А если ты ошибся? - Уилкс Эйлин (серия книг .TXT) 📗
– Теперь ты понимаешь, – сказал он сиплым от напряжения голосом, – я хочу тебя. Я все время хочу тебя.
– И ненавидишь себя за это. – Внезапное озарение дало Джейси уверенность в своей правоте. Она отступила, стараясь держаться подальше от Тома. – Потому ты никогда и не звонил? Потому что не мог терпеть такое мощное желание?
– Да. В какой-то мере.
Джейси, как и всегда, во всем отважно шла до конца, выясняя истину.
– А что же тогда в остатке?
– Возможно, я думал, что ты питаешь какие-то чувства ко мне. Чувства, на которые я не могу ответить. Все что делает человека способным к любви, умерло во мне, Джейси, три года назад. Когда я похоронил жену, – искренне ответил он.
– Тебе больше нет нужды беспокоиться о моих чувствах – я тоже думала, что питаю к тебе некие чувства, но я ошибалась.
О да, еще как ошибалась. Нет, влечение к Тому оставалось прежним. Но человек, в которого она влюбилась, одинокий человек с настороженными глазами, на самом деле не существовал. Вот в чем она ошибалась. Джейси всегда мечтала найти такого мужчину, на которого можно положиться. Он не оставил бы ее, как оставил Том.
– Я думаю, – сказала она, – тебе лучше уйти.
Джейси ожидала возражений или уговоров принять его дурацкое предложение. Том не из тех людей, которые сворачивают с избранного пути. Однако он молча кивнул и направился к выходу. У дверей остановился, держа шляпу в руке, а она вспомнила, как он вот так же остановился тогда…
– Мы поговорим позже. Убедись, что надежно закрыла за мной дверь.
Надежно закрыла? Это все, что он мог сказать? Джейси хотела ответить «да», когда Том просил ее выйти замуж, хотя и знала, что он не любит ее и не может полюбить. На какой-то безумный миг она согласна была иметь его на любых условиях, но вовремя сдержалась.
Наконец оцепенение прошло, и Джейси медленно подошла к двери и задвинула засов, потому что этот мир был и в самом деле очень небезопасен, а у нее не было желания, чтобы ее снова застали врасплох.
Глава третья
Как правило, чем ближе подходил срок выпуска номера, тем больший хаос царил в «Сентинел». Особенно по субботам, когда готовился воскресный выпуск, и эта суббота не была исключением. Звонили телефоны, кричали люди. Запах поп-корна мешался с запахом табака, хотя считалось, что в отделе новостей не курят.
В огромной, разделенной на стеклянные кабинки комнате суетились, печатали, спорили и разговаривали по телефонам репортеры. В одной из таких каморок радиоприемник, взгроможденный на захламленный книжный шкаф, голосами «Роллинг Стоунз» жаловался на неудовлетворенность. Желтые липучки с краткими посланиями цвели на распечатках, обрывках рукописей и других грудах бумаг, которые угрожали похоронить под собой пустые банки из-под содовой. В небольшом керамическом горшке сидело засохшее растение, окруженное мятыми фантиками от леденцов.
Табличка на столе гласила: «Лиходейка».
Не было на столе традиционных семейных фотографий, но два фото в рамках из истории отдела новостей и три награды за успехи в области журналистики занимали кусок стены между картотеками.
Внизу, в холле, уронили что-то тяжелое, эхо грохота перекрыло все другие звуки, но Джейси ничего не заметила. Как человек, привычный к жизни в большой и шумной семье, она умела отключаться от внешнего мира. Окруженная шумом, в захламленной кабинке она была погружена в работу.
Бедлам и загруженность отвлекали Джейси от событий той несчастной ночи. Она погрузилась в работу, зная, кто она есть для газеты и чего хочет.
Эта история не станет гвоздем номера. Вчера от ран умер человек. В Хьюстоне смерть была такой же банальностью, как рождения, свадьбы и разводы. Но честь журналиста требовала относиться к каждой статье как к передовице – никакой небрежности.
Закончив статью, она нажатием клавиш на компьютере послала ее своему редактору на утверждение и удовлетворенно откинулась на спинку кресла.
Черт! Как она устала. Джейси скинула сандалии и подтянула под себя ноги, прикрытые легким летним платьем. Джейси еще пару лет назад постигла, что неопределенный стиль – самый подходящий для летней одежды, и с тех пор с июня по сентябрь редко одевалась как-нибудь иначе.
Она положила голову на согнутые колени и зевнула. Было уже около семи часов, Джейси была на ногах почти весь день.
– Эй, спишь на рабочем месте? – раздался веселый голос.
Джейси подняла голову.
– Когда-нибудь твое веселье плохо кончится.
Нанетт Томпкинс ухмыльнулась и протянула папку:
– Ходят слухи, что тебе понадобится вот это. Есть у тебя еще изюм в шоколаде?
Принимая от подруги папку, Джейси вздохнула. Слов нет, невысокая, гибкая Нэн, с ее веснушками и рыжими кудряшками, была весьма привлекательна.
– Мне сейчас не до болтовни.
– Это было ясно с самого утра, когда ты, едва появившись, начала на всех подряд бросаться. Вот почему я сразу распорядилась поднять этот файл. – Она открыла нижний ящик. – Ты рассказываешь, я слушаю.
– Убирайтесь, барышня.
– Мне твои оскорбления как с гуся вода. О, вот они, – Нэн нашла то, что осталось от припрятанного Джейси изюма в шоколаде. – А теперь, – заявила она, усаживаясь на стул, втиснутый в каморку специально для таких вот визитеров, – расскажи мамочке, что случилось. Это связано с тем копом, с которым ты ушла пару месяцев назад, да?
– Ничего не случилось!
Но Нэн была так же проницательна, как и миловидна, так что у Джейси даже надежды не было, что та ей поверит.
– О'кей, – Нэн закинула несколько изюминок в рот, оттолкнула назад стул и закинула ноги на стол, – ничего не случилось. Просто ты столкнулась с самым страшным происшествием в мире и испытала желание прочесть некоторые некрологи, и это чистое совпадение, что те протоколы, которые тебе прислали, имеют отношение к жене Расмуссина.
– Черт возьми, Нэн, не твое дело…
– Я беспокоюсь. – Нэн запнулась и перестала улыбаться. – Дает мне это право совать свой нос или нет, мы можем обсудить позже, а сейчас выкладывай, что стряслось.
Джейси вздохнула и открыла папку.
– Я беременна.
Ноги Нэн с глухим стуком упали на пол.
– Ты… что?
– Что слышала, – буркнула Джейси. Папка содержала глянцевую фотографию, копию статьи, напечатанной несколько лет назад, и некролог.
– Это от него? От Расмуссина?
– Ага. – Джейси просматривала статью, в которой говорилось: «Сегодня погибли три человека, когда автомобиль, направлявшийся в западном направлении, пересек разделительную полосу и врезался в машину на встречной полосе».
– Ты сказала ему?
– Ага.
Далее шли подробности: водитель автомобиля был мертвецки пьян, его жертвам не повезло, одна истекла кровью еще до больницы, другая умерла в госпитале на операционном столе. Эллисон Расмуссин была той, что умерла во время операции.
– Ну, и как он отреагировал?
– Спросил, почему я думаю, что это его ребенок. – (Нэн употребила несколько слов, после которых барышне полагается вымыть рот с мылом.) – Послушай, – Джейси улыбнулась, чувствуя, как спадает напряжение, – я знаю, что ты хочешь как лучше, но мне нужно разобраться в некоторых вещах прежде, чем я соглашусь поговорить об этом. Хорошо?
Джейси вряд ли удалось бы настоять на своем, если бы в этот момент какой-то новичок не просунул голову в двери в поисках Нэн.
Как только Джейси осталась одна, ее улыбка сразу увяла. Она смотрела на снимок. С первого взгляда было понятно, что это копия фотографии, стоявшей на столе Тома. Ей застенчиво улыбалась Эллисон Расмуссин, изящная леди в бело-голубом клетчатом платье.
Хорошенькая, подумала Джейси. Была ли она так же изысканна, как выглядит? О чем она мечтала, чего хотела, на что обижалась?
Любила ли мужа так же сильно, как любит он ее и теперь, спустя три года после ее смерти?
Когда зазвонил телефон, Джейси положила снимок поверх папки, как бы отстраняясь от предмета. Ее вызывал босс. Джейси глубоко вздохнула. Вряд ли Тэйбор примет новость о ее беременности с радостью.
