Пятый ангел вострубил - Воробьевский Юрий Юрьевич (книги бесплатно без .txt) 📗
Да, перед входом в комнату раздумий необходимо было снять с себя все металлическое. Заминка возникла с нательным крестом и обручальным кольцом. Расставаться с ними мне никак не хотелось. С кислыми минами сопровождающие разрешили сделать исключение.
Символика Черной кельи.
В этой мрачной комнате – череп, коса… Откуда эта дурацкая фраза: мертвые с косами стоят?! Здесь требовалось написать три завещания – близким, родине и человечеству… Когда же на шею надели веревку, вспомнился классический английский юмор: «Клуб самоубийц», (21-2).
Однако же надо было использовать «Кабинет рефлексьон» чисто профессионально. Как актеры, оставшись с собой наедине в грим-уборной, собираются, сосредотачиваются, «входя в образ», готовят весь свой «психофизический аппарат» для появления на публике, так и я мысленно пробегала свою роль. Убирала мышечный зажим, концентрировала внимание и волю для образа эдакой девушки-простушки с элементами травести, в котором, как мне казалось, будет наиболее выигрышно, располагающе и обезоруживающе явиться перед не очень-то дружелюбно настроенным зрителем…
Весь мой режиссерский снобизм разлетелся в дым, а актерская подготовка оказалась слабой. Думаю, что выглядела я абсолютной дебилкой! Эта давящая слепота, шлепанье босой ступней по холодному полу, потом какие-то идиотские качели под ногами, грохот, лязг, тошнотворная горечь напитка…
Потом, когда можно было наконец-то увидеть «публику» и почувствовать реакцию зала точнее, я уже, махнув рукой на «домашние заготовки», доигрывала все в комическом ключе и повеселила народ, откровенно придуряясь, как «рыжий» на ковре. Это – приемчик «самоигральный» и безотказный. Дурак всегда выглядит органично, вызывает снисхождение и симпатии. Троекратные масонские хлопки приветствия звучали, как благодарные и искренние аплодисменты! Меня не просто приняли, меня нежно полюбили даже враги-соглядатаи из Великого Востока!
На агапе ощущение бенефиса, сыгранного под аншлаг, усилилось. Меня рвали в клочья желающие поздравить, пообщаться, подружиться, взять телефон и сунуть свой… Когда, как говорится, – усталые, но довольные, – мы с Жаном брели пешочком через теплую парижскую ночь к себе на Рю де Колонн, он подтвердил: моя клоунада слегка сняла остроту накала страстей вокруг твоей регуляризации. Некоторые из настроенных непримиримо востоковцев, возможно, подумали: «Чего уж тут не сделаешь сгоряча и не обдумав, когда жена такая дура!»
Но как бы легкомысленно и насмешливо не относилась я к женскому масонству – особенно, увидев с какими серьезными и важными лицами старые толстые тетки в длинных черных робах машут шпагами, корча из себя рыцарей, – в результате-то была получена обнова! Ну а какая же нормальная баба будет спать спокойно, зная, что у нее в шкафу – ни разу, если не считать самого момента облачения, не надеванное платье? А запончик и перчатки белые? Ленточка с медалью? Куда же выпендриться в этих прибамбасах?
Ну, дома-то перед подружками все было уже меряно-перемеряно, общупано, обсуждено и кайф получен. Но это же не то! Надо же в этом во всем мужикам показаться! Тем более что за абсолютную неповторимость такого наряда в Москве можно было не беспокоиться!
Словом, я решила устроить свое дефиле в «Северной звезде», где тебе появляться было вроде бы категорически нельзя. Нельзя-то нельзя, но ведь если очень хочется, то можно. Наш хитроумный «ход» был прост, как гиря – Ты приходишь без облачения, в цивильном, так сказать, небрежно-светском виде. Ты – как король в изгнании, как августейшая особа инкогнито. Ты, как бы почти игнорируя свои, ослепительно высокие уже к тому времени градусы и должности, в данном конкретном случае – лишь мое сопровождение, мой рыцарь, моя свита.
Я же, по всей полной форме одетая, буду демонстрировать натуральную масонку.
Вот моя «доска» про эту всю одежку.
Облачение ученицы
Одним из самых важных моментов, завершающих обряд инициации, является момент, когда посвящаемую сестру облачают в одежды ученицы, и она обретает внешнюю форму масона 1-го градуса, чтобы занять предназначенное ей место в ряду учениц под северной колонной.
Белые перчатки являются необходимой частью облачения каждого масона символического градуса. Перчатки – исключительно важный элемент масонской обрядности и один из глубочайших символов в традиции Вольных каменщиков. Это прежде всего напоминание о рабочих перчатках, которые и до сих пор обязательно надеваются всеми, кто имеет дело с камнем или кирпичом, раствором, мастерком, кто возводит стены. Перчатки масона – знак готовности к труду, к любой самой черной работе. Но перчатки – белые. Это символ чистоты и непорочности замыслов…
На сегодняшнем уровне знания можно считать вполне доказанным и тот факт, что белые перчатки избирательно пропускают лишь «благотворный магнетизм», т.е. как-то регулируют биоэнегретику Ложи в целом предохраняют каждую из сестер от тех тяжелых энергетических волн, которые, по-видимому неизбежно возникают в любом замкнутом пространстве, где имеется значительное количество людей.
Вероятно, современные биофизики отметили бы, что таким же воздействием на общую энергетику в Храме обладает и ношение каждой из сестер кожаного запона. Запон ведь прикрывает один из важнейших центров излучения на теле человека, то, что индуисты называют «нижней чакрой»…
Во всех женских ложах сестры носят специальные платья, предназначенные только для работы в Храме и закрывающие собой те одежды, которые мы носим в профанском мире. Длинные, наипростейшего покроя глухие платья напоминают монашеские сутаны и объединяют нас как служительниц и послушниц единого монастырского устава.
Ученица надевает самое простое колье с медальоном своей Ложи. Медальон и цвета ленточки несут на себе лишь опознавательные знаки принадлежности к определенной Ложе и не имеют еще никаких «индивидуальных» признаков. Другие цвета и отличия могут появляться на них лишь потом, по мере неустанной работы и продвижения в градусах, назначения офицерских должностей.
Успех превзошел все ожидания, был сокрушительным и полным. Первым подошел ко мне с «братскими» поцелуями и приветствиями невысокий, лысый, улыбчивый и очаровательно галантный человек, которого я почему-то не узнала. Оказывается, это – из «новых поступлений».
Без тебя «востоковцы» не только не развалились, что само по себе уже досадно, но и организовали в физкультурном зале школы этот «храм», посвящали профанов, а что обиднее всего – вышли на «международную арену»… Ну, правда, какая уж там у «нерегулярных» особая арена-то – Франция, Бельгия, Италия, да еще какая-то европейская мелочь… Однако же вот на международный масонский семинар в Страсбург съездили! Он назывался «Франкмасонство и Восточная и Средняя Европа».
А подошедший-то и был как раз тот самый «Вольный каменщик Саша». Так называлась статья во все еще популярной и читаемой тогда газете «Правда». Статья посвящена была очень занимавшему всех вопросу – «Есть ли масонство в России?» Это было интервью на Страсбургском Конвенте и Саша, надо сказать, с блеском парировал провокационные вопросы журналиста. Впрочем, это нам с тобой тогда казалось, что профессиональный дипломат Саша очень точно изложил гуманистическую и демократическую суть масонства, остроумно избежав разглашения конкретных секретов. Теперь-то и мне, и Саше ясно, что все это была обычная демагогическая галиматья для завлекалочки…
Саша смотрел на меня своими доверчиво-ласковыми синими глазами и как-то сразу расположил к себе, стал прямо-таки родным, что ли? Ох, если бы знать тогда, предвидеть те сложные узлы, в которые завяжутся наши судьбы! Господи Боже! Что бы я сделала тогда? Увела бы тебя с этого собрания? Шарахнулась бы подальше от этого милого, обаятельного, безупречно вежливого Саши? Но неисповедимы пути Господни, и не дано нам знать наперед, куда и зачем Он направляет нас…
