Рикошетом в сердце (СИ) - "Diurdana" (чтение книг .TXT) 📗

Сравнивая свои шикарные апартаменты в Питере и этот маленький домик, Глеб теперь совершенно точно мог сказать, что ему необходимо для полного счастья. Конечно, рано или поздно им с Оксаной придется вернуться в городскую квартиру, но теперь он очень постарается, чтобы им вдвоем было так же тепло и уютно, как сейчас здесь. Ведь не только стены, пол и потолок делают дом домом. Важна любовь, доверие, понимание, взаимная поддержка - в общем, все то, что делает семью семьей. Эх, скорей бы она его простила.

К концу мая Оксана поняла, что устала. Устала напрягаться, изображать из себя равнодушную стерву, устала постоянно держать оборону. Это ведь не она, не она настоящая. Злиться уже не получалось, ругаться без причины тоже не хотелось. Хотелось просто жить и радоваться жизни, не сдерживать эмоции, не ограничивать себя.

А может быть, она привыкла к его постоянному присутствию рядом и… немного поверила. Совсем чуть-чуть. Капельку.

*

- Оксан?

- Что?

- В том доме культуры, где ты как бы преподаешь танцы, случайно по вечерам кино не показывают?

- Что значит «как бы»? – Девушка отвлеклась от нарезания овощей для ужина и посмотрела на Глеба, который сидел рядом за столом и таскал ломтики огурцов у нее из-под руки. – Вообще-то, сейчас каникулы.

- Ты мне про кино не ответила.

- Кинотеатр старый там есть, вроде и сейчас что-то показывают. Не интересовалась, если честно. А что?

- Может, сходим?

- Брось! – Девушка рассмеялась. – Там кинотеатр – одно название. Старый пыльный экран, древний диапроектор и фильмы бабулиной молодости…. – Девушка огляделась, чтоб убедиться, что бабушки нет поблизости, и добавила заговорщицким шепотом. – Ну, знаешь, «Прибытие поезда» и тому подобное.

- Может, в город съездим?

- Все, Глеб, заскучал?

- Нет. Просто мы могли бы чем-нибудь занять вечер.

- Я не хочу. – Оксана сморщилась.

- Не любишь кино? – Глеб, с любопытством глядя на нее, тем не менее, не забывал таскать у нее с досточки нарезанные овощи.

- Слушай, кончай свои набеги на будущий ужин, а то по рукам получишь. Займись-ка лучше чем-нибудь полезным для общества.

- Я тем и занимаюсь – развлекаю тебя разговорами. Так что насчет кино?

- А с чего такой интерес?

- Так, на будущее, я же не знаю, какие фильмы тебе нравятся, а какие нет. Вдруг ты однажды, лет через двадцать, согласишься, а я облажаюсь, выбрав не то.

- Не переживай, долго еще ждать. – Девушка закончила с салатом и присела за стол.

- И все же….

- Глеб, я не знаю, мне так с ходу сложно. Вот ты можешь мне сразу назвать, какое кино тебе нравится?

- Конечно! Мне нравится мистика, психологическая драма….

- Ну, как же без нее? – Не сдержалась Оксана.

- Никуда. – Глеб продолжил. – Мне Линч нравится, а тебе?

- Линч? Неее, я этого сумасшедшего дяденьку никогда не смогу понять. – Оксана отрицательно покачала головой, выражая свое негативное отношение к упомянутому режиссеру. – «Огонь, иди со мной», или «совы не то, чем они кажутся» – бред на самом деле.

- И все же ты его смотрела. – Парень глянул на нее с интересом.

- Смотрела. Пока однажды не наткнулась на «Малхолланд драйв». И перестала смотреть – разочаровал он меня. Полфильма было интересно и интригующе. Даже жутковато где-то, а потом…. – Девушка развела руками. – Я так и не поняла, что случилось потом, только фильм превратился в бред.

- Это не бред, Оксана, это сон. Ты так и говори, что не поняла это кино.

- В смысле – сон?

- В прямом. Все же на поверхности, Оксан. – Глеб наклонился к удивленной девушке и принялся объяснять ей. – Вспомни, с чего начинается фильм.

- Это вряд ли.

- Он начинается с того, что кто-то идет к постели и ложится спать. Все, дальше начинается сон.

Смотри, - он увлекся, - условно можно разделить фильм на три части…. Конечно, будь сейчас возможность его посмотреть, было бы проще объяснить, но я попробую.

Итак, первая часть – сон. Вторая – реальность. Третья – воспоминания. То есть, девушка, блондинка, заказала свою любовницу, брюнетку, киллеру за то, что та ее бросила….

- Мексиканские страсти. - Оксана закатила глаза и ухмыльнулась, но Глеб не обратил на это внимание и продолжал.

- Девушка ложится спать, и видит сон, в котором ее подсознание пытается исправить то, что случилось в жизни. После пробуждения она видит синий ключ – доказательство того, что ее заказ исполнен. Вспоминает события, которые к этому привели, и в итоге – стреляет себе в голову. Все просто. - Глеб, довольно улыбнувшись, откинулся на спинку стула, на котором сидел. – Я бы рассказал тебе подробнее, после просмотра.

- Серьезно, Глеб? Все так и было? – Оксана была поражена.

- Угу.

- И ты сам разобрался?

- Ну, что это сон, я понял сам, а все остальные нюансы мы обсуждали с моим научным руководителем по дипломной работе. Очень умный мужик, столько всего знает, но без пафоса, хоть и профессор. Если что непонятно, всегда можно было спросить, уточнить, никого не футболил. И лекции у него всегда интересные были. – Он задумался вспоминая. – Там такие моменты интересные были, когда звонил телефон под красным абажуром. Это вроде как реальность пробивалась в сновидение. Телефон звонил в реальности. Так просто на самом деле, когда все известно, правда?

Оксана удивленно смотрела на Глеба. Она пыталась понять этот фильм, и у нее ничего не вышло, а он так просто расставил все по своим местам.

- Ладно, - Глеб поднялся, - мне пора.

- Постой, Глеб, - она поспешила за ним, - расскажи мне еще что-нибудь про свою учебу.

- Ну, пошли со мной. Там у забора нужно старый пень выкопать, вот и займешься этим, пока я тебе рассказываю. – Он задорно улыбнулся и открыл дверь.

С того дня Оксана открыла для себя Глеба как интересного собеседника. Часто они подолгу разговаривали обо всем – об его институте и о ее, о разнице между ними. Они говорили о фильмах, о книгах, о спорте, политике, истории, да обо всем на свете. Запретной темой была только его жизнь в северной столице. Глеб мог рассказать ей о своей учебе в Новосибирске, но о том, чем он занимался в Питере полгода, он не говорил никогда. А она не спрашивала. Словно они заключили молчаливое соглашение не поднимать эту тему. Словно они начинают все заново и сейчас осторожно и робко пытаются узнать друг о друге то, что раньше прошло мимо.

Между тем, установилась солнечная жаркая погодка, и Оксана решила сбежать ото всех на пляж. Позагорать, может, даже искупаться. Это как в детстве: ждешь-ждешь лета, чтобы вдоволь накупаться, хотелось как можно раньше открыть купальный сезон и как можно позже его завершить. Потому что лето было коротким, и в начале августа за одну ночь все водоемы остывали, тогда на купании можно было ставить крест до следующего июля.

Надев на купальник лишь короткие шорты и почти прозрачную майку, девушка осторожно двинулась к калитке, стараясь не попасться на глаза домочадцам. Уже взявшись рукой за щеколду, она вдруг услышала, как ее окрикнул знакомый голос, и, обреченно вздохнув, оглянулась.

Недалеко от нее сидел на каком-то полене Глеб и, почесывая Пифа за ухом, глядел на нее. Как можно было его не заметить?

- Куда собралась? - Парень приблизился к ней и с сомнением разглядывал ее наряд.

- Только не говори, что будешь купаться.

- А в чем проблема? Что ты разволновался?

- Проблема в том, что ты сейчас застудишь себе все, что ниже пояса, а нам с тобой еще детей рожать.

- Каких еще детей? – Оксана подумала, что ослышалась.

- Наших детей. – Глеб смотрел на нее и был совершенно серьезен.

Оксана сразу не нашлась, что ему ответить. Она только засопела и попыталась выдернуть свою руку из его пальцев.

- Глеб, мои будущие дети – это моя проблема и тебя она касается меньше всего.

- Она меня напрямую касается, если ты еще не поняла. Перестань дергаться, или мне тяжелую артиллерию на подмогу звать? - Кивнул он в сторону дома.