Облачный атлас - Митчелл Дэвид Стивен (читать книги онлайн без .TXT) 📗

Я все понял. Вы, верно, уяснили это несколько страниц назад, дорогой Читатель. «Дом Авроры» оказался домом престарелых. Этот мой чертов братец! Вот так шуточка! Миссис Джадд со своей масляной улыбочкой обороняла регистратуру.

— Здравствуйте, мистер Кавендиш. Надеюсь, чувствуете себя превосходно?

— Да. Нет. Произошло нелепое недоразумение.

— В самом деле?

— Более чем. Я въехал сюда вчера, полагая «Дом Авроры» отелем. Видите ли, все устроил мой брат. Но… таково уж его представление о розыгрышах. Мне вот ничуть не смешно. Его презренный обман сработал только потому, что какой-то растафари дал мне затянуться дурной сигарой, к тому же эти однояйцевые двойняшки, у которых мне пришлось покупать билеты, чтобы сюда добраться, — они так меня вымотали… Но послушайте. У вас под боком еще большая проблема — какая-то полоумная стерва по имени Нокс рыскает здесь, воображая себя горничной. Ее мозги, вероятно, изрешетила болезнь Альцгеймера, но, дьявол, она еще и руки распускает! Она украла мои ключи! Может, в каком-нибудь тайском стрип-баре это и было бы в порядке вещей, но в доме для несчастных стариков? Ведь это, как-никак, Эд! Знаете, окажись я инспектором, вас бы прикрыли.

Теперь улыбка миссис Джадд стала убийственно ядовитой. И она вынудила меня сказать:

— Я требую, чтобы мне вернули мои ключи. Немедленно.

— Отныне «Дом Авроры» стал вашим домом, мистер Кавендиш. Ваша подпись уполномочивает нас применять меры воздействия. И я не привыкла, чтобы о моей сестре отзывались в подобном тоне.

— Меры воздействия? Подпись? Сестра?!

— Тот документ об опеке, который вы вчера подписали. Бумаги об условиях вашего здесь пребывания.

— Нет, нет и нет. Это была регистрационная карта отеля! Ладно, это беспредметный разговор. После завтрака я уеду. Нет, давайте лучше до завтрака, а то я уже унюхал помои! Боже, отменный будет рассказ для какой-нибудь вечеринки! Припру к стенке своего братца! Кстати, вышлите ему счет. Но я требую, чтобы мне вернули ключи. И будет лучше, если вы вызовете мне такси.

— Многие из наших жильцов встают поначалу не с той ноги.

— Я встал совершенно с той ноги, но, видимо, недостаточно ясно выразился. Если вы не…

— Мистер Кавендиш, почему бы вам сначала не позавтракать, а уж потом…

— Ключи!

— У нас есть подписанное вами разрешение хранить ваши ценности в сейфе администрации.

— Тогда мне придется поговорить с вашим управляющим.

— Это моя сестра. Сестра Нокс.

— Нокс? Управляющая?

— Да, сестра Нокс.

— Тогда — с кем-нибудь из попечительского совета. Или с хозяином этого заведения.

— Это я.

— Послушайте. — Я чувствовал себя Гулливером, связанным лилипутами. — Вы нарушаете этот чертов… Акт о правах человека, или как его там.

— Как вы скоро поймете, приступы гнева в «Доме Авроры» на пользу никому не идут.

— Попрошу ваш телефон. Хочу позвонить в полицию.

— Проживающим не разрешается…

— Я вам не какой-нибудь чертов проживающий! И поскольку вы не желаете вернуть мне ключи, я вернусь чуть позже, и не один, а с представителем закона, который будет очень, очень недоволен!

Я толкнул главную парадную дверь, но та с гораздо большей силой пихнула меня обратно. Какое-то чертово охранное устройство. Попробовал пожарный выход, находившийся в другом конце вестибюля. Закрыто. Невзирая на протесты миссис Джадд, я выбил шпингалет молоточком, дверь распахнулась, и я оказался на свободе. Черти собачьи, мороз огрел меня по лицу железной лопатой! Теперь-то я понял, почему северяне обзаводятся теплыми бородами и намазываются жиром. Я пошел по изгибающейся подъездной аллее с рододендронами в дырках от червей, подавляя искушение перейти на бег. Я не бегал с середины семидесятых. Когда я поравнялся с хитроумной газонокосилкой, из-под земли передо мной воздвигся, словно сказочный людоед, некий косматый великан в комбинезоне землекопа. Окровавленными своими ручищами он счищал с лезвий той зловещей штуковины останки ежа.

— Куда-то отбываете?

— Еще бы! В обитель жизни.

Я пошел дальше. Листья под моими ногами превращались в почву. Так уж оно устроено, деревья питаются самими собой. Обескураженный, я вдруг обнаружил, что аллея заворачивает обратно, к тому крылу, где располагалась столовая. Я не туда свернул. Бессмертные «Дома Авроры» наблюдали за мной через стеклянную стену.

— Зелень — это люди! — насмешливо обратился я к их пустым взорам. — Зелень делается из людей!

Они смотрели на меня в недоумении — я, увы, был Последним из своего Племени. Один из сморщенных, как печеное яблоко, обитателей постучал по стеклу и указал на что-то у меня за спиной. Я обернулся, и в тот же миг людоед перекинул меня через плечо, словно вязанку хвороста. При каждом его шаге у меня перехватывало дыхание.

— Я мог бы заняться кое-чем получше… — проговорил он, смердя удобрениями.

— Так пойди и займись!

Я тщетно пытался захватить его шею в замок, но он, по-моему, этого даже не заметил. Тогда я воспользовался своим языковым преимуществом, чтобы заставить злодея оторопеть:

— Ты, стервоза навозная, скотина щетинистая! Ур-род! Это же чертово нападение! Незаконное заточение!

Он стиснул меня своей медвежьей хваткой на несколько градусов крепче, чтобы заставить меня замолчать, и, боюсь, я укусил его за ухо. Это было стратегической ошибкой. Одним могучим рывком он спустил мои брюки — может, он собирался меня по-свойски оприходовать? Но то, что он сделал, было еще омерзительней. Распластав мою тушку на корпусе своей косилки, одной рукой он пригвоздил меня к ней, а в другой у него вдруг оказалась бамбуковая палка, которой он стал меня хлестать. Боль пронзала мои исхудалые ягодицы, и раз, и два, снова-снова, снова-снова, снова-снова!

Боже, какая это была боль!

Я орал, потом плакал, потом всхлипывал, умоляя его остановиться. Хрясть! Хрясть! Хрясть! В конце концов сестра Нокс приказала великану перестать. Ягодицы мои были двумя гигантскими осиными укусами! Женский голос прошипел мне в ухо:

— В том мире, что снаружи, вам не место. «Дом Авроры» — вот где вы теперь живете. До вас дошло, как все обстоит? Или мне следует попросить мистера Уизерса повторить процедуру?

«Скажи ей убираться ко всем чертям, — предупредил меня мой дух, — иначе потом пожалеешь».

«Скажи ей то, что она хочет услышать, — возопила моя нервная система, — иначе пожалеешь прямо сейчас».

Дух был настойчив, но плоть немощна. ^[152]

Меня отправили в мою комнату, лишив завтрака. Я обдумывал планы мести: судебные тяжбы, суровые приговоры. Обследовал свою камеру. Дверь запирается снаружи, замочной скважины нет. Окно открывается только на шесть дюймов. Сверхпрочные простыни из волокнистого материала, который идет на картонки для яиц, с пластиковой подкладкой. Сиденье кресла с моющимся покрытием. Ковер, не боящийся швабры. Обои, тоже моющиеся. Совмещенный санузел: мыло, шампунь, мочалка, потрепанное полотенце, окно отсутствует. Картинка, изображающая коттедж, с подписью: «Дом создается руками, очаг — сердцами». Перспективы для прорыва: хреновые донельзя.

И все же я верил, что заточение мое не продлится дольше чем до полудня. Что какой-нибудь из нескольких выходов непременно откроется. Управление осознает свою ошибку, будет без конца просить прощения, снимет с должности Нахрапистую Нокс и станет умолять меня принять денежную компенсацию. Или до Денхольма дойдет, что розыгрыш выходит ему боком, и он велит освободить меня. Или бухгалтер обнаружит, что счета никто не оплачивает, и меня выставят. Или, наконец, миссис Лэтем доложит о моем отсутствии, о моем исчезновении сообщат в «Криминальных хрониках Великобритании», и полиция примется меня разыскивать.

Около одиннадцати дверь была отперта. Я приготовился отвергать все извинения и так упереться рогом, чтобы довести их до отчаяния. В комнату вплыла некогда статная женщина. Семидесяти лет, восьмидесяти, восьмидесяти пяти — кто их знает, когда они настолько стареют? За ней, как борзая за хозяйкой, следовал какой-то рахитичный тип.