Владычица Ночи: Дитя Смерти - Якубова Алия Мирфаисовна (читаем книги онлайн бесплатно .txt) 📗
Каждый день я бывала в склепе, где стоял саркофаг Калисто. Вот и сегодня… Погладив ладонью холодный мрамор, я прошептала:
– Скоро!
В этот же день я приказала установить сюда еще один саркофаг, потом отправилась поговорить со Священной, и только затем нашла Лею.
После стандартных приветствий, я сказала, приступая непосредственно к делу:
– Я хочу, чтобы ты отдала титул полемархи дочери Антиссы. Она умна и отличный воин – она справиться.
– Но… почему? – опешила Лея.
– Все эти годы я старалась, чтобы ты стала хорошей царицей, способной править разумно и дальновидно. Мне не хотелось на первых порах оставлять тебя без поддержки. Но теперь, я думаю, моя миссия завершена. Ты в полной мере осознаешь груз и ответственность царской власти, и способна их нести. Фермоскира будет процветать. А я… я, наконец, могу уйти на покой.
– Я не понимаю тебя, Мелета, – покачала головой Лея. Теперь она выглядела встревоженной.
– Завтра вечером я умру для этого мира.
– Как?
Я сделала ей знак успокоиться и продолжила:
– Я существо, которое имеет не так уж много общего с человеком. Я не знаю степени своего бессмертия, но и жить уже нет сил. Завтра я погружусь в сон, похожий на смерть. Он может длиться веками.
– И ты можешь ожить… потом? – осторожно спросила Лея, когда первый шок от услышанного прошел.
– Наверняка. Но, честно говоря, этот вопрос меня мало заботит.
Пенсифилея вздохнула и, пряча глаза, спросила:
– Ты твердо решила так поступить, ведь так?
– Да, моя радость. И ни в коем случае не вини себя ни в чем. Я тебя очень люблю и всегда считала своей дочерью тоже, но у меня больше нет сил.
– Смерть мамы утянула с собой и твою душу.
Много раз я задавалась вопросом, понимает ли Лея мое состояние. И эта фраза доказала – понимает. Даже я не сказала бы лучше. Да, моя душа ушла с Калисто, оставив мне лишь пустоту и боль.
Лея больше не предпринимала никаких попыток меня отговорить. Понимала, что бесполезно. А я продолжила:
– Для меня уже подготовили саркофаг. Надеюсь, ты не против, если я разделю склеп с Калисто?
– Конечно нет. Возражать было бы кощунственно.
– Хорошо. Я уйду с послезавтрашним рассветом. Я кое-что рассказала Священной, она поможет объяснить все Фермоскире.
Все случилось, как и задумывалось. Едва небо на востоке заалело, я спустилась в склеп. Пенсифилея меня сопровождала. Я не могла отказать ей в этой просьбе. По пути я давала последние советы:
– Распорядись, чтобы никто не тревожил склеп, и запри его тщательно.
– Хорошо. Никто не нарушит твоего покоя.
– Но, прежде чем уйти, я вот что тебе скажу: если когда-нибудь тебе или твоим потомкам понадобиться моя помощь, если Фермоскире будет угрожать серьезная опасность – разбуди меня, открой крышку саркофага. Но, предупреждаю, будь осторожна, ибо, проснувшись, я буду голодна, и мне потребуется кровь. Запомни и передай это своей дочери. В самой безнадежной ситуации я проснусь, чтобы помочь.
– Спасибо.
– А теперь прощай. Правь мудро!
Я поцеловала Пансифилею, и улеглась в саркофаг, без труда задвинув за собой тяжелую мраморную крышку. Краем уха я слышала, как закрывается дверь склепа, но думать об этом уже не приходилось. Я проваливалась в сон… Сон, похожий на смерть, в котором нет ни времени, ни боли, ни горечи… Мне казалось, что я погружаюсь все глубже и глубже, где даже жажды нет. Каким-то уголком сознания я понимала, что все процессы в моем организме замедлились до необходимого минимума, а сердце бьется не чаще пяти ударов в минуту. Покой…
Глава 36.
Крышка саркофага как-то уж очень стремительно сдвинулась. Свет… Горящий факел светит в лицо. Кто-то склонился надо мной.
Разум просыпался медленно, лениво, но не инстинкты.
Со скоростью звука рука взметнулась к склонившемуся над саркофагом и притянула ко рту. Сухому и алчущему. Я чувствовала кровь. Запах крови! Он проникал, казалось, всюду. Вот ее источник. Маленькая ранка на пойманном запястье. Я тут же, не думая, присосалась к ней, как младенец к материнской груди.
С первого глотка разум обожгла мысль, что это не обычная кровь, но прерваться не было никаких сил. Кровь, более всего похожая на жидкое пламя, растекалась внутри тела, пробуждая. Боли не было. Наоборот, ни с чем не сравнимое блаженство. Хотя… Я вспомнила, что уже ощущала похожий вкус, когда… когда меня обращали в вампира! Правда, эта кровь была несравнимо сильнее.
В удивлении и ошеломлении я распахнула глаза и увидела удивительно красивое лицо с горящими изумрудами глаз. Женщина с бесконечно-длинными золотыми волосами. Похожа на богиню.
Так состоялось мое знакомство с Владычицей Ночи, королевой вампиров Менестрес. Оказалось, что она уже три года в Фермоскире. Как ни странно, амазонки приняли ее. Хотя, узнав ее получше, я поняла, что нет ничего странного.
Королева рассказала мне, что от царицы узнала легенду, во всяком случае та так считала, о некой защитнице, которая сейчас погружена в глубокий сон, но коле Фермоскире будет угрожать опасность, она проснется и встанет на защиту. Эта история вызвала у Менестрес некоторые догадки, и она решила их проверить.
По ходу рассказа я поняла две вещи: мое физическое состояние еще лучше, чем до сна, а спала я чуть больше ста лет. Царицей Фермоскиры была пра-пра-правнучка Пенсифилеи, звали ее Диура. Приняв все это к сведению, я спросила, зачем меня разбудили. Кажется, Менестрес удивил мой вопрос. Чуть покачав головой, она сказала:
– Мне кажется, тебе пора вернуться в мир живых. Ты слишком сильный вампир, чтобы хоронить себя заживо.
– А если я не хочу больше жить? – дерзко ответила я.
– Это не так, – как можно мягче ответила королева. – Просто боль от утрате той, кого ты любила всем сердцем, не дает тебе понять это.
– Откуда ты знаешь? – вызверилась я.
– Поверь, мне известно многое, – она разговаривала со мной, как с ребенком или новорожденным вампиром, что в сущности, зачастую одно и то же. – И я могу помочь тебе…
– Избавиться от боли? Этой давящей пустоты?
– Нет. Но научить жить с этим и снова видеть краски мира. Утрата близкого порой расшатывает основы нашей жизни, нам больно. Но это неизбежный круг жизни. Особенно для таких, как мы, бессмертных. Но ты сильная, ты справишься. Горе не сломило тебя.
– Не думаю, – честно говоря, она меня озадачила.
– Ты просто недооцениваешь себя, не знаешь своей силы.
"А оно мне надо?"" – хотела спросить я, но вместо этого только покачала головой.
– Вставай, – предложила королева. – Или ты так и собираешься лежать в этом холодном саркофаге?
– Он меня вполне устраивает, – буркнула я, но все же вылезла. И сразу же столкнулась с саркофагом Калисто. Нет, тоска не удушила меня, как бывало до этого, а просто легла на плечи тяжелым плащом. Плащом, который, как я знала, отныне всегда будет со мной.
Едва я встала, как хитон буквально осыпался с меня, остался только кожаный с серебреными заклепками пояс. Сандалии тоже еще как-то держались. Но не сказать, что это меня обеспокоило.
Я хотела подойти к саркофагу Калисто, дотронуться до холодного мрамора, но тут заметила, что в склепе еще кто-то есть помимо нас с Менестрес. Девушка. Рослая, мускулистая. Каштановые волосы едва касались плеч и вились. Она не сводила с меня серо-зеленых глаз.
– Кто ты? – спросила я.
– Я сотница Лота, – тотчас склонилась передо мной девушка. – Простите мне мою дерзость, богоданная.
Я невольно скривилась при этом эпитете. Он слишком о многом напомнил. О многом из того, к чему возврата нет и быть не может.
– Лота, будь добра, распорядись, чтобы в моем доме подготовили ванну и одежду для Мелеты.
Девушку как ветром сдуло. А Менестрес, взяв меня под руку, сказала:
– Пойдем. Думаю, нам есть, о чем поговорить. Да, и накинь вот это.
Она обернула мои плечи длинным плащом, и мы покинули склеп. К моему облегчению мы не встретил восторженных толп, жаждущих отпраздновать мое чудесное воскрешение. Вообще никого не встретили.
