Наследники - Астахов Павел Алексеевич (мир книг TXT) 📗
Когда мини-вэн тронулся с места, сиделка тоже перекрестилась, на ее лице застыло выражение безотчетной тревоги.
– Мама, что-то случилось? – задала вопрос Марина, с беспокойством глядя на Бэллу Альбертовну. – На тебе лица нет! Мы же к нотариусу едем?
Она подняла на дочь глаза.
– Ну же. Неужели тебе есть что от меня скрывать? – Голос Марины задрожал.
– Что ты, дочка, – забормотала Бэлла Альбертовна. – Ты, главное, не нервничай… В последние дни ты неважно себя чувствовала, поэтому мы… то есть я… не хотела лишний раз тревожить тебя.
– Мама!
Старушка вздохнула.
– Помнишь, несколько лет назад я тебе говорила, что папа составил завещание?
Марина кивнула, не сводя глаз с матери.
– Папа говорил, чтобы мы ни о чем не волновались. Мол, все, что было им нажито, он оставит нам, – продолжала Бэлла Альбертовна. – Правда, у него ведь от первого брака тоже осталась какая-то родня…
– Да, ты говорила на поминках, что это сын Петр и внук.
– Именно, внук Эдик. Но, как я уже рассказывала, наш папа с ними практически не общался. В общем, когда я первый раз пошла к нотариусу, мне сказали, что в прошлом году Андрей написал новое завещание. Причем тайное.
– Закрытое, – машинально поправила ее Марина.
– Да, закрытое, – кивнула Бэлла Альбертовна. – Но я ничего не знала об этом! Да и ты, судя по всему, тоже!
Женщина молчала. Линзы ее очков слабо поблескивали в легких сумерках салона автомобиля.
– Ты боишься, что папа мог изменить свое решение? – наконец спросила она, стараясь, чтобы голос не выдал ее волнения.
– Я не знаю. Но нотариус мне объяснил, что в назначенный день он вскроет конверт с папиным завещанием и зачитает его… Этот день – сегодня.
– Понятно. Ты говорила об этом Руслану? Я имею в виду Сацивина.
– Я никак не могу дозвониться до него. Лишь вчера получила от него сообщение, что он тоже будет у нотариуса.
Марина почувствовала, словно висок будто кольнуло, и она с силой сжала пальцами подлокотники своей коляски.
– Это еще не все, – вновь заговорила Бэлла Альбертовна. – У нас заканчиваются деньги. Вчера я попыталась снять с карточки папы наличные, но счет оказался недоступным. Я позвонила в банк, мне сказали, что все счета умершего они заблокировали…
– Они действовали по закону, мама. Банки обязаны блокировать счета клиентов, чтобы к ним потом не было претензий от наследников. Вопрос только один – откуда они узнали? Ты ведь не носила туда свидетельство о смерти папы.
Пожилая женщина вздохнула. Некоторое время они молчали, потом Бэлла Альбертовна призналась:
– Скажу тебе честно, Марина. Если в ближайшее время счет папы не станет доступным, нам придется умерить свои аппетиты и жить на пенсии.
– Будем надеяться на лучшее, – ответила Марина. – А насчет пенсий… Миллионы стариков живут на свои пенсии, мама. Причем зачастую размер их куда меньше, чем у нас с тобой.
Старушка поджала губы. Она хотела сгоряча напомнить дочери, что их пенсий едва ли хватит на коммунальное обслуживание дома, в котором они живут, не говоря уж о зарплате сиделки Марины, но… ее слова так и остались невысказанными. Какой смысл именно сейчас затевать этот разговор, который ни к чему конструктивному не приведет?
Остаток пути они провели в гнетущем безмолвии.
В нотариальной конторе было душно и шумно. Ступеньки не были оборудованы пандусом, но, к счастью, у входа курили трое мужчин, и после просьбы Бэллы Альбертовны они подняли коляску с Мариной к дверям.
В тесном коридоре вдова лицом к лицу столкнулась с Сацивиным. Озабоченно бормоча что-то под нос, толстяк пытался кому-то дозвониться.
– О, Бэлла Альбертовна, дорогая! – воскликнул он, узнав Протасову. – Куда вы запропастились? Я… как раз вас набираю!
– Очень вовремя, Руслан, – сухо проговорила она. – Давайте поскорее закончим с этим.
Сацивин схватил пожилую женщину за локоть.
– Скорее, ждем только вас!
– Я не одна, – напомнила она, высвобождая руку. – Скажите, куда идти?!
– Вон, прямо по коридору, потом налево, – торопливо объяснил тот. – На двери табличка «Нотариус Гурецкий»… Поспешите, уже все собрались. Я подожду.
Бэлла Альбертовна вернулась на ресепшен за Мариной. Ее дочь сидела сгорбившись, дрожащей рукой держа папку с документами, и в этот момент вдова испытала чувство острой и щемящей жалости. Как к собственной дочери, так и к себе, ко всему прочему к этому чувству добавилось также ощущение мучительного оглушительного одиночества.
«Поспешите, уже все собрались» – мысленно повторила Протасова слова Сацивина.
«Все» – это кто?! Лидия Коржина, супруга Руслана?
Спустя минуту они были в кабинете нотариуса, молодого подтянутого мужчины в темно-сером костюме. Легким кивком ответив на приветствие Протасовых, он махнул рукой в сторону свободного стула. Бэлла Альбертовна осталась стоять, с растерянным видом разглядывая людей, собравшихся в помещении. Кроме Руслана и Лидии в кабинете были еще один мужчина и две женщины, все прилично одеты, с неприветливо застывшими лицами. Никого из этих людей старушка раньше никогда не видела, и ее тревога постепенно перерастала в неосознанный страх.
– Все в сборе? – коротко осведомился нотариус.
– Все, все, – торопливо ответил Сацивин, подобострастно улыбаясь.
– Хорошо, – протянул тот и, уткнувшись взором в разложенные на столе документы, монотонно забубнил:
– Город Москва, Российская Федерация… тридцатое июня две тысячи двадцатого года… Я, нотариус города Москвы… составил настоящий протокол о том… что, получив сведения о смерти Протасова Андрея Васильевича… в присутствии заинтересованных лиц… и свидетелей… извлек конверт… и, убедившись в его целостности, вскрыл его… в конверте обнаружен конверт, подписанный свидетелями… при вскрытии которого изъят документ следующего содержания…
Нотариус перевел дух и на мгновение поднял голову. Семь пар глаз неотрывно смотрели на него, тишина стояла такая, что, казалось, было слышно как сидящая на окне муха чистит крылышки.
– …Я, Протасов Андрей Васильевич… паспортные данные… проживающий… подписанным завещанием делаю распоряжение о моем имуществе на случай моей смерти…
Бэлла Альбертовна облизнула пересохшие губы, сердце колотилось, будто зверек, пойманный в силки. Она перехватила короткий взгляд Сацивина – толстяк то и дело вытирал платком испарину со лба.
– …жилой двухэтажный дом и земельный участок, расположенный по адресу… завещаю Коржиной Лидии Сергеевне… паспорт серия… проживающая…
Протасова вздрогнула, будто случайно коснувшись раскаленной конфорки. Сердце замерло, в груди что-то мучительно заныло.
– …трехкомнатную квартиру, расположенную по адресу… город Москва, ул. Маросейка… завещаю Сацивину Руслану Валерьевичу… паспорт серия… проживающего…
– Мама… – шепнула Марина, и Бэлла Альбертовна с трудом повернула голову. Расширенные глаза Марины были преисполнены недоумения, которое вытеснял страх. Дрожащей рукой вдова инстинктивно накрыла ладонь дочери.
Нотариус, не поднимая головы, продолжал быстро-быстро зачитывать завещание:
– …денежные средства с банковского депозита, открытого в филиале Сбербанка по адресу… завещаю Национальному фонду реабилитации людей с ограниченными возможностями… реквизиты фонда… денежные средства с банковского депозита, открытого в филиале банка ВТБ по адресу… завещаю Центру паллиативной помощи онкологическим больным… реквизиты центра… Загородный дом с земельным участком, расположенные по адресу: Московская область, поселок Барвиха…
– Мама, что происходит? – сдавленным голосом проговорила Марина.
Бэлла Альбертовна покачнулась. Она хотела что-то сказать, но перед глазами все потемнело, колени ее подогнулись, и она, прислонившись к стенке, медленно сползла вниз. Последнее, что успел зафиксировать ее мозг, был испуганный крик Марины.
Есения
Париж, отель «Ле Рояль Монсо-Раффль».
