Богатые наследуют. Книга 2 - Адлер Элизабет (лучшие книги читать онлайн бесплатно TXT) 📗
А потом в трубке наступила тишина.
Поппи с болью повесила трубку, чувствуя, что силы разом покинули ее. А потом она легла головой на стол и стала выплакивать свое горе.
Выбросив из головы эту загадку, Поппи поехала в свое обычное время в Монтеспан. Как и в прошлый раз, она положила саквояж с деньгами в кормушку. Потом она поехала по направлению к ферме, делая вид, что собирается туда, но вместо этого она сделала круг и вернулась обратно в Париж. Она снова купила себе отсрочку.
Через две недели на ее письменном столе появился сверток. В нем было двадцать пять тысяч долларов и чек на пять тысяч долларов от Франко Мальвази. В записке от его банкира говорилось, что синьор Мальвази чувствует себя ответственным за недостающие пять тысяч долларов, потому что действовал недостаточно быстро. И еще синьор Мальвази хочет передать, что нет нужды беспокоиться – он решил проблему.
Чувствуя себя подобно Атласу, у которого свалилось с плеч бремя земли, Поппи бросилась в отель «Бристоль» и повела маленького Рогана на кукольное представление в Булонском лесу. Надев шляпку с вуалью, она посадила его в красивую коляску и покатила ее по засыпанным листьями дорожкам, улыбаясь и кивая другим мамам и няням, чувствуя себя совсем как обычная мать. А потом она отвезла его в отель и сказала няне, что завтра они должны возвратиться на ферму. Она приедет к ним на уикэнд – как обычно.
Numero Seize процветал. Поппи даже была вынуждена отказывать многим посетителям, желавшим стать постоянными клиентами, потому что уже не хватало комнат и не было достаточного количества девочек. Но она не хотела расширять дело, потому что весь шарм Numero Seize был именно в его избранности, да и потом она дорожила своими девочками. Их состав уже не был прежним – Соланж и Белинда вышли замуж. Некоторые уже заработали достаточно денег, чтобы удовлетворить свои запросы, и вернулись в свои родные города и деревни, где купили дома, и, будучи лакомым кусочком, нашли себе мужей из местного мелкопоместного дворянства. А некоторые занялись своим собственным «делом» – они стали куртизанками высокого класса. Но в Numero Seize еще оставалось полдюжины девочек, которые были с Поппи с самого начала, и она удивилась, когда Уоткинс сказал ей, что исчезла Вероник.
– Может быть, у нее дома что-нибудь случилось? – спрашивала она других девушек. – Может, кто-то из семьи заболел? Может, ей пришлось срочно уехать, и не было времени предупредить нас?
Но никто ничего не знал.
Прошла неделя, и Поппи начала серьезно беспокоиться. Вероник всегда была одна и не дружила с другими девушками. И хотя она была одной из лучших, Поппи с удивлением поняла, что совсем не знала ее. Вероник никогда не доверялась ей, как другие обитательницы Numero Seize, и Поппи ничего не знала о ее личной жизни или проблемах.
Она была потрясена, когда Уоткинс привел к ней в кабинет полицейского инспектора, и тот попросил ее опознать тело в морге – они подозревали, что это была Вероник Салбэ. И когда Поппи увидела холодное, посеревшее лицо бедной Вероник, которое она помнила полным жизни и красоты, ей стало плохо.
– Ее нашли в Сене, мадам, – сказал инспектор. – На теле нет никаких следов насилия. Скорее всего, она просто утонула. Очевидно, это самоубийство.
Мысли Поппи перенеслись к той ночи, когда Грэг был в Numero Seize – с Вероник, и она поняла, что, конечно, это Вероник была шантажисткой. Она подумала о конверте с долларами и записке, сообщавшей, что Франко решил проблему. Она поблагодарила инспектора за его внимание к ее волнениям из-за пропавшей девушки и сказала, что ужасно сожалеет о трагическом самоубийстве Вероник. Но теперь она знала правду.
Полночи Поппи бродила по улицам Парижа, думая о том, что случилось. Наконец, уже глухой ночью, когда даже Париж засыпал, Поппи остановила экипаж и поехала назад в Numero Seize, рю-дэ-Абрэ. Она сохранила веру во Франко, даже когда газеты поливали его грязью, называя воплощением дьявола. Она говорила себе, что это не может быть правдой, что Франко не мог сделать того, в чем его обвиняли. Теперь она знала, что все обстояло иначе. Франко решил ее проблему тем же способом, что решал все остальные. Отец ее сына был безжалостным, хладнокровным убийцей.
ГЛАВА 50
1914
В июне 1914 года Рогану было шесть с половиной лет, когда наследник австро-венгерского престола эрцгерцог Фердинанд был убит сербским националистом. Месяцем позже Австрия при поддержке Германии объявила войну Сербии. Эхо этой трагедии прокатилось по всей Европе, и внезапно темой всех разговоров в Париже стала только война.
Поппи поняла, что идиллические годы, когда она была одна вместе с сыном, кончились. Когда он был совсем малышом, она держала его вдали от Парижа, в Монтеспане, уезжая туда по пятницам вечером. Она брала его у няни и всецело посвящала себя ему, неохотно возвращаясь потом в Numero Seize в понедельник утром. Она не забыла о своем намерении стать самой богатой женщиной в мире и никогда не пренебрегала своими деловыми обязанностями, но теперь это стало для нее особенно важно, потому что она не хотела зарабатывать деньги для себя самой – она хотела их для Рогана. У нее был наследник.
Когда ему исполнилось четыре года, она вынуждена была признать, что ему нужно больше, чем компания деревенских ребятишек – ему пора было ехать в Париж. Она купила небольшую квартирку около Булонского леса и отдала Рогана в местную школу, и с этого времени Поппи разрывалась между двумя домами и двумя разными людьми, которыми ей приходилось быть в них. В Numero Seize это была еще более блистательная деловая женщина, мадам Поппи, со знаменитыми роскошными рыжими волосами в элегантных серебристо-серых туалетах, чьи глаза обещали все – и не давали ничего. А в квартирке возле Булонского леса она была серьезной овдовевшей матерью маленького сына, и, подобно многим другим матерям, она всегда ждала его возле школы.
Она всегда могла без труда отыскать Рогана в толпе мальчишек, высыпавших на школьный двор после окончания уроков, потому что он уже был на голову выше своих одноклассников, а еще из-за его оранжево-белокурых волос. Ей казалось, что ее сердце просто горит от любви и гордости, когда его голубые глаза сияли ярче при виде ее, ждущей его около бутылочно-зеленого автомобиля, последней и лучшей модели. Она всегда была дома, когда он готовил уроки, они отмечали его дни рождения и ходили на прогулки в парки или к реке и встречали Рождество в Монтеспане вместе с Неттой.
Никто не мог бы упрекнуть ее, что она плохо справлялась с обеими своими ролями, но иногда Поппи гадала в отчаянье, кем же она была в действительности, и она чувствовала горькую, подступавшую к сердцу зависть к обычным молодым матерям с их простыми и ясными жизнями; она даже иногда завидовала девушкам, работавшим у нее в Numero Seize, потому что они выбрали себе одну роль и знали, кем они были.
Большую часть времени Поппи отдавала Рогану, он был для нее всем на свете, и она считала годы, прошедшие со дня его рождения, самыми счастливыми в ее жизни. Его невинная детская любовь была отдана ей инстинктивно. Он любил только ее, а она обожала его. Он был ее другом, ее компанией; он заставлял ее смеяться и плакать; она ощущала нежность, и душа ее была полна заботой о нем. Он был для нее всем тем, чем никогда не были ее дорогие возлюбленные. Все, что Поппи делала, она делала для него. Все время, которое она проводила в Numero Seize, вся ее тяжелая работа, все те часы, когда она играла роль той, кем не была в действительности, – все это было для Рогана. Роган был ее будущим.
Конечно, в числе посетителей Numero Seize были члены кабинета министров и влиятельные политики так же, как финансисты и промышленники: иногда за обедом Поппи присоединялась к ним, слушая их разговоры о мобилизации и вооружении со страхом в сердце. Страхом за своего ребенка. Поняв, что война неизбежна, она постепенно превратила свои деньги в золото. В начале августа она отвезла маленького Рогана в Швейцарию и поместила свое золото и документы, подтверждающие ее право на недвижимость, в сейфы банка в Женеве. На следующий день Германия объявила войну Франции.
