Тореадоры из Васюковки - Нестайко Всеволод Зиновьевич (читать книги онлайн бесплатно полные версии .txt) 📗
Еще бы! Ну где вы видели, чтобы люди ехали компанией на машине и не пели? Так не бывает. Когда от скорости ветер свистит в ушах, когда дорога с шуршанием наматывается на колеса и встречные машины мимо только — Ух! Ух! Ух! — песня сама вырывается из груди.
В хоре выделялся звонкий, соловьиный голос Галины Сидоровны. Мы представляли себе, как она стоит, опершись на кабину, лицом к ученикам, и дирижирует. И ветер треплет её черные, как вороново крыло, локоны, а она белозубо улыбается и поёт. А девчонки в восхищении смотрят на нею, потому что считают что она очень красивая, «ну просто красавица»…
Разве вытерпишь, когда все поют. И мы с Явою («А, всё равно не услышат в таком хоре!») затянули во всё горло:
Эх, хорошо! Если поёшь в хоре, то кажется, будто только благодаря тебе так хорошо и слаженно выходит.
И вдруг… Мы так увлеклись, что даже не заметили того момента, когда все вдруг перестали петь. Как потом выяснилось, в этот момент машина проезжала под вербой, свесившей свои ветви над шоссе. Все в кузове нагнулись, и песня прервалась. А мы же были под стульями и не знали этого… И продолжали тянуть, как два барана:
И сердитое учительское: «А ну, вылезайте!» — было для нас как гром среди ясного неба.
Взъерошенные и помятые, вылезли мы из-под стульев.
— Эх, вы! — презрительно сказала Галина Сидоровна. — Я думала, что вы хоть благородные мальчики. А вы «зайцами», обманув меня… Как… шпионы какие-то. Фу!
Я увидел, как дернулся, даже подскочил Ява. Да и у меня всё внутри перевернулось вверх тормашками. Нас! Нас назвать шпионами! Нас, которые… Эх!
— Да, нехорошо, ученики. Обманывать нельзя, — сказал Бурмило.
«Подарочек от немцев… Качество бронебойное!..»
Мы с Явою так взглянули на него, что если бы взглядом можно было сжечь человека, то от Бурмилы осталось бы только горстка пепла.
— Вас надо было бы немедленно отвезти домой или же высадить прямо тут, в поле, — сказала Галина Сидоровна. — Я не сделаю этого только потому что проехали уже тридцать километров и не имеем права задерживаться. Вы поедете с нами. Но знайте — весь коллектив презирает и осуждает вас за недостойное поведение.
Мы подняли глаза — коллектив смотрел на нас весело и улыбался. У коллектива было хорошее настроение.
Коллектив хотел петь.
Мы опустили головы и сказали:
— Мы больше не будем…
Коллектив подвинулся, и мы сели. И сразу, как по команде, в небо снова взлетела песня:
Мы с Явой пытались перекричать всех — так старались.
Долго мы ехали — все песни, какие знали, пропели по несколько раз. Дважды останавливались поесть.
Но вот наконец длинный мост через широченный Днепр. А на той стороне — высокий берег, и колокольня на горе блестит золотым куполом, а рядом еще еще золотые купола теснятся — Лавра, а за нею торчит огромная телевизионная башня, и возвышаются, налезая друг на друга, дома — большие, многоэтажные… Киев! Приехали.
Красивый город Киев! Красивее Пирятина, Крыжополя, Жмеринки — всех городов, которые я видел.
Столица!
— Вот, так, — говорит Галина Сидоровна. — Машину мы оставляем у Дворца пионеров и сразу на метро. Согласны?
— Ура-а-а! — закричали все. Всю последнюю четверть в нашем пятом «Б» только и разговоров было что про метро. Почему-то из всех киевских чудес нас больше всего интересовало метро.
И теперь все сразу возбужденно загомонили: «„метро“, „метро“, „на метро“…»
Все, кроме меня Явы. Мы озабоченно переглядывались. Ведь нам же нужно было обязательно проследить, что будут покупать в Киеве Кныш и Бурмило. Ради этого мы были готовы на любые жертвы. Но… неужели мы из-за них не увидим метро?
Но когда мы подъехали к Дворцу пионеров, слезли с машины и Галина Сидоровна закудахтала, собирая нас вокруг себя: «Смотрите, чтобы никто не остался, чтобы никто не потерялся!» — Кныш, подойдя к ней, сказал:
— Мы тоже с вами в метро. На Крещатик хотим съездить. Товара купить кое-кого…
Я пихнул Яву локтем в бок — порядок!
Гусиной стайкой побрели мы по улице.
И вот — метро. Ну, я вам скажу, это шту-у-ка! Сказка! Научная фантастика!
Голубые поезда мчатся в туннеле быстрее ветра. В подземных залах светлее, чем днем на выгоне. Каждая станция как театр.
Но самое главное — эскалаторы, эти чудесные лестницы. А кстати, разве правильно говорить — лестницы. Обычная лестница стоит, а ты по ней движешься. А тут наоборот — ты стоишь, а лестница движется.
Мы с Явою как ступили на эскалатор, так и замерли от восхищения. Вот это да! Поднимешься по лестнице вверх, опускаешься вниз и не одной ногой даже не двинешь. Даже можешь одну ногу поднять или сесть даже можешь — и все равно движешься.
Нам бы такую лестницу на чердак, где мама сухофрукты хранит. Или на ту гору, с которой зимой на санках катаемся. Прекрасная штука эскалатор!
Вот если бы всегда можно было следить за разными подозрительными шпионами в метро на эскалаторе! Очень удобно и приятно! Стоишь себе и только — зырк! — искоса. И никуда он, голубчик, не денется от тебя, никуда в сторону не шмыгнет, потому что внизу сидит тетенька и смотрит, и всё время говорит по радио: «Уважаемые пассажиры! Бежать по эскалатору не разрешается! Садиться не разрешается! Ставить вещи не разрешается!..»
Доехали мы прекрасно донизу, сели в голубой поезд.
«Следующая станция — „Крещатик“!» — пробурчал кто-то по радио. Двери — клац.
Поехали. Смотрим, Кныш и Бурмило возле дверей жмутся. Мы — к дверям, только к другим (для конспирации) Не успели опомниться — стоп! Двери раскрылись — станция «Крещатик». Мы в двери — шмыг! Двери за нами — клац! И все наши только мелькнули в окне. Никто и заметить не успел, как мы выскочили. Там это всё на остановках делается молниеносно — не то что в поезде или на пароходе.
И вот мы уже следом, прячась среди людей, за Кнышем и Бурмилой. Выскочили они из метро на Крещатике, перешли на другую сторону, нырнули в подземный переход, вышли из перехода и прямо в магазин «Динамо». Мы — за ними. Спрятались, за здоровенный, аж до самого потолка, сноп бамбуковых удочек, притаились, смотрим.
Подошли Кныш и Бурмило к прилавку. Топчутся нерешительно. Бурмило склонил голову и одним глазом, как ворона на косточку, глядит на полку.
— Давай, — подталкивает Кныш локтем Бурмило.
— Ты давай, — дергает плечом Бурмило.
— Нет — ты! Для тебя же покупаем, — настаивает Кныш.
— Вот, ей-богу! Какая разница! — снова пожал плечами Бурмило, хекнул, а потом обратился к продавщице, ткнув пальцем в какую-то полку: — Дайте мне, пожалуйста, вот то вот.
— Что? — не поняла продавщица.
Бурмило оглянулся нервно, как школьник, что впервые покупает сигареты:
— Да вот это вот… ну… с жабьими ногами.
— А-а! Для подводного плавания, — улыбнулась продавщица.
