Пьяный ангел (сборник) - Вейс Владимир (книги онлайн txt) 📗
– Не трепись Георгий, – резко оборвал меня тесть. Неприкрытые грубость и хамство были возмутительными и мне захотелось выйти из подвала, но тесть продолжал. – Репродуктивный возраст у вас на исходе, да и потом я знаю причину бесплодия. А выйти без меня ты не сможешь и для тебя путь на свободу отсюда только один. Какой, скажу.
Тесть сорвал тент. Авто оказалось Волгой выпуска времен позднего Брежнева, когда я еще не был знаком с Георгиной.
– Садись за руль.
– Что это за раритет? – поинтересовался я с нескрываемым сарказмом. – Куда и как выехать на нем из подвала?
– Я назвал тебя полным именем, зятек, но ты этого не оценил, – с укоризной ответил мой высокоученный родственник. – Это нормальная машина и ходит не хуже всяких привезенных из-за бугра. Скоро вместе с ней ты будешь ездить по улицам.
Он нажал на пульте, непонятно, как оказавшимся в его руке, кнопку, и стена подвала дрогнула: она оказалась комуфляжной. Передо мной развернулся настоящий командный пульт запуска космических аппаратов с мониторами слежения за ракетами и спутниками. И система, похоже, работала круглые сутки.
– Поглазей, но все равно ничего не поймешь. Вернемся к авто. Смотри, что над приборной доской?
– Ни хрена себе, навигатор! – удивился я, открывая дверь и усаживаясь на водительское сиденье. – Зачем он этой колымаге?
– Послушай меня, – усмехнулся Родичев, – как работать с прибором ты знаешь. Но перед тобой маршрут не в километрах и населенных пунктах, а в годах. Когда ты прибил свое хозяйство?
– Ну, в 1989 году, – ответил я на автомате и снова возмутился.
– Месяц, день, час?
– Какое вам дело до всего этого?
Бывший военспец оглянулся на лестницу, ведущую к двери.
Я понял, брыкаться не стоит.
– 16 сентября, 15 часов. Ну, где-то около этого.
– Даю полтора часа подготовки, – сказал тесть набирая дату. Затем он указал на красную кнопку прибора. – Включишь двигатель, а после нажмешь на эту кнопку. Время у тебя в отлучке будет подумать, что и как.
Наконец до меня стал доходить смысл происходящего. У тестя здесь некая пыточная камера и мне предстоит…
– Сделаешь так, – продолжал тесть, – что срыва на турнике, который сделал тебя во время тренировок, инвалидом, не будет. Понял?
Я кивнул головой в знак согласия. Мне самому приходила часто мысль о том, хорошо бы вновь повторить тот день. Та травма испортила мне жизнь, хотя многим из моего окружения кажется, что она у меня удалась.
– Еще скажу, – отошел мой тесть от машины, чтобы настраивать систему уже за клавиатурой командного пульта, – вся это фигня про встречи с самим собой в прошлом, – он повернулся ко мне, чтобы придать особую значимость своим словам, – пошлая придумка голливудских сценаристов. Твоя нынешняя внутренняя сущность войдет в физиологию того типа, кем ты был в том времени. Сбросишь на вид нынешние года, и жирок, что появился от твоего безделья здесь. Ты, наверное, еще тогда и не брился?
Но в его взгляде не было и тени иронии, что меня насторожило. Я по уши оказался в его авантюре. И тесть меня неприкрыто ненавидел. Возможно, это предсмертная сцена. И его машина была модернизированным электрическим стулом.
– Я до сих пор люблю вашу дочь, – сказал я и добавил, – и вас – кажется, тоже.
– Сразу же после тренировки вернешься в машину, где ее припаркуешь, – мой родственник не обратил никакого внимания на признание в любви. – Ключи бери с собой, да не потеряй. Сверим часы, сейчас 08.03.34 17 августа 2012 года. Это время возврата. Устанавливаю. Прибор автономный и не зависит от прихотей водителя. Там, в прошлом, вставишь ключ зажигания и при работающем двигателе нажмешь на кнопку навигатора. И ты – снова здесь. Иначе – тебя никто никогда не найдет в просторах времени.
Семен Аркадьевич отошел от меня, как скульптор после ваяния, оглядел все, что было в подвале, хмыкнул.
– Вот это все, – словно опомнившись, он указал на командный пункт, – связь с объектом в Космосе, который поддерживает программу времени в околоземном пространстве. Остальное не твоего ума дело. Вернешься, расскажу, может быть. Вперед, Георгий! Береги себя.
С туманом в голове я повернул ключ зажигания, нажал на кнопку навигатора и… оказался на улице большого города. Осмотрелся. Ба, да, это Москва последышей Брежнева. Повеяло моей молодостью.
Мать
– Откуда у тебя Волга? – спросила мать.
Я не отвечал, а вовсе глаза смотрел на нее. Жива, бодра и по-женски любопытна.
– Димкина, что ли? – предположила она. – Его отец важная шишка. Только и Волгу признает, наш Сережа, – приложила конец фартука к глазам, – взял бы Жигули.
В машинах мама разбиралась. Но боль после смерти отца засела в ее сердце вечной занозой.
Я кивнул головой. Пусть будет так.
И подошел к ней, обнял, наслаждаясь неожиданной близостью с любимым человеком.
– Ладно, ладно, беги, – легонько оттолкнула меня мать. Она не любила сантиментов. – Хотя после армии я тебя не часто вижу. Девушку пригляди себе порядочную. Но не торопись. Тебе жить…
– Ладно, усек!
Знала бы она, что проживет всего несколько лет после того, как мы распишемся с Георгиной. Тоже будет жалеть, что нет у нас детей. Тогда я уже был мастером спорта и тренировал молодых гимнастов.
Я прошел в свою комнату, собрал спортивную сумку, так и не понимая, как можно было вложить в меня прожитое мной время.
Что я делал до того, как вошел в дом, не считая машины, оставленной у обочины внутридомовой дороги? Какие у меня были мысли?
И вдруг, словно молнией поразило. Только что ходил сегодня в институт и нашел себя в списках студентов.
После армии подал документы, сдал экзамены, вернулся в спортзал, что в Черкизово, в Локомотив. Сегодня на тренировке, получается, сорвусь. Боль будет ужасной, но отлежусь, жизнь пойдет в прежнем русле…
Нет, не пойдет. Сегодня, или никогда, но я изменю свою судьбу! В угоду ли тестю, себе, жене – не важно.
До развала СССР, я был тренером. В политику не ввязывался. Директор стадиона, Ашот Вартанов, в 1992 году станет его владельцем и предложит мне готовить олимпийскую команду. Я уйду в работу, мои ребята получат разные медали, но не столько, на что рассчитывал Ашот. И тогда он, великий комбинатор, предложит мне работать на рынке. Да я и сам разочаровался в спорте. Многие мои товарищи пошли в охранники, а кто – в армию, другие – в криминал. Я никого не осуждаю. Жизнь разломится и все вокруг закрутится вокруг бабок.
Я забросил за спину спортивную сумку.
В прихожей до двери меня проводила мать.
И снова ее обнял, подумав, что устранив срыв, я вернусь в будущее без нее.
– Ну что сегодня с тобой? – недоумевала она. – Ты там, на снарядах, будь осторожен.
Словно в воду глядела. Как же вот так ее бросить? Мысль о том, чтобы взять ее с собой, придет мне позже.
Дима
Я был предельно собран. Тренировка прошла на ура. Тренер Федор Миронович, одобрительно похлопал по плечу:
– Гоша, ты молоток. Поедешь на соревнования в Прагу. Завтра принесешь паспорт.
Первенство Европы – я и не мог на это рассчитывать сразу после армии. С первых тренировок, мне казалось, что не очень приглянулся Миронычу. В том, первом варианте, через полгода, были всесоюзные соревнования, на которых я хорошо выступил и стал кандидатом в мастера. Но вот так чтобы перворазрядником сразу в Европу? Что-то произошло. Я должен обязательно вернуться к Родичеву, чтобы сохранить измененное будущее. Но если в октябре поеду в Прагу, то не встречу Георгины. Уж не на это ли рассчитывал Родичев, чтобы составить своей дочери другую судьбу? Тогда с кем ей будет хорошо?
Об этом я думал, сортируя вещи в свой шкафчик и в сумку.
– Жора?
Еще одна модификация моего имени.
Димка, о ком говорила мама, плюхнулся на скамью рядом со мной. Он не любил турник и специализировался на бревне.
– Ты превзошел себя. Мироныч аж слюну пустил, когда ты крутил по полной. В Прагу позвал?
