Моя единственная (Том 2) - Басби Ширли (читать книги без txt) 📗
На губах Хью играла довольная улыбка. Он был явно удовлетворен ее поведением.
- Видишь, - тихо произнес он, - как возбуждает меня один лишь твой взгляд. Скрывая свои тела, мужчина и женщина лишают друг друга огромного удовольствия.
Микаэла, борясь с нахлынувшими на нее чувствами, с трудом перевела дыхание.
- Но тетушка Мари говорила, что уважающая себя женщина никогда не допустит, чтобы муж видел ее неодетой. - Она посмотрела на него со страхом и мольбой и заговорила быстрее, стараясь успеть высказать все до того, как наружу вырвутся подступающие к глазам слезы. - Она говорила также, что неприлично показывать мужу, что ты хочешь его. По ее словам, креольские мужья ждут от своих жен сдержанности, а излишняя смелость в постели может только повредить семейным отношениям. Тетушка рассказывала о креоле, который развелся с женой только потому, что та не сдерживала свою страсть, и он посчитал ее слишком развратной... Я не хочу, чтобы ты развелся со мной, - добавила она совсем тихо.
Хью с ужасом подумал о том, что должна была переживать все это время искренне поверившая тетушкиным советам Микаэла.
- Твоя тетушка Мари просто старая болтушка, - засмеялся он. - И уж точно она не самый большой знаток предмета, о котором взялась рассуждать. - Он ласково улыбнулся. - Клянусь, что я не разведусь с тобой ни при каких обстоятельствах, а уж из-за того, чего ты боялась, лапочка моя, тем более. Должен напомнить тебе, - продолжил он, озорно сверкнув глазами и нежно приподняв пальцем подбородок жены, - я не креол. Я просто мужчина, который любит тебя. Мне нужна ты, живая Микаэла, а не какая-то креольская жена из легенд тетушки Мари.
Последовавший за этим поцелуй был таким долгим, страстным и горячим, что он едва восстановил дыхание, чтобы добавить:
- Я люблю свою маленькую женушку, хочу, чтобы она была смелой и страстной и не скрывала своих чувств.
Несмотря на то что вода в ванне успела остыть, Микаэле стало жарко. Мысль, которая пришла ей в голову, обескураживала и пугала.
- Я не смогла удовлетворить тебя? - пролепетала она чуть слышно.
Хью даже в лице изменился.
- Ты не удовлетворила меня? О нет. Меня мучила мысль, что это ты недовольна мной. Скажи честно, это так?
- Нет! Нет, что ты! - воскликнула она, непроизвольно поднимаясь в ванне. Я никогда так не думала. Никогда! Ты всегда был так великолепен, так мягок и добр ко мне.
Хью несколько секунд смотрел на нее молча. В глазах его было столько любви и страсти, что у Микаэлы сжалось сердце.
- Но в данный момент я совсем не мягок, любовь моя, - прошептал он, беря мокрую, трепещущую жену на руки. - У меня осталось одно желание, одна мысль я хочу тебя!
- И.., я.., я тоже тебя хочу, - пролепетала она, ужасаясь собственной смелости.
- Это правда, дорогая? Ты не придумываешь? - Микаэла кивнула, и Хью горячо поцеловал ее. - В таком случае, - пообещал он хрипловатым голосом, - я постараюсь сделать все, чтобы убедиться в этом окончательно.
Не видя ничего вокруг, он понес драгоценную ношу в свою спальню. Именно здесь, на своей постели, этим жарким днем он должен показать Микаэле, как ошибалась ее тетушка Мари.
Хью опустил жену на белоснежную простыню, откинул полог кровати и, чуть наклонив голову, любовался ее освещенным солнцем телом.
- Как же тебе могло прийти в голову, что мне может быть неприятно взирать на такую красоту, такое очарование? Трепет твоего тела, твои прикосновения так желанны мне. - Губы Хью прикоснулись к ее груди, язык пощекотал набухший сосок. - Ты такая сладкая здесь... - Голова его опустилась чуть ниже, и он поцеловал ее теплый живот. - И здесь...
Поцелуи были короткие, почти небрежные, но такие несказанно приятные. Внутри Микаэлы что-то дрогнуло, пальцы сами осторожно расправили его густые черные волосы.
- Да, так... - прошептал он. - Трогай меня... Дотрагивайся до любых мест. Если тебе этого хочется так, как хочется мне.
Микаэла последовала его совету, сначала робко, но с каждой секундой все смелее и увереннее. Чтобы не спугнуть этот порыв, Хью заставил себя лежать смирно, наслаждаясь ее ласками. Но страсть в груди его разгоралась с каждой секундой сильнее. Сдерживать себя было все труднее. А может, и не стоит? Может, забыть обо всем и просто упиваться ласками любимой жены, отдав свое тело в ее распоряжение? Легкие руки Микаэлы нежно прикоснулись к его соскам, защекотали спину и напрягшиеся ягодицы. Из его груди вырвался удовлетворенный стон. А пальцы ее, опустившись ниже, уже дотронулись до его напрягшейся плоти, и Хью на миг показалось, что он умирает от страстного возбуждения. Прерывисто дыша, он схватил ее руки и поднес к губам.
- Достаточно, сладкая моя, я не могу... - пробормотал он, целуя ее ладони и запястья. Серые глаза его буквально светились счастьем и вожделением. Теперь моя очередь.
Уже разгоряченный ласками жены, целуя ее, он чувствовал, что буквально закипает. Голова кружилась, перед глазами расплывались разноцветные круги. Губы его, горячие, влажные, были везде, и тысячи коротких поцелуев слились в один. Хью целовал все ее ликующее тело. Хрипловатые и неразборчивые, но такие нежные слова, слетающие с его уст, проникали в самое сердце, воспламеняя его, делая сладострастное желание до боли властным и сильным. В голове пронеслась мысль, что это, наверное, и называется соблазном, против которого невозможно устоять. Возбуждают и зовут не только его прикосновения, но и слова, взгляды, даже мысли. И на зов этот откликается в ней все без остатка.
Голова Хью была уже у самого низа ее живота, руки осторожно раздвинули бедра, губы жадно прильнули к треугольнику волос, шелковый горячий язык проник внутрь ее. Как он мечтал об этой минуте! Микаэле казалось, что все ее тело вспыхнуло и растворилось в чем-то неописуемо сладостном и приятном. Руки сами судорожно обхватили его голову, стараясь прижать ее еще ближе. В глубине сознания мелькнуло, что муж делает что-то недопустимо безнравственное. Но мысль эта тут же сгорела в пламени страсти. Микаэла сейчас не могла бы остановить Хью. И не хотела...
Пряный, возбуждающий запах Микаэлы полностью заполнил его ноздри, язык чувствовал ее ни с чем не сравнимый вкус, пальцы ощущали ее живую волнующуюся плоть. Он продолжал с наслаждением ласкать ее. Услышав протяжный стон, он алчно улыбнулся и посильнее сжал ее начавшие непроизвольно вздрагивать бедра.
