Превратности судьбы - Брент Мэйдлин (книги онлайн полные версии бесплатно .txt) 📗
– И обсуждать нечего, – решительно сказал Эдмунд и встал. – Дело плохо. Если ребенок упал в сугроб, найти его будет трудно. Он долго не протянет на таком холоде. Я оденусь потеплее и пройдусь от конца аллеи до главной дороги.
– Ради всего святого, будь осторожен, дорогой! – крикнула ему вслед встревоженная миссис Грешем.
Слова доносились до меня издалека: я оцепенела. Мне было страшно, мои руки были холодными и влажными. Однажды ко мне в миссию пришла молодая женщина. Рыдая, она сказала, что муж отнял у нее дочь и выбросил в снег. Мы побежали с ней к роще у реки и через десять минут нашли ребенка, потому что снега было немного, не больше двух дюймов толщиной. И все равно мы опоздали.
Что-то мелькнуло в голове, но что? Что-то очень важное. Я закрыла глаза: нужно сосредоточиться и вспомнить. Время остановилось. Я вскрикнула, вскочила и побежала к двери. Рванув дверь, я закричала:
– Эдмунд! Эдмунд!
Мэгги, проходившая в это время мимо, подпрыгнула, а затем сказала:
– Он ушел, мисс Люси. Минуту или две назад.
– Что с тобой, Люси, ради всего святого? – сердито спросил мистер Грешем. – Ты нас всех до смерти перепугала! Разве можно так вопить?
– Я знаю, где он! – крикнула я в отчаянии. – Я знаю, где Метью! Он в своем тайном убежище. Он пошел туда из-за кролика! Он испугался, что кролик погибнет от холода!
Мистер Грешем смотрел на меня, как на сумасшедшую. Гневно сжав губы, он схватил меня за руку, закрыл дверь и промаршировал со мной до камина. Мы стояли лицом к лицу. Он погрозил мне пальцем и сказал:
– Как ты можешь? Я надеялся, что ты выросла, наконец, из того возраста, когда сочиняют небылицы! А в такой момент это просто безнравственно!
Я сказала прерывающимся голосом:
– Это не небылицы, мистер Грешем. Пожалуйста, пойдемте со мной. Я знаю, где Метью.
Он яростно выдохнул.
– Чепуха! Тайное убежище? Кролик? Что ты из меня дурака делаешь?!
– Это правда. В долине есть место, там, где густой кустарник. У него там зоопарк, и я часто хожу туда, когда он приезжает на каникулы. Он готовит шоколад на спиртовке…
– Чушь! – почти прокричал мистер Грешем, от гнева лицо его покрылось красными пятнами. – Ты никогда бы не посмела общаться с ребенком Фолконов!
– Может быть, он делает шоколадных кроликов на спиртовке, папа, – сказала Эмили и хихикнула, от этого звука во мне закипела злость.
– Мне все равно, верите вы или нет, – заикаясь сказала я. – Я сама пойду, если вы не хотите помочь!
– Ты пойдешь в свою комнату. Ты – бессовестная, лживая женщина, и я проклинаю тот день, когда решил взять тебя в этот дом. А теперь марш в свою комнату! И больше ни слова!
Наступила жуткая тишина. С большим трудом я взяла себя в руки и тихо сказала:
– Очень хорошо, мистер Грешем. Приношу свои извинения за то, что рассердила вас.
Я повернулась и вышла из комнаты. Как только дверь закрылась, я, подхватив юбки, помчалась по лестнице, перепрыгивая через ступеньки. Мэгги перестилала постели, и, когда я бежала в свою комнату, она вышла из спальни Эдмунда.
– Мэгги! Иди сюда! – прошептала я и убежала к себе. Она вошла с округлившимися от удивления глазами. Я торопливо снимала платье. – Мне нужны брюки, Мэгги! Да, брюки. Иди в комнату мистера Эдмунда и принеси. Самые старые, какие найдешь.
– Ой, мисс Люси, я не смею!
– Я скажу, что сама взяла. Я обещаю. Пожалуйста, Мэгги! Ты сэкономишь мне несколько минут. Сынишка Фолконов может замерзнуть в снегу. Я знаю, где его искать, но они мне не верят.
Она заморгала, ее худое острое лицо стало серьезным.
– Хорошо, мисс. Я – мигом.
Через три минуты она сторожила дверь гостиной, пока я, крадучись, бежала по лестнице и через холл на половину прислуги. Я сняла платье и нижнюю юбку и надела три блузки и шерстяной жакет под пальто. Брюки Эдмунда были крепко затянуты ремнем от моего чемодана, штанины заправлены в высокие китайские сапоги. Руки – в перчатках, а на шею и голову я намотала длинный шерстяной шарф, под мышкой у меня было свернутое одеяло.
В доме была боковая дверь, это меня устраивало, мне не хотелось тратить время на объяснение с миссис Троубридж и Битти, которые были на кухне.
Пройдя всего пятьдесят ярдов через сад, я начала сомневаться, что мне вообще удастся добраться до тайного убежища Метью в низине. Снегу намело больше чем на двенадцать дюймов. Идти было нетрудно, но я знала, что на дорожке в долине будут сугробы. Снегопад продолжался, и сильный ветер, круживший по долине, швырял мне в лицо хлопья снега. Ни луны, ни звезд не было, но от снега, огромным покрывалом накрывшего долину, было светло, и дорожку было видно на дюжину шагов вперед. Я прошла через сад и свернула в сторону, чтобы не идти по тропинке. Мне придется залезать на камни и обходить кусты, согнувшиеся от снега, которые попадались на возвышении, окаймлявшем дорожку, но так все равно лучше, чем продираться через сугробы, глубиной в несколько футов.
Я скатывалась, падала, больно ударялась о камни, притаившиеся в снегу, но все же продвигалась вперед: сейчас я шла под гору. Я не думала о том, как пойду обратно. Я добралась до деревьев, их ветки стонали под тяжестью снега, идти было трудно, но здесь не было сугробов и других препятствий, и я пошла быстрее.
Наконец я добралась до кустарника, за которым – тайное убежище Метью. Ветки под тяжестью снега так низко наклонились, что под ними можно было только проползти. Здесь снега не было, земля была влажной. Я ползла и кричала:
– Метью! Метъю!
Нет ответа. Мне стало страшно, ведь Метью мог отправиться домой, или не дошел до своего убежища. Он мог быть где угодно, его могло засыпать снегом. На поляне, перед кустарником, был такой же толстый слой снега, как и везде, но я заметила, что снежная поверхность здесь неровная, как будто метель еще не спела замести следы. Я в отчаянии бросилась к низкой скале, беспомощно оглядываясь, но нигде Метью не было. Я смахнула снег, залепивший мне лицо и глаза, и вгляделась в темноту. Я увидела его, он стоял на четвереньках, обхватив голову руками, в углублении. Сгорбленную фигурку покрывал тонкий слой снега, с каждой минутой становившийся плотнее.
– Метью! – Я встала на колени, взяла его за руку, пытаясь поднять, но он просто свалился набок. Во мглистом обманчивом свете, который излучал снег вокруг, я увидела, что лицо у него, как мраморное, а глаза закрыты. Я взяла его под руки и поставила на колени. Я кричала, прижимала его к себе, дышала ему в лицо. Вдруг ресницы вздрогнули и приоткрылись, но тут же закрылись, и он повис у меня на руках.
Все болело от холода и усталости, но теперь мне стало еще холоднее. Я знала, что Метью никогда не очнется, если я быстро не дотащу его до тепла. Знала я и то, что мне не донести его в гору, до «Высоких зарослей». С такой ношей я не проберусь по неровному каменистому склону, а на дорожке мы просто увязнем в снегу.
Времени звать на помощь не было, даже если бы я и знала, где искать остальных. Я была уверена, что мне придется сделать все одной. Но что делать, я не знала.
Я гнала страх прочь. Разворачивая одеяло, я сказала потрескавшимися губами:
– Делай то, что необходимо, Люси. Делай то, что нужно в первую очередь, и не останавливайся.
