Сделка - О.Шеллина (shellina) (читать книги регистрация TXT, FB2) 📗
К концу своих поисков я порядком замёрзла и практически не чувствовала ног. То, что я ходила, точнее, ковыляла в одних носках, не добавляло мне ни скорости, ни тепла. А под конец я умудрилась ещё и в этот злосчастный ручеек наступить. Переодеть носки мне было не из чего, снимать их и сушить, не было времени, тем более, когда я, наконец, остановилась, ночь полностью накрыла и полянку, и рыцаря темным покрывалом. Я собственно и остановилась потому, что уже ни черта не видела: ни ручейка, ни веток под ногами.
Хвороста, натасканного мной, оказалось вполне достаточно для того, чтобы развести костер и поддерживать его всю ночь. Спать не хотелось – выспалась, похоже, на всю оставшуюся жизнь, да и рыцаря нужно было всё-таки раздеть и посмотреть на его рану, хотя все инстинкты мне просто вопили о том, что ничего хорошего я не увижу.
Ну, раздену я его, ну осмотрю рану, а дальше что? Местным подорожником буду проникающее ранение лечить? У меня даже ниток нет, чтобы заштопать этого рыцаря. И у него, кстати, тоже, хотя я точно помню, что читала о том, что рыцари таскали на себе, точнее не своих коняшках барахло на все случаи жизни. Но рыцарь мне попался даже без коняшки, так что, раздев его, мне придется разве что подуть на вавку, надеясь, что все само рассосется, с божьей помощью. Хотя на местного бога я бы не слишком рассчитывала. В конце концов, приняв решение действовать по мере необходимости, я приступила к решению очередной проблемой.
Следующей проблемой стало разведение костра и подвешивание над ним шлема, заполненного водой. Принцип-то я понимала, но выполнить…
Мне повезло вдвойне, а может, и в гораздо большем количестве раз: когда я в очередной раз обходила полянку по кругу (в лес я старалась далеко не заходить, так как страдаю географическим кретинизмом в самой запущенной стадии), я наткнулась на поваленное бурей дерево. Мало того, что оно было сухим, так ещё и вокруг валялось множество обломков, вполне подошедших на роль дров.
Ко всему прочему, дерево было сплошь покрыто сухим мхом, что также не могло не радовать, ведь это только пионеры могут разжечь костер при помощи одной спички и без дополнительных приспособлений: типа сухого мха или сухой же бересты, а я пионером в свое время побывала очень недолго, и костры разжигать не научилась.
Но в той, другой реальности, частенько с друзьями и Серёжкой (сердце в очередной раз кольнуло) мы выезжали на шашлыки, так что я прекрасно видела, как мужчины разводят костры. Но оказалось, что видеть и делать самой – это не одно и то же.
Наконец, я смогла собой гордиться: у меня всё же получилось добыть огонь (при помощи бензиновой зажигалки, вычурной и безумно дорогой – небольшой презент, подаренный Димке какой-то вытащенной им с того света «шишкой»), а также развести костёр. Да ещё и поместить над костром воду в шлеме, зацепив его за ремешок и использовав в качестве рогульки длинную изогнутую палку. Словами не передать мою радость и чувство гордости за себя.
Оставалось только перетащить рыцаря поближе к костру, в небольшой круг света, и, наконец, завершить начатое раздевание. Перед тем как перейти к перетаскиванию, я еще раз осмотрела его, чтобы оценить шансы. Осмотр позволил мне немного расслабиться и прекратить сильно волноваться о навязанном мне спутнике.
Если я правильно всё оценила, то этот болт всё равно вытаскивать нельзя. Он закрывает собой дырку и не дает рыцарю истечь кровью. А стрела, похоже, все-таки в лёгком сидит. Тем более нельзя вытаскивать, но это зависит от того, проникает воздух в плевральную полость или нет. А чтобы это понять, мне нужно всё-таки увидеть рану. Все это было проще сказать, чем сделать. Какой-то замкнутый круг из трудновыполнимых последовательностей получается.
Перетаскивала я рыцаря, ориентируясь на свои внутренние часы, примерно с полчаса. И это если учитывать, что нужно было преодолеть метров пять, постоянно останавливаясь, чтобы восстановить дыхание и сердцебиение и матерясь сквозь стиснутые зубы. Почему я постоянно про себя называю его рыцарем? Тот бог ненормальный говорил, что он вроде бы целый герцог. Но почему-то практически мёртвое тело плохо ассоциировалось у меня с герцогом, а вот с раненным рыцарем – вполне.
Расположив полудохлого рыцаря у костра, я принялась стаскивать с него остаток доспеха. Осталось, в общем-то, не особо много, но это было самое сложное. Нагрудные пластины, с дыркой в центре. Наверное, мне повезло, в который раз, что убивали рыцаря именно арбалетным болтом, а не длинной стрелой. Во всяком случае, мне не нужно было ничего ломать и тревожить стрелу в ране. Болт пробил эту часть доспеха насквозь и не мешал мне стаскивать железо.
В свете костра рана выглядела как-то не очень. Но болт вошёл в тело плотно, перекрыв выход крови наружу. Передо мной встала дилемма: убирать его или нет? Судя по всему, болт засел в правом лёгком, и было непонятно, просачивается атмосферный воздух в плевральную полость или все не так плохо, как кажется.
Я осмотрела имеющееся у меня имущество. Да, не густо. Допустим, на перевязки пойдёт не первой свежести рубаха, которую я, разрезав, стянула с рыцаря. Чтобы создать окклюзионную повязку, сгодится презерватив. Я нервно всхлипнула: какое расточительство. Ещё раз перевела взгляд на обнаженную грудь рыцаря и тихо заматерилась. Твою ж мать. Небольшая припухлость чуть в стороне от стрелы и вздувшиеся вены на шее не оставляли никаких сомнений – развивался пневмоторакс, к тому же клапанный. Вывод: болт придётся вынимать. А чем? Ножом? Просто класс. Но матерись – не матерись, а выхода у меня нет, и из колюще-режущих предметов есть только нож. Вздохнув и стараясь не думать о том, сколько ещё микробов занесу в рану, я сунула лезвие в огонь.
Когда я сделала первый разрез, чтобы добраться до болта, рыцарь застонал: он чувствовал боль даже, несмотря на то, что пребывал в глубокой отключке. Провозилась я довольно долго, мне было просто нечем подцепить этот проклятый болт, пришлось лезть в рану руками. А чтобы засунуть туда хотя бы один палец, даже такой тонкий как у меня, эту самую рану пришлось сделать еще больше.
Вытащенный кусок железа полетел в огонь. Теперь следовало хоть как-то отмыть рыцаря от крови, остановить её и перевязать рану. Примерно в такой последовательности, потому что, если не отмою, то просто не увижу, откуда кровь хлещет. Ах да, нужно было ещё молиться, чтобы рыцарь оказался крепким и не отдал концы к утру от болевого шока и кровопотери. Но молиться-то придется местному божеству, а значит, можно делать это до бесконечности.
Идти к ручью в темноте я не решилась, поэтому использовала почти всю воду, что была в шлеме. Кое-как очистив нож от крови, я снова сунула его в огонь, а пока нож накалялся, зажимала рану свёрнутой тряпкой. Так как у меня не было ничего, что позволило бы мне закрыть сосуды, даже иголки элементарной, то я просто прижгла рану, сунув в нее раскалённое лезвие, отправив при этом рыцаря в такой глубочайший нокаут, что даже сначала испугалась.
Появившийся в воздухе запах горелой плоти вызвал тошноту, но я справилась и приступила к перевязке.
Этому рыцарю очень сильно повезёт, если у него сепсис не разовьётся. А еще нам просто невероятно повезло, что сейчас в этой реальности лето и он, ко всему прочему, не замёрзнет, я на это надеюсь.
Очередная проблема состояла в том, чтобы закрыть рану презервативом. Кусок резины был скользким и никак не хотел разрезаться, чтобы увеличиться и накрыть рану целиком. Потом я долго возилась с бинтами, рубашка оказалась хорошего качества и никак не хотела рваться. А сам процесс перевязки превратился в пытку: у меня не было помощника и нечем было зафиксировать резинку, поэтому эта скользкая дрянь все время пыталась соскользнуть со своего места, оставив рану без своей сомнительной защиты.
Я едва не расплакалась от облегчения, когда мне удалось сделать первый тур повязки, зафиксировав наконец этот проклятый презерватив.
Перевязанный рыцарь не хотел приходить в себя. Я его понимаю. С каким удовольствием я сама бы ненадолго отключилась, чтобы не вздрагивать от каждого шороха и не прислушиваться к шумному поверхностному дыханию раненого, гадая, будет ли вот конкретно этот вдох последним, или за ним последует следующий.
