Иного решения нет - Байкалов Альберт (версия книг .txt) 📗
Антон вошел в кубрик, где с утра находилась группа. Разведчики занимались кто чем. Одни смотрели небольшой телевизор, другие читали, третьи о чем-то негромко переговаривались. За столом, установленным по центру, Дрон с Мишенью играли в нарды. Сидевший с торца Волков, наблюдая за игрой, хлебал из большой железной кружки чай.
Все это напоминало ему кадры из программы «Служу Советскому Союзу», запомнившиеся в далеком детстве: летчики-истребители на боевом дежурстве ждут команды «тревога». Общим здесь было напряжение и ожидание. Каждый человек – сжатая пружина. Все вместе – механизм, обладающий огромной потенциальной энергией. Только времена теперь не те и условия разные. Нет на стенах плакатов с членами Политбюро и другими пропагандистскими штучками. Лица офицеров отличаются. Что бы там ни говорили, но те, которые тогда позировали перед камерами, казались какими-то ненастоящими. Полностью отсутствует элементарный комфорт. Спальня, столовая и комната досуга в одном месте. Тут же раздевалка. Тогда ждали войны с НАТО, теперь не можем разобраться в собственной стране.
Антон наблюдал за возней офицеров, изредка бросающих в его сторону настороженные взгляды, а сам рассуждал над вопросом, который только что задал ему Вахид. Поставив в известность, что очередная попытка установить на машину маяк не увенчалась успехом, он с горечью сообщил, что боевики спокойно используют радиосвязь. С другой стороны, батальон радиоэлектронной борьбы и средства радиоразведки пятого управления сканировали эфир. Авиация и все мобильные группы армейцев, находящиеся в окрестностях Джугурты, были дополнительно ориентированы на «Ниву», описанную Вахидом.
Но автомобиль, на котором, по словам Джина, боевики уже во второй раз появлялись вблизи села, больше нигде не всплывал, а радиоперехват по-прежнему молчал.
В дверь постучали. Антон поднялся и вышел в коридор. Мокрый от пота солдат-контрактник узла связи комендатуры протянул журнал телефонограмм.
– Вам. Только что получили.
Антон пробежал глазами по написанному корявым, но разборчивым почерком тексту. Сообщение передано по телефону засекреченной аппаратуры связи, и дежурному радиотелефонисту пришлось записывать его с голоса. Послание было от заместителя начальника разведки группировки. После шапки, в которой указывался позывной адресата и корреспондента, следовал текст:
«По состоянию обстановки на 12.00 сегодня силами и средствами, задействованными для работы по плану „Наставник“, в межгарнизонной сети не была зафиксирована работа „чужих“ радиостанций».
Антон сокрушенно вздохнул и протянул тетрадь обратно:
– Спасибо.
– Распишитесь, что доведено, – напомнил связист, протягивая ручку.
Антон поставил в соответствующей графе росчерк, и неожиданно его словно ударило током:
«Он сообщает, что там не работают чужие!» – мысли лихорадочно завертелись вокруг этого определения.
– Дрон! – позвал он в приоткрытую дверь. – На выезд!
Спустя полчаса Филиппов поднялся по откинутой железной лестнице в тесный жилой отсек командно-штабной машины, напоминающий уменьшенное в размерах купе железнодорожного вагона. От работающих за перегородкой приборов здесь было жарко. Там что-то пищало, шумело, изредка из динамиков прорывались неразборчивые фразы. Пахло разогретой пластмассой. Воздух был наэлектризован до такой степени, что казался кислым на вкус.
За небольшим откидным столиком сидел худощавый, с болезненного цвета лицом, майор Тимченко. Представитель пятого управления ГРУ курировал радиоразведку федералов. Срок полугодовой командировки в Чечне у него подходил к концу, и он начал позволять себе маленькие вольности. Вот и сейчас, зная, что с Филипповым может приехать и Родимов, который хоть и не является для него прямым начальником, но вполне способен устроить разгон, Тимченко не удосужился надеть китель и был в одной защитного цвета майке.
– Когда на ваши сараи начнут кондиционеры ставить? – вздохнул Антон, опускаясь в небольшое крутящееся кресло с вылезшим на углах поролоном.
– Когда у депутатов так же рабочие места оборудуют, – грустно пошутил Тимченко и развернул к нему лист с компьютерной распечаткой: – Вот, полюбуйся. Под позывным «Вулкан» работает бронегруппа. Она через этот район прошла в шесть пятнадцать. Дальше блокпост МВД. Это «Миражи»... Что еще, ах да, – он ткнул пальцем в строчку, расположенную посередине текста: – Это взвод кадыровцев. Они там уже неделю копошатся.
– На русском говорят?
– Да, – подтвердил Тимченко. – Существует такая договоренность, чтобы нам лишний раз голову не морочить.
– Но ведь не может быть такого, что у бандитов появились станции, которые вы не можете слушать?
– Не может, – подтвердил Тимченко, подняв на него задумчивый взгляд. – Хотя у них зачастую средства получше наших. Вот проблемы с кодированной речью – это да. Но записать-то мы ее по-любому запишем и рабочую частоту вскроем.
– Слушай, – неожиданно Антон оживился. – Дай мне прослушать кадыровцев.
– Пожалуйста. – Майор стукнул костяшкой пальца в перегородку, и в небольшом окошке появилось мокрое от пота лицо связиста.
– Закинь сюда головные телефоны и поставь запись ментов.
Спустя несколько минут Антон слушал запись разговора сотрудников полка милиции особого назначения имени Кадырова.
– «Терек», это «Нигмат», направляюсь к объекту.
– Я «Терек», будьте осторожны, – прошипел далекий голос на ломаном русском. – Там нет федералов.
– Знаю...
Ничего необычного. По крайней мере, в содержании разговора. Не заглядывая в пластиковую папочку, услужливо выложенную Тимченко в качестве подсказки, где были перечислены позывные должностных лиц, Антон знал, что «Терек» – это командир роты Шимаев. С высоким угрюмым чеченцем, воюющим на стороне федералов с середины девяностых, он был хорошо знаком. «Нигмат» – его командир взвода. Невысокий, с кривыми ногами чеченец по имени Садулло, также был известен Антону и его подчиненным. Только голоса Антону не понравились. Несмотря на сильное искажение, он все-таки заподозрил неладное.
Восстановил в памяти по докладам Вахида хронологию дня, получалось, что данный разговор состоялся за несколько минут до его встречи с бандитами у тайника.
– А более ранние записи?
– Да болтали они, – подтвердил маячивший в окошке контрактник и пощелкал какими-то тумблерами, – вот за четырнадцатое число. Десять утра...
В наушниках послышался шум перематывающейся пленки. Наконец вновь раздались фразы:
– Это «Тайфун», есть изменения в обстановке. Вышли для разбора оперов.
«Стоп! – осенило Антона. – Милицейский блок-пост просит командира роты выслать сотрудников для решения каких-то вопросов через несколько часов после того, как Вахид и Шамиль появился у Шевади».
– Есть еще более ранние записи? – спросил Антон связиста.
Кивнув, тот снова стал мотать пленку.
– ...Я думаю это то, что нам нужно. Эти люди надежны, – захрипели наушники голосом Шевади Айдаева. Эта запись была сделана ночью, когда чистота приема намного выше, чем днем, и Антон с ходу узнал Наставника.
– Хорошо, «Тайфун». Я приму решение и сообщу его тебе.
Антон снял наушники и торжественно посмотрел на майора.
– Ты чего?
Боясь сглазить и опасаясь обыкновенного сходства, он показал взглядом на установленные на столе телефоны:
– Ты можешь меня соединить по проводной связи с «Тереком»?
– Без проблем, – хмыкнул Тимченко.
На этот раз, заинтригованный поведением командира группы, он не стал ставить задачу подчиненным, а взялся за дело сам.
Как и следовало ожидать, еще неделю назад с роты Шимаева были сняты все задачи, и в полном составе она убыла на прикрытие участка границы с Грузией. Причем там они работали уже на других частотах.
– Как же вы могли такое прошляпить? – Антон осуждающе посмотрел на Тимченко и, резко поднявшись из-за стола, направился на выход.
– Погоди, Антон! – ошарашенный известием, что двое суток работающих в эфире боевиков принимал за своих, Тимченко был белее мела.
