Nevermore, или Мета-драматургия - Созонова Ника Викторовна (читаем книги онлайн txt) 📗
А через день боевую рану получил уже Бэт — его украшала ссадина на виске. В него запустили первым попавшимся под руку предметом — попасться не повезло англо-русскому словарю. Такими методами Айви отучала его произносить имя Атума — в любом контексте, с любой интонацией, даже с насмешливой, не говоря уже о восхищенной. Я позавидовала в n-ый раз — ее решительности и умению ничем не сдерживать свои порывы.
Еще ему запрещалось произносить имя Алины Витухновской — тоже было чревато увечьями. Их совместное фото, которое Бэт вывесил на нашем сайте, подверглось уничижительной критике.
Но и Бэту пришлось поревновать. Правда, к мертвому, но от этого его муки не стали слабее. На второй день после приезда Айви ему вздумалось почитать 'живой журнал' Окса — этот старожил 'Nevermore' исполнил свое намерение в апреле, до прихода Бэта на сайт. Кажется, он был неизлечимо болен (СПИД или гепатит, не суть важно), кружил головы всем романтическим девицам и был глашатаем красивой гедонической смерти.
Бэт обнаружил в его 'жж' множество комментов Айви, нежных и кокетливых, исходящих недвусмысленным желанием познакомиться поближе. (Говоря по правде, в этом она не была одинока.) А под последней, прощальной записью ('Этого мира не существует, как нет и этого дневника и того, кто в нем пишет. Поймет ли кто иронию?') самым первым стоял ее отклик: 'Ты улыбаешься? Счастья тебе…'
Выяснение отношений прошло без меня — но послегрозовая атмосфера зависла в квартире надолго.
Вещи тоже страдали, не только люди. Светлые обои оказались исписанными вдоль и поперек: влюбленные, как на грех — оба поэты, в передышках между занятиями любовью и членовредительством сочиняли стихи, каждый по строчке. Гекзаметры, хокку, сонеты и танки. При виде этого зрелища я мужественно устояла на ногах, но все-таки выразила протест: квартирная хозяйка, как никак, погладит по шерстке меня, а не их. На это Бэт, расщедрившись, заявил, что все оставшиеся деньги Инока я могу забрать на ремонт хаты. Правда, он добавил:
— Но ты совершишь большую и непоправимую глупость. Советую оставить все как есть. Для потомства.
Задвижка на двери ванной в один из вечеров оказалась выдранной с мясом. Меня угораздило придти в тот момент, когда вокруг этого события кипел яростный диалог:
— А какого хрена ты ушла в ванную? И заперлась там?!..
— Я всегда вечерами лежу в ванной с книжкой. Слабость у меня такая. Имею я право уединиться хоть на полчаса?!
— Не имеешь! Мне стало нечеловечески одиноко. Ты же знаешь, я не могу без тебя даже пяти минут…
Продолжали они, уже вцепившись друг в друга. Как смертельные враги, глаза в глаза. Давно замечено, и не мною, что любовь частенько смахивает на смертельную вражду. А оргазм — на муку.
— Больной… сумасшедший… скорей бы тебя вылечили электрошоком…
— Ты хочешь, чтобы меня вылечили от любви к тебе?
— Нет!..
Диалоги такого же или чуть меньшего накала звучали и за ужином, который я, вернувшись с работы или прогулки, разделяла с ними. Порой они напрочь не замечали меня — творили и говорили такое, что я ощущала себя мухой на занавеске и едва сдерживалась, чтобы не бежать прочь, не дожидаясь уговоренных часов. (Что именно сдерживало? Сие для меня загадка.)
Бывало и наоборот. Перебродившая в них любовь перехлестывала через край, и меня обдавало ее брызгами: Бэт принимался наделять мою персону безудержными комплиментами, справлялся о здоровье и настроении, моем и Модика с Лилит (крысок в целях безопасности я временно переселила к родным). Айви усиленно приглашала в Москву, дарила фенечки, амулеты и книжки.
Даже обычные его шуточки теряли в значительной мере градус язвительности:
— Зачем тебе самоубиваться, Астарта? Лучше сходи-ка замуж, раза три, от каждого мужа заимей по три ребенка и назови их именами девяти бесов. А?.. Неплохой перфоманс получится.
— Знаешь, почему я не отправляю в ответ на поток твоих оскорблений этот бокал в область твоей физиономии?..
— Знаю. Мы в ответе за тех, кого не сумели вовремя послать.
О сайте 'У Бафомета' речь ни разу не заходила. А когда я пробовала ненавязчиво поднять эту тему, ни Бэт, ни его возлюбленная ее не поддерживали. Мне было обидно, говоря по правде: хотелось поделиться новыми стихами и отрывками из прозы, которые я прилежно нарыла, пополняя библиотеку. В 'картинной галерее' тоже появилось немало темного и инфернального — недаром в последнее время я стала завсегдатаем художественных выставок (на которые прежде заманить меня было проблемой).
Впрочем, ко мне и раньше наведывалось подозрение, что Бэт, по сути, никакой не сатанист. Левый Путь, столь много для меня значащий, для него лишь очередная игрушка скучающего ума, недолгая пища для вечноголодного воображения.
Порой ко мне даже подкатывалась крамольная мысль: а есть ли вообще глубина у человека, не способного встать на Путь, или хотя бы этот самый Путь обнаружить?..
То, что они собирались сделать в последний день, ничуть меня не удивило.
Именно этого я и ждала. С тех самых слов Бэта о 'сюрпризе', который они с Айви готовят Иноку. Правда, поначалу это было на уровне предположения. Мало ли, какой они могли задумать сюрприз. Могли попросить Инока обвенчать их в своей квартирной церквушке. (Уверена, Бэт надел бы под рубашку перевернутую пентаграмму и в протяжении всей процедуры держал пальцы сцепленными в кощунственном жесте.) Или — окрестить их будущего ребенка. Фантазия у обоих богатая.
Но после белых цветов, наводнивших мою квартиру, все остальные варианты отсеялись. Будучи девушкой, отличающейся умом и сообразительностью, я не нуждаюсь, чтобы мне намекали трижды.
Дамы и господа! Позвольте представить вам модные в этом сезоне 'даблы'.
Уточняю: в суицидной тусовке, к которой я имею счастье (или несчастье — это с какой стороны посмотреть) принадлежать, вошли в моду не просто 'даблы', а 'даблы' дружеские. Среди подопечных Инока таковых было два за последние полтора года. В первом случае мальчик и девочка, познакомившись на форуме, спрыгнули с крыши, для надежности сковав руки наручниками из секс-шопа. Во втором — тоже мальчик и девочка, и тоже друзья, точнее — единомышленники, брат и сестра по суицидной вере, ушли зимой далеко в лес и наглотались снотворного.
На сайте 'Nevermore' периодически появлялись люди, ищущие партнера для прыжка в небытие. Это не поощрялось, но, в общем-то, и не осуждалось.
Ни разу на моей памяти не совершались 'даблы' влюбленных. Что объяснимо: не в Японии живем как-никак, и не в эпоху Шекспира. Вряд ли сейчас встречаются непреодолимые препятствия для людей, желающих соединиться. Взаимная любовь обычно возвращает миру утерянные им краски, не подталкивает к суициду, а отвлекает от него, пусть на время.
Но Бэт и Айви пожелали быть оригиналами. Задумали уйти на пике любви, которую никто — ни папа-мама, ни общество, ни государственные структуры, не стесняли и не ограничивали. Инок обвенчал бы их с превеликой радостью. (Ему не впервой венчать сатанистов, этому бунтарю в рясе.) Родители Айви смирились бы с зятем — если б альтернативой была мертвая девочка. Су-тусовки Москвы и Питера явились бы на свадьбу полным составом, с букетами белых лилий и черных роз. Платная клиника довершила бы житейское счастье новобрачных — поп-гуманист расщедрился бы и на Айви тоже.
Но — нет.
Им позарез нужно было выделиться, видите ли.
Я догадывалась, что для этого мероприятия будет выбран последний день. Чтобы как следует насладиться любовью и мартини, чтобы спустить остатки денег Инока на ветер — на сильный ветер, на ураган.
Меня очень тянуло позвонить им утром с работы. Но я сдерживала себя. До тех пор пока не приняла твердое решение и не проговорила его отчетливо: позвоню. Но, если не откликнется ни городской, ни оба мобильных, не понесусь, бросив все и сломя голову, домой. Дождусь оговоренных семи часов вечера. Явиться раньше было бы подло. Люди, рассчитывая свои планы, имели в виду эту договоренность и четко обозначенное время.
