Белогвардейщина - Шамбаров Валерий Евгеньевич (книги бесплатно читать без TXT) 📗
Полководцем Деникин был незаурядным. Он внес новые элементы в военное искусство: учитывая специфический, отборный состав своих войск, ввел в армии атаку редкими цепями, выполнение каждым взводом в наступлении самостоятельной задачи. Фактически он явился родоначальником тактики высокопрофессиональных войск — той самой, которую потом начали применять десантники, морская пехота и спецназ. Деникин ввел оправдавшее себя в условиях гражданской войны формирование типа «колонна» — ядро из нескольких офицерских полков, автономно действующее в тактической и оперативно-тактической глубине и обрастающее местными партизанами. Он широко применял обманные маневры, рейдирование по тылам врага, скоординированные по времени атаки с разных направлений, мастерски умел выбирать цели для главных ударов. Но Деникин проявил себя не только как военачальник. Один из приказов, отданных им в начале похода, категорически запрещал расстрелы пленных. Это был первый такой приказ в истории гражданской войны.
Во время Ледяного похода белогвардейцы действовали по-партизански. Избегали железных дорог и главных магистралей, по возможности уклонялись от встречи с основными силами противника. Сейчас Деникин шел на Кубань как хозяин. Шел, чтобы уничтожить окопавшегося там врага. Начал он боевые действия, по своему обыкновению, нестандартным маневром. Ударил не на юг, а на восток. Всеми силами Добровольческая армия обрушилась на узловую станцию Торговая (г. Сальск). С запада атаковала дивизия Дроздовского. Под прикрытием единственного орудия, бившего прямой наводкой на картечь, форсировала реку Егорлык. С юга пошла на штурм дивизия Боровского, с востока — Эрдели. Красным подсказывали единственный свободный путь — на север. И они побежали туда, бросив артиллерию и огромные обозы. Но здесь их ждала дивизия Маркова, перехватившая железную дорогу у полустанка Шаблиевка. Встретила и добила.
В Торговой армия обеспечила себя трофейными боеприпасами. Здесь белогвардейцы дружно и весело делали свой первый «бронепоезд», укладывая на платформы мешки с песком и устанавливая пулеметы. Захватом станции Деникин перерезал железную дорогу Царицын-Екатеринодар, основную магистраль, связывавшую Кубань с Центральной Россией. Но армия понесла в этом бою тяжелейшую утрату. Одним из последних снарядов, пущенных уже наугад удирающим на север красным бронепоездом, был убит Сергей Леонидович Марков.
Мировая война застала его преподавателем Академии Генштаба. Сослуживцы звали «профессором». Служил в штабе Алексеева, а в декабре 14-го судьба навсегда связала его с Деникиным — он был назначен начальником штаба 4-й Железной бригады и в первый же день под шрапнелью, в стрелковых цепях, заслужил всеобщую симпатию. Он жил ярко, а воевал с беззаветной храбростью. О его подвигах ходили легенды. В тяжелейшей ситуации принял 13-й полк — когда там были выбиты все старшие офицеры. При отступлении из Галиции командовал арьергардом и должен был взорвать мост через Стырь. Но за армией шла масса беженцев, и Марков на свой страх и риск 6 часов дрался, прикрывая переправу, пока не прошла последняя повозка. В 15-м, прорывая фронт австрийцев, попал в окружение — приказал оркестру играть полковой марш, собрал музыкой рассеявшихся солдат и разгромил врага, взяв 2 тыс. пленных. Был награжден Георгием 4-й степени и Георгиевским оружием.
После революции служил генерал-квартирмейстером Ставки. А при уходе оттуда Деникина ушел вместе с ним, стал у него начальником штаба фронта. Вместе сидели в Бердичевской и Быховской тюрьмах. Он по-особенному, органически располагал к себе людей. Солдаты на фронте обожали его, офицеры Добровольческой армии им восхищались. В марте 17-го в Брянске вспыхнул солдатский бунт и готовилась расправа над офицерами. Прибывший туда Марков пошел прямо в разъяренную вооруженную толпу — и вскоре солдатня ревела уже не от злобы, а от восторга, а Маркова проводила криками "ура!".
Он стал душой Добровольческой армии. Его высказывания передавались из уст в уста, а его подвиги стали будничным явлением. Командиры Белой гвардии нередко называли его просто Сережей. Ведь он не дожил до сорока. Под Шаблиевкой Добровольческая армия лишилась любимого военачальника, а Деникин ближайшего друга. На венке, который он и Романовский возложили на могилу Маркова, они написали "И жизнь, и смерть за счастье Родины".
Его дивизию принял ген. Казанович, а Офицерский полк, которым командовал Сергей Леонидович, был назван Марковским.
После победы под Торговой Деникин нанес свой второй удар. И опять удар хитрый. Не на Кубань, а в противоположную сторону, на север. Произошел встречный кавалерийский бой Эрдели и Думенко. Разбитая красная конница откатилась в степи, а вслед за тем части добровольцев разгромили оборону большевиков и заняли Великокняжескую (ныне г. Пролетарск). И снова посыпались разнообразные результаты, в том числе самые неожиданные.
Армия не только очистила свои тылы для будущих операций. Она дезориентировала противника, обозначив движение на Царицын.
В глазах большевиков силы белогвардейцев многократно преувеличивались. Ленин писал Зиновьеву: "Сейчас получил известие, что Алексеев на Кубани, имея до 60 тысяч, идет на нас" — и направлением указывал Царицын. Мало того, вся система обороны в Сальских степях оказалась разрушенной. Красная группировка войск была рассечена натрое. Около 7 тыс. под командованием Шевкопляса отступали на Царицын, отряды Колпакова и Булаткина в 5 тыс. бежали в Ставрополье, трехтысячный отряд Ковалева окопался в большой слободе Мартыновка. Деникин передал Великокняжескую донским казакам полковника Киреева, и те погнали красных, которые больше месяца не могли собрать друг дружку по степям. Развивая преследование до станции Зимовники, казаки Киреева вышли во фланг красному фронту Тулака, сражавшемуся против Мамонтова по реке Чир. И те тоже побежали. Тулака, отличавшегося зверством в обращении с подчиненными, убили сами красноармейцы. Мамонтов вышиб большевиков из пределов Донской области и очутился на подступах к Царицыну. Там началась паника.
Ворошилов помчался на бронепоезде на станцию Гашун, где организовал из отряда Шевкопляса 1-ю донскую дивизию. В ее состав вошел и кавалерийский полк, которым командовал Б. М. Думенко с заместителем С. М. Буденным. Искали в степях Булаткина и другие битые отряды, стягивая все, что можно, под Царицын. В этот момент Сталин и отобрал 6 полков у Петрова, шедшего на выручку Баку. Таким образом, цепочка последствий, вызванных отвлекающим ударом Деникина, прокатилась по всему фронту и аукнулась даже в Азербайджане падением бакинских комиссаров.
А Деникин, устроив эдакий переполох, развернул армию на 180 градусов и устремился на Кубань. Двигались ускоренным маршем, пехоту посадили на телеги, впереди пустили самодельный бронепоезд. Крупные силы красных обнаружили в Песчанокопском и с ходу напали на них. Завязался упорный фронтальный бой. Дивизии Боровского и Дроздовского дважды врывались на окраины и дважды выбивались. Но едва красные заметили, что деникинцы окружают их, как начали отступление к станции Белая Глина.
Здесь расположилась Стальная дивизия Жлобы, собралось 10 тыс. ополчения, строились долговременные позиции. Попытались взять неожиданно, ночной атакой. Она не удалась. Скрытно выдвигавшиеся дроздовцы были обнаружены, напоролись на многослойный пулеметный огонь и залегли. Однако утром, совершив обход, с юга в расположение красных ворвался Кутепов с корниловцами, с запада — Боровский. Закипел уличный бой. Осталась открытой единственная дорога — на восток, и большевики покатились туда. Их отступление вскоре перешло в беспорядочное бегство. В преследование пошла конница Эрдели, подключились все, кто мог, штабные, конвойцы, адъютанты, обозные. Вся масса войск была побита, пленена или рассеялась по степям. Деникину пришлось останавливать самосуды разъяренных дроздовцев — в Белой Глине нашли трупы полковника Жебрака и 35 офицеров их отряда. Заблудившиеся в ночной атаке и попавшие к врагу, они были зверски замучены и обезображены.
