Сердечные струны - Пейсли Ребекка (онлайн книги бесплатно полные txt) 📗
Роман не выдержал.
— Два моих кольта подтвердят, что с тобой все будет не так, если не уберешься отсюда в три секунды! — в подтверждение вынул оба пистолета. — Одна, две…
Мужчина выскочил из комнаты. Сунув их обратно в кобуру, телохранитель сел, но его раздражение не ослабело, когда пятый кандидат вошел в комнату.
— Скажи ему, пусть уходит, пока еще не успел сесть, Теодосия, — прошептал он.
— Что? Но…
— Видел его раньше, — спокойно солгал Роман. — Выйдя из салуна, мочился прямо на улице. Ты же не хочешь с таким дурно воспитанным человеком зачать ребенка, верно?
Теодосия в отвращении нахмурилась.
— Сэр, — встретила она мужчину, подошедшего к стулу, — вы недостаточно высоки.
— Что? — переспросил он.
— Не дорос, — повторил Роман, — поэтому уходи. В замешательстве покачав головой, соискатель ушел.
— Роман, я не говорила, что он не дорос, — уточнила Теодосия. — Сказала, что он…
— Не важно. — Роман смотрел, как следующий кандидат входит в комнату. Высокий, с черными волосами и голубыми глазами — соответствие всем описанным данным полное. Исчерпав запас упреков в адрес кандидатов, он решил представить этого полным идиотом.
— Добрый вечер, мисс Уорт, — сказал мужчина и сел, приглаживая пальцами пышные усы.
— Я Мелвин Пристли: двадцать шесть лет, школьный учитель в Ред Вулф. Парень не казался идиотом, прикидывал Роман.
— Теодосия, — прошептал он. — Этот человек…
— Роман, пожалуйста. — Она оглядела кандидата, удовлетворившись внешним видом.
— Как давно вы учительствуете, мистер Пристли? — Четыре года, и зовите меня Мелвином.
Роман угрожающе сдвинул брови.
— Она будет называть вас мистер Пристли, и вам лучше обращаться к ней мисс…
— Роман! — Теодосия повернулась к нему на стуле. — Пожалуйста!
— Лишь пытаюсь учить его учтивости, — объяснил Роман. — Знает тебя меньше пяти минут, а уже хочет обращаться по имени. Бога ради, Теодосия, послушай. Если эти парни не будут тебя уважать, они…
— Это ты меня не уважаешь, — перебила она, отворачиваясь. — Мелвин, пожалуйста, расскажите мне о ваших интересах.
Мелвин скрестил ноги.
— Посмотри на это, Теодосия, — прошептал Роман. — Он сидит, как женщина. Очевидно… ну, ты знаешь. Бьюсь об заклад, что носит розовые подштанники.
Теодосия потянулась, стараясь незаметнее ущипнуть Романа за руку, но в ту же секунду, когда пальцы коснулись его, поняла, что это вовсе не рука.
Вспыхнув, резко отстранилась.
Роман снова наклонился к ней.
— Если хочешь меня, скажи прямо: буду стараться, но вначале избавься от Мелвина.
Теодосия почувствовала, что в комнате невыносимо жарко.
— Ваши интересы, Мелвин?
Мужчина напротив в задумчивости потер подбородок.
— Много читаю, особенно люблю философию.
— Философию? — девушка наклонилась вперед. — Какого-нибудь конкретного философа?
От Романа не укрылось, как взгляд Мелвина опустился на уровень груди Теодосии, и ему стало ясно, что ублюдку открылся полный обзор дразнящей ложбинки. Положив ей руку на плечо, постарался вернуть в прежнее положение.
— Ты ссутулилась. Разве никто не говорил, что так можно скривить позвоночник?
— Нравится Аристотель, — объявил Мелвин, озадаченный тем, что компаньон Теодосии продолжает что-то шептать. — Простите, сэр, но вы, случайно, не обо мне?
Роман вскинул одну черную бровь.
— Вообще-то, да. Назовите среднее имя Аристотеля.
— Среднее имя? — переспросил учитель, снова пробежав пальцами по усам.
— Роман, — пробормотала Теодосия, — Аристотель родился в 384 году до нашей эры, а в то время людям не давали средних…
— Я тебя ни о чем не спрашиваю, Теодосия, — прервал он. — Жду ответа Мелвина.
— У Аристотеля не было среднего имени, сэр, — констатировал Мелвин.
— Да? — Роман встал, скрестив руки на груди. — Это показывает, как глубоко вы знаете. Уходите.
Теодосия опустила голову. Опершись руками о колени, она изо всех сил старалась сохранять самообладание.
— Роман, — спросила она, поднимая голову, — какое было у Аристотеля среднее имя? От Романа не ускользнул самодовольный взгляд, промелькнувший на лице Мелвина. Отчаянно пытаясь придумать какое-нибудь подходящее среднее имя для Аристотеля, он оглядел комнату и заметил картину и подпись художника в правом углу.
— Эгберт, — твердо заявил он, разобрав имя. — Его среднее имя Эгберт, а сокращенно — Эгги. Не многие знают его, так как это один из тех редких фактов, которые затерялись на страницах истории, и поскольку вы не ответили, уходите.
Теодосия на секунду закрыла глаза, затем посмотрела в упор на него.
— Роман, Эгберт — англосаксонское имя. Аристотель же — грек.
— Его отец был родом из Англосаксонии, — последовал быстрый ответ Романа.
— Сэр, — начал Мелвин. — Слово «англосаксонский» относится не к месту проживания, а к германскому народу, завоевавшему Англию в четырнадцатом веке нашей эры и образовавшему правящий класс, который оставался вплоть до норманнского завоевания. Англосаксом называется лицо, чьи предки были англосаксами, или белая нация, говорящая по-английски.
Уловив мрачное настроение Романа, Теодосия поднялась и встала впереди него.
— Мелвин, давайте встретимся завтра. Хотелось бы продолжить беседу. Вместе позавтракаем?
— Это доставит мне большое удовольствие, Теодосия. — Мелвин встал. — Приду завтра в семь тридцать. Надеюсь, не слишком рано, поскольку в девять должен быть в школе.
Теодосия наклонила голову.
— Семь тридцать. Прекрасно.
— Приятного вечера вам обоим. — Мелвин вышел из комнаты.
В ту же секунду, как дверь захлопнулась, Теодосия обратилась к Роману.
— Эгберт, Роман? Эгберт?
Не говоря ни слова, он прошел через комнату и исчез за перегородкой.
Теодосия последовала было за ним, но внезапно остановилась, увидев его галстук и рубашку, перелетевшую через ширму.
— Роман, ты собираешься купаться?
— Да. Хочешь присоединиться?
Она, как могла, пыталась не обращать внимания на приливы потока тепла, вызванного его приглашением.
— Уже купалась в той воде, которая налита в ванне. Если тебе так захотелось освежиться, пошли за чистой.
— Ты ведь не накапливаешь грязь на своей персоне, а лишь становишься немного запыленной. Разве не так ты мне объясняла?
— Да, но…
— Значит, эта вода достаточно чистая для меня. — Он стянул с себя сапоги. Теодосия услышала, как они упали на пол, и решила — пока Роман за ширмой — переодеться в ночную рубашку.
— Роман, почему ты так вел себя с Мелвином Пристли? — спросила она, раздеваясь.
— Не хочу, чтобы хоть один волосок его усов приблизился к тебе, — спокойно ответил он.
— Роман?
Он стянул чулки, расстегнул пояс и повесил его на верхнюю перекладину ширмы.
— Роман, совершенно очевидно, что тебе не понравился Мелвин, — заявила Теодосия, доставая ночную рубашку из ящика комода. — Я, однако, нахожу его вполне достойным и интеллигентным джентльменом и уверена, что завтра ты будешь того же мнения.
Он снял штаны.
— Ты меня слушаешь?
Резким взмахом он перебросил их через ширму так, что они очутились у ног Теодосии, надевавшей рубашку. Не в силах противостоять соблазну, она подняла их, сохранившие тепло его тела; не понимая, зачем, прижала к груди — легкий озноб пробежал по ее телу, желание вспыхнуло так быстро, что она вскрикнула.
Роман услышал этот тихий стон и улыбнулся.
— В самом деле, не хочешь ко мне присоединиться, Теодосия? — крикнул он, шагая в ванну. — Кажется, ты немного запылилась, пока мы сидели на лугу. — Он опустился в прохладную воду и откинулся на край ванны.
Она услышала всплески. Роман обнажен.
— Обнажен, — шептала она.
— Что ты сказала? — отозвался он. Обнажен — вот что она сказала. Тихо усмехнувшись, схватил мыло и стал быстро Намыливаться. — Намыль свои натруженные руки, Роман, — он притворился, что разговаривает сам с собой. — Вот так. По плечам, по груди, по животу. Встань, — продолжил он и поднялся. — Теперь ноги. Одну, вторую, бедра. Ах, как здорово. Как чертовски приятно.
