашей жизни.
Мне стало неудобно. И вообще, я слушала больше, чем хотела. Пора было заканчивать. У меня не было ни сил, ни желания выслушивать что-то еще. Да, и быть многословной — это не то, в чем я, когда-либо, хотела преуспеть. Я посмотрела на часы.
— Мне обязательно это слушать? — Я не собиралась быть бестактной, но так уж получилось, может, отчасти потому, что я всегда была излишне… прямолинейна. Я не хотела, чтобы он еще о чем-нибудь говорил. Всё это не дало бы мне ровным счетом ничего, кроме очередного путешествия инкогнито по просторам своих воспоминаний.
— Хочешь уйти? — спросил Энфер.
— Я кивнула.
— Понятно…
— Из жизни… — проронила я еле слышно. Тут же, злясь про себя и на себя — ну и с чего я разоткровенничалась?!
Внимательно посмотрев мне в лицо, он явно не удивился моему проблеску к разговору по душам. Интересно, как много секретов ему было доверено в его жизни?
— Знаешь, мы часто говорим одно, но подразумеваем совсем другое. Я думаю, что смерть — это совсем не то, чего ты желаешь, а то, чего ты хочешь избежать.
«Твою ж…» — копошение в моем внутреннем мире всегда выводило меня к позиции стремительной обороны. Сложив руки в замок на коленях, я откашлялась и вызывающе произнесла:
— Не думаю, что хотела бы это сейчас обсуждать.
— Пусть так. Но, послушай, даже если ты не признаешься в этом себе, знай, что это и есть та энергия, которая сокрыта глубоко в тебе — противостояние, в этом все дело, — оно твой стержень, твоя ось. Поэтому, право отрекаться от того, что не тобой тебе дано, — это далеко не выход.
Тут открылась дверь, и показался Итан Миллер.
— Я закончил. Надеюсь, за время моего отсутствия, она не сморозила какую-нибудь глупость?
— Только тебя дожидалась, — я начала откровенно паясничать.
— А, ну, тогда можешь начинать, я весь во внимании.
— Всенепременно, — сыронизировала я, встав: — Я готова.
— К чему?
Не скрывая злости и раздражения, я откровенно заявила:
— Закончить этот визит без возможных повторов.
Довольная собой, я делаю реверанс и вышагиваю за пределы помещения, пока надежда на скорейший побег из этого места позорно не сдохла на этапе формирования.
К моменту, когда Итан и преподобный нагнали меня, я успела миновать лестницу и расположиться в зале молений.
— Ты передумала? — Отозвался Итан.
Я на это ничего отвечать не собиралась, просто уставилась на него прожигающим взглядом, имитируя желание испепелить.
— Думаю, вам и, правда, пора, — сказал Энфер.
Ну, слава богу, хоть кто-то способен на рациональность праведных поступков в этом храме.
— Спасибо, что уделили нам время, — произнес Итан.
Священник учтиво кивнул в ответ, они по-дружески обнялись и Итан направился к выходу. Я подскочила, дабы скорее смыться с места событий, но голос Энфера меня затормозил. Остановилась-таки. Естественно, спринтер впереди даже не заметил этого.
«Черт. Черт. Черт!» — Но вслух я, конечно, произношу совсем иное:
— Да? — разворачиваюсь. — Вы звали?
— У меня одна просьба — ничего не решайте сейчас, хорошо?
«Ну, знаете ли», — знала бы, что услышу, даже шаг не замедлила.
— Если смотреть на ситуацию под правильным углом, то можно уловить и благо. Вот сейчас, у меня снесло крышу окончательно, и уничтожить гнев в зародыше уже не было возможности.
— Как это? — срываюсь я, — верить в лучшее, видя реальные перспективы? — Вы что, издеваетесь? — Я чувствовала, что впадаю в истерику.
Вопреки всему, ответом — ласковый взгляд, теплая улыбка:
— Представляю, как тебе одиноко.
Это и впрямь обезоруживающие слова. Я молчу.
— Просто помни, что когда сокровищ слишком много, они теряют свою ценность. А жизнь — самое ценное, что есть у человека.
На этой ноте монолога мы распрощались. Выходя, я подумала — почему ощущение, что люди не так просты, как может показаться на первый взгляд, у меня возникает в самый последний момент?!
Забираясь в четырёхколесную карету с коробкой передач, я полностью игнорировала кучера, который с игривой улыбкой дожидался меня. Надеюсь, что он уже приготовился подавиться заготовленными доводами. Я решительно настроилась закатить скандал.
— Ну что, научилась уму-разуму? — выдал он с насмешливой ухмылкой.
Мои глаза заметно увеличились в размере, я с ненавистью разглядывала откровенно веселившееся лицо.
— Мерзкий интриган, — наконец издала я, желание осадить его было таким сильным, что правила приличия и тон на — «вы», я послала далеко.
Мгновенно торжествующая ухмылка отразилась на его губах.
— Значит, диверсия?
— На что это ты намекаешь? — произнес он шутливо.
— Я не намекаю, а открыто говорю! — Я вспыхнула, чувства захлестнули, как пламя, но через несколько секунд, уже совладав и оголив улыбкой белые зубы, удостаиваю его коварным взглядом. План мести уже созрел!
Итан заинтересованно приподнял бровь, но сказать ничего не успел — я запихала в уши наушники и сделала звук, как можно громче, затем лениво, приоткрыв один глаз, сказала:
— Трогай, шеф! И не удержалась от шпильки: — Любые поступки влекут за собой последствия!
Он пытливо на меня посмотрел:
— И как мне это понимать?
— Вы мне должны, — тут же отчеканила я. — Мы были там, где хотели вы, а теперь вы будете там, где хочу я.
— Исчерпывающие объяснения, — с долей досады сказал он, явно просчитав, как сейчас насмешливо я мысленно хихикаю. — Что ж, может, хоть просветишь, что будет гвоздём программы?
— Оке-а-а-н… — игриво протянула я голосом. И с удовольствием проследила, как он невольно улыбнулся в ответ.
Я очнулась от сырого и соленого привкуса во рту. Стыдно как… Вот так, взять и уснуть. И как? Тесно привалившись к плечу того, кто раздражает меня при каждой удобной возможности. Но моему удивлению не было предела, когда отстранившись с этой «подушки», я узрела погруженного дремотой врача-авантюриста.
Странная волна волнения окатила меня, и я почувствовала, как щёки становятся пунцовыми. Страшно было позволить себе мысль о том, как же эта ситуация выглядит со стороны. Ибо, думаю, сейчас я больше сойду за провинциальную и наивную девушку из века, так восемнадцатого, вопреки принятым условиям поведения в обществе, — оказавшуюся наедине с мужчиной, а не как за современную, бесшабашную особу.
Когда же мой анализатор, который фиксировал всё происходящее и давал ему оценку, — закончил, и вывел из подсознательного ступора, я обнаружила, что спящий спутник пробудился и тоже наблюдает за моим любопытством, превышающим все разумные пределы. Именно эта отрезвляющая картина и заставила меня отвести пристальный взгляд от этих черных, как смоль, ресниц, от этого прямого носа, лица, короткого горячего дыхания и… губ.
«Не смотри на него, не смотри, ну не надо…» — кричала я. Но сама же невольно подняла взгляд и встретилась с его затуманенными глазами, смотревшими из-под полуопущенных век.
— Я, кажется, заснул? — сказал он, расправляя плечи.
— Да, и вы жутко храпите, — позлорадствовала я. — Я окончательно разочаровалась…
