Перехват - Георгиева Инна Александровна (книги регистрация онлайн бесплатно txt) 📗
А потом, только после всех приготовлений, я отдала себе приказ превращаться…
Знаете, волчата в детстве очень гибкие. Для них изменить форму ничего не стоит. Это как игра: раз — и все! Но потом, с течением времени, организм меняется. И если его не тренировать постоянными превращениями… представьте себе, что вам далеко за двадцать, и вы, будучи ни разу не атлетом и не балериной, внезапно сели на шпагат. Представили? Как ощущения?
В теле волка-оборотня ничтожное количество связок, костей и мышц, которые не изменяются в процессе смены формы. В моем случае семьдесят процентов из них находились в статике больше тридцати лет. До сегодняшнего дня. Когда я в один миг заставила себя сменить форму, мне показалось, что я ступила в костер. Не болели только уши — единственный орган, который уже не раз проходил полный цикл обращения. Остальное горело! И кожа, которая в один момент покрылась жесткими темно-серыми волосками, и внутренности, и хребет… Боже всемогущий, как болел хребет! Мне его словно в нескольких местах сломали: непередаваемые ощущения. Боль была такая, что, когда она отступила, я обнаружила себя лежащей ничком на земле с полным ртом пожеванной иглицы. Я даже не помню, чтобы шевелила челюстями! И не смогла бы ответить, как долго длилось превращение, ведь, по моему субъективному мнению, я корчилась в муках никак не меньше пары часов. А мысль о том, что придется превращаться обратно, заставила шерсть на загривке встать дыбом.
Но, как оказалось, этого пугаться не стоило. Сначала нужно было сделать то, ради чего, собственно, я только что прошла первый круг ада. А с этим имелись проблемы.
Невероятным усилием воли я заставила себя подняться.
«Ревус! Ревус! Ревус!» — повторяла как мантру, с трудом опираясь сначала на одну дрожащую лапу, потом — на вторую…
Тело больше не болело, скорее, ныло с непривычки. Но это можно было пережить. Большей проблемой оказалось то, что оно не слушалось. Ноги заплетались, мир в глазах выглядел блеклым, черно-белым и незнакомым. Я слегка дернула хвостом и по инерции впечаталась задом в дерево.
«Как в таком состоянии можно кого-то атаковать?» — спросите вы.
«Пожалуй, что никак», — отвечу я и побегу (или как еще можно назвать эти странные зигзагообразные телодвижения) в атаку.
Сказать, что крфриты удивились, когда на них из леса вылетела воющая волчица со вздыбленной шерстью и желтым пламенем в ошалевших глазах, — это ничего не сказать. Они шарахнулись от меня как от чумной, какой, наверное, я и выглядела. А раз так, то я решила крысаков не разочаровывать и, оскалившись, бросилась на грудь тому, кто оказался недостаточно шустрым. Бедняга взвыл, когда мои зубы сомкнулись вокруг его тощей кисти. Остальные крфриты с ужасом подхватили этой вой и принялись бегать вокруг нас. Я зарычала, крысеныш подо мной не выдержал волчьего веса, и мы тандемом рухнули на землю. В неярком свете луны блеснул ствол обреза.
«Выстрелят!» — промелькнуло у меня в голове, но тут, к счастью, явилась помощь: из-за деревьев показались рейнджеры. Очень вовремя.
«Слава богу!» — мысленно возликовала я. Оставалось только надеяться, что Ревус воспользуется устроенным мною бедламом и выскользнет из окружения. Учитывая, что сейчас основная часть ловцов сгруппировалась вокруг нашей с поверженным крфритом парочки, это было несложно.
— Не стрелять! — рявкнул один из рейнджеров, самый бородатый. Я обрадовалась еще раз. А почему бы и не порадоваться шансу выжить? Даже если жить после этого придется в теле волка: я не была уверена, что захочу претерпеть еще одно превращение в ближайшие тридцать лет.
Но потом тот же рейнджер крикнул:
— Окружаем ее! — и мое ликование пошло на спад. Я поняла, что пора делать ноги. И быстро.
Выплюнув руку крфрита, повернула морду к рейнджерам, оскалила зубы и приняла самую, с моей точки зрения, устрашающую позу.
— Возможно, бешеная, — резюмировал все тот же бородач.
«Вот спасибо!» — подумала я и, развернувшись, бросилась в чащу. На всех четырех спотыкающихся ногах. Наверное, именно поэтому за мной никто не побежал: они просто не верили, что такой инвалид сможет далеко удрать. Решили пожалеть свои силы.
А вот дротика с транквилизатором им, видимо, было не жаль.
Я обернулась, почувствовав резкий укол в бедро, но останавливаться, чтобы вытащить иглу, не стала. Наоборот, заработала лапами еще активнее.
«Второй наркоз за неделю! — подумала с возмущением. — Так же никакого здоровья не напасешься!»
Все-таки оборотень сильнее волка, потому я смогла выдать километра два, пока не поняла, что наркотик действует. Лапы, и до этого не слишком послушные, подкашивались, мысли путались, перед глазами все плыло. Я больше не понимала, куда бегу, и, если честно, с трудом помнила, зачем вообще нужно куда-то бежать. Дыхание сделалось тяжелым и хриплым. Я остановилась и ощутила, что стою, покачиваясь.
«Или это мир качается вокруг меня…»
На мгновение стало все равно. Осталось единственное желание: закрыть глаза и лечь, упасть прямо тут. И хотя где-то в голове еще звучало настойчивое: «Нужно идти дальше!» — я больше не хотела его слушать. С каждым новым вздохом оно звучало все тише и навязчивее. Будто едва заметное эхо, шепот, пульсирующий на грани сознания.
И все-таки я сделала еще один шаг. Уже не понимая зачем. Потом еще один. А на третьем нос к носу столкнулась со своим отражением. Ну то есть в тот момент я действительно так решила. Что передо мной зеркало.
«А ведь я еще неплохо выгляжу», — подумала, оценив стоящие торчком уши и лощеную — волосок к волоску — шерстку зверя напротив.
И это была последняя мысль перед тем, как я отключилась.
Фенрир Тант
Она сказала помочь Ревусу, и я подчинился. По двум причинам. Во-первых, змеелюд — это часть стаи, а свою стаю не бросают. Во-вторых, я с самого начала решил, что главой этой операции будет она. А я понаблюдаю. Сделаю выводы на будущее.
И-таки да, сделал. Главный вывод: ждать она не умеет. И полагаться на других — тоже. Вот какого черта нужно было сначала отдавать приказ мне, а потом самой бросаться в гущу событий? Дала бы мне еще пять минут, и я бы все сделал. Причем гораздо лучше нее, по крайней мере, без неприятных последствий в виде транквилизатора в мягком месте! А так, получается, я зря отыскал местную волчью стаю, зря сцепился с их вожаком, и уже совсем напрасно мы вместе погнали стадо северных оленей на рейнджеров. По факту я сделал то же самое, что и девчонка: устроил лесничим переполох и разорвал цепь. Но уже после того, как они успели ее подстрелить.
К счастью, Джейн не отключилась сразу. Доза снотворного была рассчитана на обычного волка, а попала в оборотня. У девчонки хватило времени и сил, чтобы рвануть прочь. Рейнджеры, скорее всего, припустились бы следом, но тут подоспел я со своими оленями, и им стало не до раненой волчицы. А вот мне там больше задерживаться смысла не было. И, убедившись, что Ревус вырвался из окружения, я бросился за Доусон.
Догнать сумел не сразу. Девчонка набрала скорость и выдала такой спринт, что путь я сумел ей преградить, только когда мы были уже в соседнем квадрате. Не уверен, правда, что она поняла, кто именно оказался перед ней. Обессиленная всклокоченная волчица выглядела так, будто только что подмела пол-леса, используя в качестве метлы собственную шкуру. Равнодушным несфокусированным взглядом она прошлась по мне, открыла пасть, будто собиралась что-то сказать, и ничком повалилась на землю. А я… понял, что попал. Потому что вот эта полуживая, взъерошенная, туго соображающая девчонка с непереносимым характером — это моя волчица!
Да будь я проклят, если верил когда-то в инстинкт! В эту сказочную «истинную любовь», доступную якобы только самым избранным из нас. Это всегда выглядело сказкой для сопливых девчонок, однако же поздравляю себя! Я, бестелесые меня заберите, оказался избранным! А вот это лохматое бессознательное тело, которое валялось в иголках, — мое великое личное счастье! Неужели мать все-таки была права?!
