Танец с огнем - Мурашова Екатерина Вадимовна (читать книги без регистрации .TXT) 📗
Глава 15,
в которой Луиза Гвиечелли просит Луку Камарича взять ее в террор, а Лука советуется с товарищами
Запах свежемолотых кофейных зерен был восхитителен. Пахло здесь и бесподобным, только что испеченным хлебом, ванилью, корицей и кардамоном, немного лимоном и апельсинами – точно как в Лондоне на Рождество… Представитель партии социалистов-революционеров – небольшой, быстрый, бодрый, похожий на мелкую яркую птицу, чижа или щегла, – с силой вдохнул вкусный воздух несколько раз, шевеля ноздрями тонкого энергичного носа. Но заказал все-таки чай.
Майклу Таккеру, как всегда, хотелось пива. Увы – пива в филипповской кофейне не подавали. Да и ладно. Пиво в России, известно, дрянное… в отличие от всего прочего.
– Таково есть положение дел, – заключил он, слегка пристукнув по столу широкой короткопалой ладонью. – Such a moment! Приходится бегать… бежать изо всех сил, чтобы не отставать от российского производства.
– Ба, так это сказка про крошку Алису… Чу?дная книжка, я ее тоже читал, – заулыбался эсер. – Бежать, чтобы остаться на месте! А чтобы вырваться вперед? Поистине, на это никаких денег не хватит.
Быстро подавшись вперед, проткнул английского фабриканта острым блестящим взглядом.
– Стало быть, и никаких денег нам от вас больше не ждать?
Таккер нахмурился. На его взгляд, он сказал уже достаточно, чтобы обойтись без уточнений. Но этот революционер очевидно думал иначе. Русские вообще любят все уточнять и объяснять – хотя и понимают обычно с полуслова.
– Пока, – сообщил он терпеливо, – я имею перед собой ближнее… ближайшее будущее. И здесь я урезаю все расходы, даже… – ухватил за тонкую ручку чашку, покрутил, демонстрируя, – I drink my cup of tea without sugar. It’s necessary… (даже чай пью без сахара. Это необходимо… – англ.) необходимо, и мои конкуренты поступают точно так. Но это не будет продлеваться вечно. Certainly (конечно – англ.), я буду получать прибыль от моих вложений… возможно, совсем скоро. И я не буду забывать моих обещаний.
– О, это внушает, – эсер заулыбался шире. Таккер охотно улыбнулся в ответ – легко и простодушно, как улыбался всегда. Так улыбаются люди, которым нечего скрывать – поскольку всегда что думают, то и говорят, и живется им от этого вольно и весело.
От ближайшего столика на него покосились с завистью. Да, здесь немногие умели так улыбаться – вернее, мечтали-то все, да мало кто достиг совершенства… Завсегдатаи «вшивой биржи» видели друг друга насквозь. А у англичанина оно как само собой выходило.
Может, он и впрямь такой, с некоторой завистью подумал Лука Евгеньевич Камарич, подливая себе чаю и от вопроса о деньгах для партии переходя к обсуждению запаздывающей весны.
Кофейня чинно благоухала и шелестела. Юная носатенькая гимназисточка, устроившись под пальмой уютно, как мышка, кушала какао с рогаликом.
После ухода Таккера Лука заказал еще одно пирожное с кремом. Сладкое всегда способствовало у него умственной деятельности. Этому секрету его научила когда-то мать-модистка: дескать, когда не знаешь, как капризной клиентке потрафить или и вправду сама напортачила чего, так скушай шоколаду кусок или просто сахарку пососи, и тут же какое-нито решение на ум придет. Лука поверил сразу и с детских лет этим материнским советом не пренебрегал, тем паче, что сладкое любил всегда.
«Наверное, тут что-нибудь из органической химии, – подумал Камарич, приступая к пирожному и сворачивая ложечкой нежно-розовую кремовую улитку. – Может быть даже простое совсем. Надо будет у Арабажина при случае спросить…»
Вопрос, который ему надо было нынче непременно решить, стоял совсем не шуточный. Таккер в деньгах отказал осторожно, с авансами на будущее, сославшись на оживление в московской и российской промышленности, которое требовало от желающего преуспеть коммерсанта неустанного внимания и каждой свободной копейки. Что ж, эта осторожность делала честь его уму… Но где же теперь взять деньги, которые как всегда нужны позарез? Новый номер газеты «Революционная Россия», прокламации… Что-то потихоньку оживает в обществе, народ, устав терпеть, потихоньку разминает затекшие мышцы, опять пробует силы… Стачки, стачки… Надо усилить пропагандистскую работу на фабриках и заводах, нельзя оставлять этот участок на откуп большевикам, а для эффективной пропаганды опять же нужны деньги, деньги…
Носатая девочка под пальмой лихим глотком допила свой какао, неуклюже вылезла из-за стола, но направилась почему-то вовсе не к устланной ковром лестнице, ведущей к выходу из кофейни. Направилась… прямо к нему. Маленькие острые глазки сверлят лицо. «Дочка кого-то из знакомых?» – успел подумать Камарич.
– Мы с вами незнакомы, но я все про вас знаю, – решительно сказала девочка. – Не спрашивайте, откуда. Лучше возьмите меня в террор. Не глядите, сколько мне лет, я душою старше в два раза, а то и в три. Мне ничего и никого не жаль, я тайны хранить умею и под пыткой не выдам.
– Милая барышня! Не знаю, с чего вы взяли…
– Выслушайте меня! – девочка умоляюще сложила лапки перед еще не полностью оформившейся грудью. Между пальцами виднелось какое-то раздражение. – Я все знаю. Таккер давал вам деньги, а теперь не даст. Я следила за ним, пришла, а он не заметил. Вы – эсер, много лет в партии. А я давно ждала случая. Не прогоняйте меня, я сумею быть нужной. Я изучила отменно химию, говорила учителю, что мне опыты интересно, теперь сама могу бомбу собрать. Дальше смотрите. Мой отец архитектор, он мне многое объяснял, я знаю, где и сколько взорвать надо, чтобы все здание рухнуло. Еще дальше. Я умею показывать фокусы, в том числе с зеркалами, моя жизнь с ними прошла, а мои предки их изготовляли. Вот вещь есть, а вот ее нет. Это ведь может пригодиться, не правда ли? По происхождению я – итальянка, в нашем роду передавалось искусство приготовления не только зеркал, но и ядов. Это ведь тоже нелишне в нашем революционном деле, согласитесь? – девочка улыбнулась Луке улыбкой сообщницы, а он с трудом проглотил уже откушенный кусочек пирожного.
Она тревожила его. Что с ней делать? Эти ее зеркала, яды… Детская игра? Не очень-то похоже. Если смотреть правде в глаза – идеальный член боевой группы. Но сколько ей лет? Четырнадцать? Пятнадцать?
– Сколько вам лет и как мне вас называть?
– Шестнадцать, – ответила Луиза, добавив себе полтора года. – Я выгляжу младше, потому что у нас в роду еще и легкие у всех слабые. Называйте меня Екатериной.
– В честь Екатерины Медичи? – ухмыльнулся Лука.
Девочка молча и серьезно кивнула.
«Что же у нее за семья? – подумал Камарич. – Явно не бедствует. Вряд ли ее обделяли вниманием, или сладостями, или колотили за нерешенные задачки по арифметике. Откуда же… Неужели и вправду кровь предков?.. Но может ли такое быть?..И как это, в сущности, интересно…»
– Что ж, Екатерина, – сказал он вслух. – Как вы сами понимаете, я не могу сейчас вам ничего единолично обещать, так как существует такая вещь, как партийная дисциплина. Я должен посоветоваться с товарищами, а вот потом… потом… Как вы смотрите на то, чтобы встретиться в этом же кафе ровно через неделю? В этот же час?
– Я приду, – быстро сказала Луиза Гвиечелли. – Если не помру, приду обязательно.
– Ну, помирать-то вам еще совершенно не к спеху, – Камарич заставил себя дружелюбно улыбнуться, хотя девушка ему не только не нравилась, но и откровенно пугала его. – Значит, сделаем так. Если вы через неделю приходите и здесь никого нет – ответ отрицательный. Кушаете свой рогалик и спокойно идете домой показывать фокусы. Если же ответ положительный, то к вам подойдут.
– Я поняла. Я приду и буду ждать. Вы не пожалеете. Спасибо.
– Да на здоровье… – осклабился Лука и внимательным взглядом проводил спускающуюся по лестнице фигурку в девчоночьем коричневом пальто с пелериной.
Он понимал – по-человечески самое правильное было бы забыть об этом эпизоде немедленно. Она – всего лишь ребенок с извращенно развившейся фантазией. Но разве мало извращенных фантазий, вполне реализовавшихся, он уже видел вокруг себя! И увидит впредь?
