О чём молчат женщины - Винтер Трейси (бесплатные версии книг TXT) 📗
Услышав звук шагов на лестнице, Арлетт вскочила и села в постели, тяжело дыша, но Янко прошел по коридору мимо ее двери.
Это был единственный раз, когда он не поцеловал ее на ночь, а она заперла дверь своей спальни. И хотя вскоре добрые отношения между ними возобновились, так, словно никогда и не прерывались, но после этой ссоры его вечерний поцелуй стал еще более сдержанным, чем прежде.
И все же Янко продолжал страстно желать ее. Арлетт понимала с первого дня пребывания в Венеции: он ждет только намека с ее стороны на готовность принять его как супруга в полном значении этого слова. Но Арлетт ужасала сама возможность подобных отношений. Арлетт слышала, что многие женщины после рождения ребенка на некоторое время утрачивают интерес к занятиям любовью. Но здесь все было совсем не так. Еще со времени пребывания в Ницце Арлетт остро ощущала мужскую привлекательность Янко, но… между ними все еще стоял Сергей.
Мишель заболел внезапно. Прописанные врачом лекарства не дали результата. Состояние Мишеля стало критическим, пришлось отвезти его в больницу. Арлетт и Янко, сменяя друг друга, днем и ночью дежурили у его кроватки. Кризис, казалось, длился бесконечно, прежде чем появились первые признаки улучшения. Однажды утром доктор радостно улыбнулся:
— Мишель — настоящий борец. Он все еще очень слаб, но температура понизилась, появились очевидные признаки улучшения.
Мишель быстро выздоравливал, но Арлетт продолжала больше находиться в больнице, чем дома. Янко также делил свое время между работой и больничной палатой. Но наконец, наступил долгожданный день, и супруги забрали ребенка домой.
Ариадна, очень переживавшая из-за болезни малыша, умоляла Арлетт позволить ей ухаживать за ним в первую ночь после возвращения из больницы.
— Вы так мало отдыхали все это время, синьора. Вам нужно поспать. Я присмотрю за Мишелем.
Арлетт согласилась, рано легла спать и думала, что мгновенно уснет, но, наоборот, спала очень мало, то и дело просыпаясь от внезапных приступов ужаса. В полночь Арлетт набросила халат и пошла в детскую. Ариадна сидела в кресле рядом с кроваткой. Убедившись, что Мишель спит спокойным сном, она на цыпочках ушла из комнаты.
Возвращаясь в спальню, она услышала звук приглушенных рыданий. Арлетт остановилась и прислушалась, звук повторился. Арлетт подошла к двери Янко, несколько мгновений внимательно вслушивалась и вошла в комнату.
Янко не заметил ее присутствия. Он одетым, сидел, закрыв лицо руками, сильные рыдания сотрясали его тело. Арлетт прошла дальше, он услышал шорох одежды и поднял измученное, полное отчаяния лицо.
— Ну, ну, все прошло, — она положила руку на его плечо. — Мишель снова здоров, и больше нет причин для беспокойства.
Янко ответил срывающимся от волнения голосом:
— Я знаю, но это последствия страшных дней в больнице. Мне вдруг стало невыносимо тяжело. Порой мне казалось, что я потеряю его так же, как потерял тебя.
Арлетт охватило чувство сострадания и даже нежности.
— Ты не потерял меня! И никогда не потеряешь! Мне было необходимо время, чтобы понять это. Должно быть, значительно больше времени, чем и ты, и я предполагали вначале. Я здесь, с тобой, и всегда буду рядом.
Янко застонал, казалось, что этот стон вырвался из самых глубин его души Он обнял жену за талию и по-мальчишески прижался к ней головой. Коснувшись его волос легким движением руки, Арлетт прошептала несколько ласковых и нежных слов. Произнесла его имя. Янко поднял голову, и она обняла его.
— Янко, — сказала Арлетт мягко, но настойчиво, — я хочу быть твоей.
Единственное, чего, как ей казалось, она хотела — успокоить его, отдавшись, наконец, но не рассчитывала ни на что для себя. Все сексуальные желания давно оставили ее; вначале их полностью подавили тяжелые душевные муки, а затем и материнские чувства. И в ней не было никакого стремления возвратить их.
Но когда рядом с ней в постели оказался Янко, обнаженный, сильный и по-мужски притягательный, она приняла его в свои объятия, сделав над собой некоторое усилие. Арлетт приготовилась подчиниться всему, чего бы он ни пожелал, но ничего подобного не потребовалось. Не было ни жадного утоления сексуального голода, ни грубых желаний истомленного долгим ожиданием мужчины, но только бесконечная нежность внимательных и осторожных прикосновений, и ее напряжение вскоре прошло. Слезы катились из-под закрытых век, все это время Арлетт думала о его нежности и своей неспособности хоть как-то ответить на эту нежность. И только теперь обнаружила всю глубину своего чувства, сложного и противоречивого, мучившего своей неоднозначностью. Чувства, которое она все это время скрывала не только от него, но и от себя.
Арлетт дрожала от его прикосновений. Все его искусство любовника было направлено на то, чтобы пробудить в ней угасшую чувственность, вернуть восприятие того, что представлялось навсегда утраченным. Арлетт удивилась, но спустя некоторое время желание внезапно проснулось и захватило ее. Она теряла контроль над собой, молодость тела победила тот холодный аскетизм, в котором она жила уже много месяцев. Его страсть захватила и ее, унося все другие чувства, мысли и воспоминания.
Когда все закончилось, Арлетт продолжала лежать отвернувшись, но Янко не разжимал объятий. Наконец она повернулась и прямо взглянула ему б глаза, полные любви.
— Ты был так терпелив, Янко, — ее голос дрогнул, — все эти месяцы… — Не закончив фразу, она снова отвернулась.
Кончиками пальцев Янко нежно повернул ее лицо к себе.
— Любовь можно доказать множеством способов.
И вновь Арлетт подумала, какой он удивительный человек, как неблагодарна и жестока по отношению к нему она была все это время.
С этой ночи они стали спать вместе. Арлетт понимала: не его вина, что с ним она не испытывает того высшего наслаждения, которое ей когда-то дарил Сергей.
Размышляя над своей теперешней жизнью, Ариетт могла точно определить момент, когда перестала оглядываться в прошлое и начала думать о будущем. Это произошло после той ночи, когда, открыв дверь комнаты Янко, она застала его в полном отчаянии.
Постепенно Арлетт привыкла к жизни в Венеции. Письма от Клода не приходили, но это молчание восполнялось вестями от Жанетт и Джулии. Жанетт вскоре собиралась приехать из Америки в Европу и хотела обязательно навестить Арлетт. Однако не было никакой надежды на встречу с Джулией, которая, наконец, после четырех лет замужества, ждала ребенка.
В Арлетт созрело острое желание вернуться к любимой работе. Однажды она заговорила об этом с Янко.
— Ты вправе решать сама. — Янко предпочитал, чтобы жена не работала и уже жалел об обещании, данном накануне брака, но был человеком слова.
Мариано внимательно выслушал просьбу Арлетт.
— Работа, которую я могу вам предложить, очень далека от того, чего действительно заслуживает ваше дарование. Готовы ли вы заняться продажей моих изделий?
Предложение удивило Арлетт, но она согласилась.
— В Доме Фере мне не приходилось торговать, но там я научилась многому другому. А теперь буду рада попробовать себя и на поприще продавца.
— Отлично. Вы будете руководить демонстрационным отделом, у вас будет несколько помощников.
— О, вы облекаете меня слишком большим доверием!
— У вас опыт работы в одном из лучших европейских Домов, и Финетта обратила гораздо больше внимания на ваши рассказы о Доме Фере, чем вы предполагали.
— Что же произвело на нее большее впечатление? — с улыбкой спросила Арлетт.
Мариано рассмеялся:
— Например, какую вы проявили инициативу по отношению к дамам, которые пришли в Дом с требованием украшений от Мариано и греческих платьев.
Арлетт улыбнулась.
— Ну, по крайней мере, здесь я смогу продать столько платьев и колье от Мариано, сколько им захочется!
— Да, чуть не забыл. Я хочу кое о чем вас попросить. Завтра утром я буду фотографировать Финетту в новых моделях. Она предложила, чтобы в нескольких позировали вы. Кроме того, мне бы очень хотелось сфотографировать вас в греческом наряде вашего производства. Согласны?
